Солнечный змей

Уэка обходила северную оконечность Макецы, пробираясь к восточной бухте – и Фрисс видел, как над кораблём смыкаются кроны гигантских деревьев. Высокие Самуны с широкими кожистыми листьями поднялись над морем на обнажённых корнях, как на ходулях, и меж корней темнели проливы и тихие заводи. Земля тут была – но под водой, Фрисс видел слой тёмного ила под килем уэки, но «Фрати» проплывал над вязким дном, не задевая его. Там, где кроны Самун ненадолго размыкались, из воды поднимались пучки листьев, более похожих на очень длинные лезвия. Речник смотрел на странный морской злак и вспоминал, где он это растение мог увидеть. Может, на Десяти Островах?..

- А-а-ой! – двое уэкинов, перехватив поудобнее прочную сходню, колотили ей по проплывающим мимо корням. На громкий стук из зарослей откликнулись стаи вспугнутых летучих ящериц… и гулкие барабаны.

- Пришли, – выдохнул Скегг и направил уэку под сплетение корней – в узкий тёмный залив.

Бухта, вход в которую загораживали Самуны, глубоко вдавалась в остров, и над ней немало потрудились, углубляя и расширяя её, выкладывая берега глыбами песчаника. «Фрати» коснулся бортом камней, брошенный с корабля трос привязали к вкопанному в землю ребру какой-то огромной рыбины. Уэку ждали – на соседнем пригорке, под навесом, житель бил в барабан, и на рокот к пристани сходились люди.

- Нецис, иди, я отвяжу Флону, – сказал Речник, распутывая тросы и высматривая вторую сходню – одна не выдержала бы Двухвостку. Скегг обернулся и нахмурился.

- Речник, мы тут не задержимся. Оставь её на корабле. Ей принесут листьев.

- Алсаг, присмотри за ней, – попросил Фрисс, почесав кота за ухом. Хеск сощурил глаза и тихо фыркнул.

Уэкины уже спустились на берег. Двое из них несли завёрнутый в циновки погребальный кокон. В руках Скегга и его спутника были небольшие ларцы, украшенные резьбой. Те уэкины, кому груза не досталось, поспешно снимали шляпы и повязывали головы яркими платками. Фрисс невольно окинул взглядом свою броню – немало времени он потратил, чтобы отчистить её от цеготьей крови и слизи. Нецису ни до чего не было дела – он наконец почувствовал твёрдую землю под ногами и вздохнул полной грудью.

Их встречали – двое воинов в панцирях из кожи цегота и человек с короткой бородкой, облачённый в пёструю мантию. Все трое были в шляпах из листьев – солнце допекло и привычных к нему островитян. Фрисс смотрел на тёмные лица, линии на щеках – грубые татуировки, скорее похожие на рубцы от неглубоких ран, короткие чёрные волосы…

- Куванцы, – прошептал Нецис, толкнув его в бок. – Знакомые черты лиц…

Речник сердито покосился на него, но ничего не ответил.

- Скегг Ивейда! – голос бородача скрипел, как несмазанная уключина. – Ты привёз обещанное?

- Да, Дьинан. Как мы и договаривались, – кивнул сингел, открывая ларец. Его спутник тоже открыл шкатулку – из-под крышки сверкнули мелкие кристаллы прозрачного кварца и светлые аметисты.

- Хорошие камни, – улыбнулся Дьинан. – Уэкины – хорошие гости для Макецы. Ты погрузишь на уэку раковины, погрузишь шкуры цеготов. У нас много шкур для тебя – хватит на всех чародеев севера…

Запах крови и слизи висел над островом, как невидимый, но густой и вязкий туман. С севера пахло гниющей листвой, с юга – дубильными ямами, но вонь цеготов перекрывала всё. На жердях, вбитых в каждую стену, висели обёрнутые тиной куски мяса, недавно снятые шкуры сушились на стенах, над каждой дверной завесой белела выскобленная до блеска челюсть цегота, а над некоторыми – целая связка. Фрисс, безнадёжно заблудившийся в посёлке, искал дорогу к морю. Здесь дома врастали в землю и походили скорее на откопанные пещеры, чем на обычные строения, и каждую землянку окружал вал из наваленных грудой обломков песчаника. Пробоины в валах, занавешенные циновками, соединяли дворы. Никого из жителей в посёлке не было, и Речник пошёл на голоса – и вышел на южный склон, к откинутым крышкам дубильных и квасильных ям. Весь остров – все, кто мог ходить – был там.

