Полузабытая легенда

— Отчего король не разогнал Орден? — задала я давно мучивший меня вопрос. — Ведь ему-то должно быть понятно, что в него входят попросту преступники.

Келебран пожал плечами.

— Наверное, об этом тебе лучше спросить у Диего. Я же всегда старался держаться в стороне от политики. Сейчас вот ввязался по дружбе — и потому, что надеюсь на успех нашего дела. А что до Ордена — нельзя называть его членов преступниками. Они ведь передают пойманных королевскому правосудию и тех чаще всего отпускают.

— Да, только вот в королевский суд несчастные зачастую попадают после допросов и ритуала очищения, — гневно воскликнула я и голос мой эхом отразился от каменных стен.

— Понимаешь, Риона, — мой собеседник вздохнул, — орденцы — фанатики и потому опасны. Их лучше держать под присмотром. Вероятно, король решил, что борьба с колдовством далеко не наихудшая идея. Ведь кто знает, с кем они начнут сражаться, запрети им выискивать ведьм? Но, повторюсь, это только лишь мои соображения. Возможно, у короля есть иные причины не уделять Ордену особого внимания.

— Но это же несправедливо!

Губы Келебрана искривились.

— Политика к справедливости никакого отношения не имеет, Риона.

— Скажи, а ты бывал ранее у эльфов? — на сей раз тему сменила я.

— Бывал. И неоднократно.

— Расскажи мне, какие они, — попросила я. — Вот гномы, например, вроде бы и похожи на людей, но все же отличаются заметно. А эльфы?

— А эльфа внешне ты даже сможешь спутать с человеком. Только они все красавцы и красавицы, как на подбор — высокие, стройные, гибкие, с точеными лицами и большими глазами. Но среди людей красота тоже не редкость. А вот взгляд у них совсем иной. Знаешь, вот иногда встретишь такого — совсем молоденький юноша на вид, а смотрит, словно прожил бессчетное количество лет и знает нечто неведомое человеческим мудрецам. Да так оно, по сути, и есть. Странное и непривычное сочетание вечной юности и многовековой мудрости. Им чужда человеческая торопливость и суета — здесь они, пожалуй, ближе к гномам, чем к нам. И еще им присуще этакое спокойствие, не высокомерное, но усталое. Вывести эльфа из себя — задача для человека непосильная. К людям они относятся так, как взрослые к несмышленым детям. Хотя, наверное, правильнее будет сказать «относились», ведь давно уже эльфы закрылись в своей Благословенной Долине и не желают иметь с людьми никаких дел.

— А как же ты? Тебя ведь они принимают?

— А я — исключение, — голос Келебрана стал резким, между бровей появилась морщинка. — Досадное, правда. Я не хочу сейчас говорить об этом. Поверь, скоро ты сама все узнаешь.

Ответить на это мне было нечего. Похоже, в прошлом блондина были моменты никак не менее тяжелые, нежели в моем, и обсуждать то, что лежало тяжелым камнем на сердце, никто из нас пока не был готов.

Еще некоторое время мы просто сидели в молчании, наблюдая, как постепенно удлиняются тени, а золотистые отсветы солнечных лучей начинают алеть, окрашивая светлый камень призрачные багровые тона.

— Пойдем, — наконец сказал Келебран. — Скоро уже ужин, да и Диего, наверное, никак не поймет, куда я запропастился.

И он подал мне руку, помогая подняться. Впоследствии мне неоднократно приходилось ловить на себе его задумчивый взгляд. А еще казалось, будто мы стали пусть и ненамного, но ближе друг к другу.

Наконец гномий отряд отправился на север. Пришла пора и нам собираться в дорогу. Я испытывала легкое сожаление от того, что вскоре придется покинуть гостеприимное Горное Королевство. Здесь, несмотря на некоторые особенности населяющего его народа, я чувствовала себя легко и свободно. Со Златой мы и вовсе сдружились, а мастер Громмыш стал мне представляться кем-то вроде заботливого дядюшки. Диего становился все задумчивей и подолгу что-то обсуждал с Келебраном, который, напротив, с нетерпением ждал продолжения нашего похода. Если мне случалось приблизиться к своим спутникам во время одного из таких обсуждений, то они, против моих ожиданий, вовсе не замолкали и не гнали меня, но понять из их разговоров я мало что могла. То и дело звучали названия неизвестных мне местностей и имена незнакомых мне людей — или не людей вовсе. Пользы в моем присутствии в такие моменты не было ни для меня, ни для мужчин, так что я покидала их и возвращалась к своим делам. В последний день перед отбытием я зашла в Чертоги бросить прощальный взгляд на трон легендарного правителя. И снова мне почудилось, что величественный зал заполнен толпами народа, а с возвышения милостиво взирает на своих подданных почтенный гном с мудрыми глазами. Относилась эта картина к прошлому или же к будущему, сказать я не могла.

