Страница 28 из 133
— А у меня получится? — с придыханием осведомилась она.
— Ну я же с тобой, — ответила Белла с уверенной улыбкой, и, обхватив пальцами ее кулачок, твердо провела им по воздуху и произнесла:
— Папилио!
Из палочки вылетела стайка пестрых розовато-лиловых бабочек.
— Ух ты! — восторженно воскликнула Цисси, чуть не запрыгав от радости.
— Надо же! — в свою очередь искренне удивилась Белла. — У меня они темно-бардовые, а не розовые.
— Что вы тут делаете? — послышался из дверей ревнивый голос, и в следующее мгновение в комнату вошла Дромеда.
— Учу Цисси заклинанию «Папилио», — гордо улыбнулась Белла, и они с малышкой шкодливо переглянулись.
— Ты, что, с ума сошла! — возмущенно воскликнула старшая сестра. — Ты не можешь давать ей свою палочку! А вдруг она поранится? Если мама узнает — вам здорово влетит!
— А мама не узнает, — провокационно отозвалась Белла. — А если и узнает, то мы скажем, что кое-кто не так все понял.
Ее глаза предостерегающе сверкнули, а губы Дромеды гневно дрогнули.
Белла продолжала самоуверенно улыбаться. Раньше мама поверила бы всему, что скажет старшая дочь. Но теперь полюса поменялись.
— Так, зачем же Ваша светлость снизошла до наших покоев? — саркастически поинтересовалась она. — Цисси, мне кажется, или мы уже неделю ее не видели?
Малышка захихикала своим тоненьким голоском.
— Я пришла сообщить, что мама тебя зовет, Белла, — холодно отчеканила Дромеда. — И вовсе не собираюсь тут с вами задерживаться, — с этими словами она резко развернулась и вышла из комнаты.
Младшие сестры громко расхохотались ей вслед.
Когда через пару минут Белла спустилась вниз, миссис Блэк сидела в гостиной с озадаченным видом и держала в руках какое-то письмо. На журнальном столике лежал распечатанный конверт с гербовой печатью, а на краю шкафа сидела огромная бурая сова.
«Неужели в Хогвартсе все узнали!» — в ужасе подумала девочка.
Если родителям станет известно, как она покушалась на собственного кузена, никакие хорошие оценки не спасут ее от их гнева.
— Трисси, — серьезно начала мама, — Рудольфус и Рабастан Лестрейнджи твои друзья? Кажется, ты упоминала о них пару раз…
— Да, — упавшим голосом подтвердила Белла, решив, что про их участие, тоже все стало известно.
— Это письмо от миссис Лестрейндж, — пояснила мама, помахав в воздухе листом пергамента. — Она пишет, что ты дружишь с ее сыновьями, и приглашает тебя провести летние каникулы в их поместье.
Белла подняла уже было виновато опущенную голову. Ее взгляд снова упал на конверт, и, приглядевшись, она заметила, что печать хоть издалека и похожа на школьную, но герб совсем другой.
— Правда?! — радостно воскликнула она. — Мама! Можно я поеду? Ну пожааалуйста!
Она подбежала к матери и сложила руки в умоляющей позе.
— Ну… — миссис Блэк явно не ожидала такой бурной реакции. — В принципе, это уважаемая чистокровная семья, так что… если ты хочешь, и отец не будет против…
— Спасибо, мама! — Белла чмокнула ее в щеку и, больше не говоря ни слова, кинулась в свою комнату паковать вещи.
Друэлла проводила ее изумленным взглядом.
«Миссис Лестрейндж, наверное, очень добрый человек, раз позволяет мне приехать», —думала Белла, кидая свои вещи в чемодан.
Она себе и представить не могла, чтобы ее родители пригласили кого-нибудь погостить на такой приличный срок, даже из числа родственников.
— Ты уезжаешь! — горько воскликнула Цисси, узнав о приглашении.
— Ничего, малышка, я ведь скоро вернусь, — с улыбкой пообещала ей старшая сестра, на самом деле, от души желая остаться у друзей как можно дольше.
Родители обоих семейств договорились о том, что Белла прибудет по указанному в письме адресу в понедельник в десять часов утра через сеть летучего пороха.
В день отъезда она вдруг стала ужасно волноваться. Братья крайне мало рассказывали о своих родителях, поэтому Белла не имела ни малейшего представления, что это за люди, и какой прием они ей окажут. Но этот страх был совершенно несоизмерим с желанием провести лето в компании Руди и Рабаса, поэтому она взяла с каминной полки щепотку порошка и решительно шагнула в камин.