Вдоль склона, отделяя посёлок от широкой полосы песка, протянулись извилистые валы. Построены они были так же небрежно, как стены дворов, и соединялись между собой как придётся. Фрисс поискал в этом странном лабиринте путь к воде – и нашёл, но путь этот был очень запутанным. На гребнях валов были часто воткнуты острые кости, а кое-где – разломанные надвое челюсти цеготов. Зелёные шляпы жителей мелькали в лабиринте, и время от времени кто-нибудь из воинов выбирался наружу, волоча за собой тушу цегота. К нему сбегались с холма, вытаскивали мёртвого демона к ямам и быстро, в полном молчании, свежевали и разделывали. Туши, разрубленные на куски, бросали в квасильные ямы и поливали морской водой, пересыпая листьями Самуны. Фрисс старался не подходить к ямам близко – вся вонь острова сосредоточилась тут.

Поодаль, под навесом, сидели те, кому силы или возраст не позволяли таскать туши, и сосредоточенно расщепляли тростниковые стебли. Готовые древки для дротиков и стрел ворохами лежали на камнях. Иногда подходил житель с корзиной, собирал их и уносил в посёлок. Фрисс подобрал одну из стрел – её вырвали из тела цегота и отбросили в сторону, она была сломана у самого наконечника. Речник посмотрел на тростниковое древко и остриё из цеготьего зуба. Оно вымазано было чем-то желтоватым, непохожим на кровь или слизь. Фрисс огляделся в поисках Нециса, но тут один из жителей окликнул его и протянул руку за стрелой. Ему нужен был наконечник – зуб подходящей формы труднее найти, чем обрезок тростника…

- Та-а… Вот ты где, Фрисс, – усмехнулся Некромант. Откуда он появился, Речник не заметил, – разве что прятался за крышкой дубильной ямы, больше на откосе, залитом солнцем, укрыться было негде.

- Смотришь, как готовится наш ужин? – прошептал маг с кривой ухмылкой, кивая на ямы с рубленым мясом.

- До этого ужина мы не доживём, – отмахнулся Речник. – Эта яма простоит закрытой месяц, если не больше. Для нас открыли старую. Мы – почётные гости, нам положено вкусное мясо.

- Та-а… синхи, – кивнул Некромант и тихо хихикнул. – По крайней мере, эти люди не болтаются над бездной на хлипком плоту, гоняясь за рыбёшкой. Еда приходит к ним сама. Так ты говоришь, это мясо закапывают на месяц?

- Да, – кивнул Речник и подумал про себя, что это не слишком помогает сделать его съедобным.

- Нецис, ты не видел Скегга? – спохватился он. Некромант пожал плечами.

- С самого утра. Мы вместе были у могилы Флонара… Думаю, сейчас он торгуется с Дьинаном – боится переплатить за дрова. Та-а… не будь я на чужой земле, точно предложил бы ему партию скелетов за полцены. Думать не хочу, что придётся снова ворочать плавники руками…

- Вот ведь жадная крыса… – поморщился Речник и потянулся за сумкой. – Одолжить ему до возвращения, что ли…

- Та-а! Не нужно, Фрисс. Этого точно делать не нужно, – взгляд серо-стальных глаз стал пронзительным. – Купи себе что-нибудь дельное, но ничего не давай Скеггу Ивейде.

Речник хмыкнул. Нечасто мысли Нециса настолько совпадали с его собственными. «Что-то дельное» уже покоилось на дне сумки – некрупные, но красивые раковины, витые и зубчатые, ребристые и округлые. Здесь, на Макеце, знали толк в ракушках…

Жители, занимаясь своими делами, молча обходили чужеземцев, как будто те были валунами или выросшими на дороге деревьями. Фрисс ловил на себе взгляды, но ни страха, ни интереса в них не было. Кажется, островитян слегка удивляло обилие одежды на нём и его спутнике – сами они обходились набедренными повязками из цеготьей кожи и короткими накидками на плечи, сплетёнными, судя по виду, из размятых листьев. Изношенные накидки превращались в подстилки или растопку. Здесь вообще мало что пропадало без дела…

- Удалось тебе с ними поговорить? – шёпотом спросил Нецис. Он мог бы и не шептаться – возможно, жители только прикидывались, что не понимают язык сингелов, но наречие иларсов им точно негде было выучить. Фрисс покачал головой.

- Нет, ни с кем. Делают вид, что не понимают слов. Торговался с ними жестами. Наверное, переплатил, ну да пусть им будет хорошо.