Часть пути решено было пройти через горы, срезая таким образом изрядное расстояние. Лошадей, правда, приходилось оставлять в конюшнях при Вратах и следовать далее пешком, но Келебран пояснил, что нам в любом случае ехать верхом бы не пришлось, ведь некоторые участки дороги в Заповедную Долину лошади преодолеть не смогут. Меня это известие никак не могло порадовать, однако же Диего пообещал, что почти весь груз возьмут на себя они с Келебраном, а я смогу пойти налегке. Мастер Громмыш скрупулезно отмечал наш путь на карте, ведь переходы, по которым нам придется следовать, к жилой зоне уже не относились и заблудиться в них означало бы верную смерть. Мужчины внимательно всматривались в его чертежи и задавали вопросы, а я сокрушалась про себя, что понимала в объяснениях гнома крайне мало. Обнадеживало лишь то, что мои спутники явно были понятливее и опытнее меня.

Злата приготовила для меня меня подарок — лично ею сшитые брюки из плотной кожи и теплую шерстяную тунику, пояснив, что у гномов в походы подобным образом одеваются и женщины.

— В платьях неудобно передвигаться по туннелям, — смущенно пояснила она. — Правду сказать, наши женщины редко когда оставляют домашний очаг, но такой вот наряд имеется у каждой — на всякий случай.

Теплый плащ был увязан в узел с прочими вещами, ведь в Горном Королевстве было тепло и зимняя одежда должна была пригодиться мне лишь по выходу наружу. Еды нам наготовили с собой столько, что я опасалась, как бы эта ноша не оказалась непосильной даже для столь закаленных испытаниями мужчин, как Диего и Келебран. А мастер Громмыш в ночь перед нашим уходом сделал мне неожиданный подарок.

— У тебя есть оружие, Прорицательница? — спросил он, тревожно вглядываясь мне в лицо темными внимательными глазами.

Я кивнула и протянула ему свой кинжал, который тут же подвергся самому придирчивому осмотру.

— Оно конечно, нет ничего лучше доброй острой секиры, — ворчал гном. — Эльфы, разумеется, любили луки, — тут он скривился, выказывая тем самым свое отношение к данному виду оружия. — Никчемное баловство, как по мне, в одиночку с луком туговато придется. Вот мечи у ушастых шельмецов были хороши, это да, здесь не поспоришь. Только зачем доброму гному меч? Мечом ведь, при случае чего, дров обогреться не нарубаешь. Секира, разумеется, тоже далеко не топор, но вдруг коли придется… Понимаешь?

И он лукаво мне подмигнул, а я подумала, что его секира куда лучше знакома с деревьями, нежели с шеями врагов. Повертев мой кинжал в руке еще немного, мастер Громмыш отдал его мне, а затем протянул еще один, покрупнее моего.

— Вот, сделал для тебя. Сам выковал. Бери-бери, заслужила, клянусь своей бородой. Ты ведь предсказала нам возвращение правителя — а это дорогого стоит.

— Короны, — поправила его я.

— Вернется корона — вернется и правитель, — торжественно провозгласил гном. — О том известно всякому жителю Горного Королевства.

Спорить я не стала. Быть может, уверенность гномов и имела под собой веские основания, но мне о том ведомо не было. А вот торжественно врученный мне кинжал вытащила из ножен, обхватила рукоять, примеряясь — лег так, словно для моей руки и создан был. Впрочем, так ведь оно и было. Гномы оружейники знатные, пусть даже чудес, подобных эльфийским, от оружия их работы ждать и не приходится.

— Спасибо, — я искренне поблагодарила Громмыша.