Наследники Слизерина

— Ты уверена, что это было оглушающее заклинание? — не сдавалась Пэйлин. — Никто не видел, ЧТО она, на самом деле, сделала с той птицей.

Миллисента нахмурилась.

— По-моему, не стоит выдумывать того, чего нет, — серьезно, но без нажима, проговорила она, — Белла — моя соседка по комнате, и лично я ничего необычного за ней пока не замечала. Она способная и старательная, только и всего. Лучше оставь ее в покое.

— А я и не собираюсь к ней приближаться, — тут же решительно отозвалась Пэйлин, с опаской глядя на Беллатрису, идущую рядом с Рабастаном всего в паре десятков футов впереди них.

Настроение, слегка приподнятое от удачной развязки истории с авгуреем, упало прямо пропорционально температуре воздуха, стоило Белле спуститься в холодное подземелье. Кроме прочего, все ее попытки узнать об испытании для посвящения, потерпели крах.

Она попробовала допросить Регулуса, но он, как и Крауч, ушел от ответа. И что особенно потрясло Беллу, Дромеда тоже не захотела признаться.

— Мы же одна семья! — возмущенно кричала младшая сестра, чуть ли не на всю гостиную. — Я бы никогда так с тобой не поступила! — Прости Белла, но мы все поклялись, что до посвящения не откроем секрета, — робко проговорила Дромеда, стараясь не встречаться с ней взглядом. — Какая-то клятва для тебя важнее родной сестры?! — исступленно воскликнула Белла.

Этот день ее и так уже доконал, а неожиданное предательство со стороны Дромеды стало последней каплей и без того зыбкого терпения.

— Белла, не проси меня об этом, пожалуйста! — взмолилась старшая сестра. — А вдруг они наложили заклятие, и со мной что-нибудь случится, если я тебе расскажу! Несколько секунд Белла смотрела на нее испепеляющим взглядом, затем резко развернулась и, больше ни слова не говоря, ушла прочь. «Как я могу догадаться об этом сама? — гневно думала она, лежа в своей постели и стуча зубами от холода. — Почему я вообще должна тратить время на эти глупости?!» А времени, действительно, было не так уж много. В первую же неделю первокурсники получили огромное количество домашней работы. Причем, как назло, чем глупее и бесполезнее был предмет, тем больше по нему задавали. По истории магии, травологии и астрономии приходилось сдавать огромное количество разнообразных эссе, и у Беллы закралось смутное подозрение, что Хогвартс выпускает не волшебников, а писателей.

Но были и приятные моменты. Защита от темных искусств, заклинания, зельеварение и трансфигурация сразу пришлись ей по душе. У Беллы уже имелись некоторые навыки, и она смогла гордо их продемонстрировать, вызвав тем самым одобрение преподавателей и зависть одноклассников.

— У вас поразительный талант к зельеварению, мисс Блэк! — восхитился профессор Слизнорт, склоняясь над ее котлом со свежеприготовленным отваром для излечения фурункулов и нарывов.

Белла лучезарно улыбнулась ему в ответ, решив, что декан Слизерина — это первейший человек, с которым стоит наладить хорошие отношения. Разумеется, она не стала признаваться в том, что готовит это зелье далеко не в первый раз, и, едва ли, тут можно говорить о наличии таланта.

Весь месяц Белла была с головой погружена в учебу. Ей удалось заработать хорошие оценки даже по тем предметам, которые она искренне ненавидела, что уж говорить о заклинаниях и защите от темных искусств… Даже после уроков она продолжала оттачивать свои навыки в гостиной Слизерина или у себя в комнате, используя своих подопытных мышей. Однако вид грызунов, отбрасываемых в угол клетки заклинанием «Депульсо» шокировал ее соседок, поэтому Белле волей-неволей пришлось искать более уединенное место для тренировок. Оказалось, что Барти знает один класс на втором этаже, который всегда бывает свободен по четвергам. Он и сам частенько им пользовался для внеклассных занятий, и обрадовался, узнав, что Белла хочет присоединиться.

Крауч знал много заклинаний, и Белла обрадовалась возможности у него поучиться. Рабастан тоже охотно присоединился к их компании, а вот Рудольфуса привлечь так и не удалось. Тот упрямо заявил, что заклинаний ему и на уроках хватает, так что вступать в «клуб анонимных ботаников» он не собирается.

Так незаметно первый месяц учебы подошел к концу. Погода портилась, и в подземелье Слизерина, день ото дня, становилось все холоднее.