Когда вращение прекратилось, и перед ее взором возникли очертания комнаты, Белла застыла в изумлении. За свою жизнь она повидала немало изысканных обстановок, но бывать в такой уютной и светлой зале ей еще не доводилось. Потолок поддерживали воздушные колонны из белого мрамора, стены были свежеоштукатурены и выкрашены в мягкий бежевый цвет, с потолка свисали невесомые люстры из прозрачного хрусталя, по центру лежал огромный ворсистый ковер, окруженный мягкими кожаными диванами, а свет от высокого арочного окна рисовал причудливые геометрические фигуры на новеньком паркете.
Кто бы мог подумать, что не все чистокровные семейства обитают в музейных интерьерах разной степени мрачности.
«Хотела бы я жить в таком доме!» — восхищенно подумала она, делая шаг наружу, и попутно осознавая всю горечь нереальности своего желания.
— Здравствуй, Белла, — дружелюбно улыбнулась незнакомая женщина, которая стояла посреди комнаты и ожидала ее. — Я миссис Лестрейндж. Ты благополучно добралась?
Незнакомка выглядела старше своих лет. Наверное, из-за старомодной высокой прически и незакрашенной седины, пролегающей тонкими серебряными нитями по ее каштановым волосам. К тому же, она носила мантию с туго подчеркнутой талией. Такие были очень популярны на стыке 30-40-х годов. Впрочем, этот наряд был ей к лицу. При невысоком росте миссис Лестрейндж была очень хорошо сложена, имея неплохую для своих лет фигуру. А скульптурно выточенный овал лица и ясные голубые глаза наводили на мысль о том, что в юности она была красавицей.
— Я хорошо добралась, спасибо, — искренне улыбнулась Белла ей в ответ.
— Тебе помочь с багажом? — заботливо поинтересовалась хозяйка.
— О, нет, благодарю! — Белла взмахнула палочкой, и увесистый чемодан легко выпорхнул из камина.
— Да ты, и правда, хорошая волшебница, — улыбаясь, заметила миссис Лестрейндж, — Барти рассказывал, как вы вместе разучиваете заклинания.
— Крауч тоже здесь? — обрадовалась Белла.
— Конечно, — буднично отозвалась она. — Он каждое лето здесь проводит. Надеюсь, и тебе у нас понравится.
А Белла уже нутром чуяла, что ей здесь понравится.
— Спасибо Вам за приглашение, — не преминула поблагодарить она. — Я была так рада, когда пришло Ваше письмо.
Миссис Лестрейндж не успела ничего ответить, потому что в коридоре послышался грохочущий топот, и в комнату на полном ходу ворвались братья и Крауч.
— Ну, что, она уже тут? — выпалил Рудольфус еще прежде, чем вошел в дверь. — А, Беллс… здорово! Ну, наконец-то!
— Ну ладно, веселитесь, — засмеялась миссис Лестрейндж, двигаясь к выходу. — Мальчики, покажите Белле ее комнату, а мне нужно идти.
Она еще раз улыбнулась гостье и удалилась, оставив детей одних.
— Как тут классно! Почему вы не говорили, что можно приехать к вам на лето?! — тут же упрекнула друзей Белла, продолжая восхищенно озираться.
— Мы тебе не говорили? — удивился Рудольфус. — Странно… ну забыли, наверное, — он пожал плечами. — Привыкли уже, что у нас вечно кто-то зависает. Барти, так вообще, поселился.
Белла посмотрела на Крауча с нескрываемой завистью.
— Да он просто с отцом не ладит и сбегает из дома при первой возможности, — пояснил Рудольфус.
— С ним вообще никто не ладит, — хмуро проворчал Барти себе под нос.
— Мама просила показать Белле ее комнату… — робко напомнил Рабастан.
— Белла, ты хочешь посмотреть свою комнату или сразу пойдем играть в квиддич? — перебил его брат.
— Квиддич?! — обрадовано переспросила она.
Белла уже сто лет в него не играла. Потому что было просто не с кем. Отец постоянно занят, Дромеда на командные игры никогда не зарилась, а об отношениях Беллы с собственными братьями лишний раз можно не пояснять.
— Может, не так сразу, — урезонил его Крауч. — Дай ей прийти в себя.