Тридцатое сентября, как и вся предшествующая неделя, было дождливым и промозглым. Все пространство заполняли микроскопические капли воды, а Черное озеро казалось молочно-белым из-за накрывшего его густого тумана. Одним словом, выходить из замка в тот день совершенно не хотелось. Но, точно в насмешку, последним уроком стояли полеты на метлах. По окончании часа, проведенного в воздухе, у Беллы закоченели пальцы, а мантия и волосы промокли насквозь. Она выполнила все заданные круги, и уже собиралась приземлиться, но, из-за плохой видимости, не смогла рассчитать высоту, и, жестко ударившись ступнями о землю, упала, пролетев несколько метров кубарем по мокрой траве. Тренер немедленно отправил ее в больничное крыло, но пострадавшая сочла свои травмы незначительными, и не добравшись до пункта назначения, решила вернуться в гостиную Слизерина.

Белла была настолько зла и раздосадована, что даже не стала переодевать мокрую одежду, и просто уселась в кресло возле камина, до самого подбородка закутавшись в плед. Ее зубы стучали от холода. Девочка отупевшим взглядом смотрела на еле греющий огонь, и чувствовала, как внутри у нее все клокочет от этого мерзкого холода и на улице и в замке, от этого досадного падения, и вообще от того, что умник, обставивший гостиную роскошной мебелью и повесивший эти изысканные гобелены, не удосужился банально позаботиться о том, чтобы СДЕЛАТЬ ПОМЕЩЕНИЕ ПРИГОДНЫМ ДЛЯ ЖИЗНИ!!!

— Белла, что с тобой?! — обеспокоенно воскликнула, не понятно откуда, нарисовавшаяся Дромеда. — Я уп-пала с-с м-метлы, – с дрожью в голосе отозвалась она. — Да ты же вся мокрая! Подожди, дай я высушу твои волосы. — Нееет! — испуганно вскрикнула младшая сестра, выставив руки вперед, но Дромеда уже успела взмахнуть палочкой. Прежде, чем Белла успела понять, что произошло, она услышала за спиной заливистый смех и обернулась. Несколько студентов, сидящих неподалеку, захохотали еще громче. — Меда, дай мне зеркало, немедленно! — сквозь зубы процедила она. Дромеда стала судорожно рыться в сумке и, наконец, вынув оттуда маленькое серебряное зеркальце с именной гравировкой и фамильным гербом, протянула его сестре. Оно было размером с ладошку и не вмещало всей катастрофы, но Белла поняла, что ее прическа выглядит так, точно в нее ударила молния. — Меда, ты что, с ума сошла! — закричала она не своим голосом. — Какой дурой надо быть, чтобы использовать водоотталкивающее заклинание для сушки волос!!! Ее истеричный крик еще сильнее позабавил публику. — Белла, извини… — робко пролепетала Дромеда. — Мне помогает обычно… — Помогает?!! Да ты хоть когда-нибудь открывала учебник заклинаний?! — Белла, я… правда… наверное, оно просто тебе не подходит, — Дромеда вдруг закрыла лицо руками и побежала прочь. — Агуаменти! — проворчала Белла, направляя палочку на свои волосы, в надежде заново их намочить.

Тонкая струйка воды нисколько не повлияла на масштаб трагедии.

«Надо будет все-таки доучить это заклинание!» — раздраженно подумала она, в бессильной злобе тряся палочкой, точно надеялась, что от этого вода потечет сильнее.

Тут послышался звук отъезжающей стены, и в гостиную вошли Крауч и братья Лестрейнджи. Увидев Беллу, они направились к ней, и, приблизившись, тоже разразились хохотом.

Она гневно подхватила с пола упавший плед и, закутавшись в него с головой, демонстративно плюхнулась назад в свое кресло.

— Ты не пришла на обед, — обеспокоенно проговорил Рабастан. — Я принес тебе чаю. Подумал, что ты, наверное, замерзла. — Спасибо, — буркнула Белла, забирая чашку. — Так, что с тобой случилось? — все еще смеясь, поинтересовался Рудольфус. — Рабас сказал, что ты упала с метлы. Но тренер разве не говорил вам, что торможение посредством головы в квиддиче не считается эффективным? Люди в соседних креслах оценили шутку и, в очередной раз, весело рассмеялись. — Это любимая сестренка меня «посушила», — процедила Белла, стараясь не глядеть на Рудольфуса и остальные улыбающиеся лица. — Импервиус? — поинтересовался Барти, с любопытством разглядывая ту часть волос, которая виднелась из-под пледа. — Угу. — Я могу попробовать исправить, если хочешь, — предложил он. — Только убери одеяло. — Правда? — Белла посмотрела не него со смесью надежды и недоверия. — А ты хуже не сделаешь? Крауч многозначительно приподнял брови. — Да, ты прав. Хуже уже быть не может, — недовольно пробормотала она и нехотя обнажила свой парикмахерский кошмар.