Солнечный змей

- Фрисс! – кто-то рывком сбросил с него умирающего цегота, ледяные руки вцепились Речнику в плечи. Он мотнул головой, огляделся в поисках второго меча.

- Фрисс, разводи огонь! – прошептал ему в ухо Нецис и подтолкнул его к печи. Между ними и погасшей печью была голова Двухвостки – и полусъеденный цегот, вокруг которого кружили сородичи. Подойти они не решались – Флона щёлкала челюстями так, что даже Речнику стало не по себе.

- Флона, держись! – выдохнул Фрисс, спрыгивая с панциря. Треск молнии заглушил крики и хрип умирающих, цеготы шарахнулись, утаскивая за собой недогрызенный труп.

- Как её разжечь? – еле слышно спросил Некромант, распахивая жерло печи и швыряя внутрь пару поленьев, найденных поблизости. Фрисс молча бросил молнию. Пламя взревело, озарив палубу и чёрное море со сверкающими глазами цеготов, ждущих удобного момента.

- Нецис, посмотри в трюмах! – Фрисс, не дожидаясь ответа, сбил рукоятью меча засов на крышке трюма, сунулся внутрь и бросил в печь найденные куски коры. Море закипело. Плавники захрустели, проворачиваясь в уключинах. Уэка дёрнулась и рванулась вперёд.

- Хаэ-эй! – крикнули с кормы. Фрисс обернулся и увидел, как медленно пятятся к бортам, опускаясь на четвереньки, уцелевшие цеготы. Некоторые из них были изрублены и утыканы стрелами, кровавый след тянулся за ними, и они косились друг на друга, разевая пасти. Уэкины теснили их к воде. Один из демонов кинулся было на людей, но наткнулся на гарпун и подался назад. Фрисс, окинув беглым взглядом Двухвостку, Нециса и Зулвина, раздувающих пламя в печи, бросился к светлому пятну на чёрной палубе. Изрубленное тело цегота зашевелилось, пасть распахнулась, как капкан. Фрисс шарахнулся в сторону и послал молнию в светящиеся глаза.

- Алсаг! – крикнул он, оглядываясь по сторонам. Живых цеготов на палубе уже не было. Уэкины, отложив оружие, молча растаскивали трупы.

- Фррисс… – желтоватый силуэт выполз из-за чёрной туши. Речник бросился к нему, на ходу возвращая мечи в ножны, опустился рядом с котом, в неровных отблесках пламени стал рассматривать его бока. Песчано-жёлтая шерсть Хинкассы почернела от крови, по плечам и спине протянулись рваные царапины.

- Бездна… Алсаг, ложись, сейчас я помогу, – Фрисс запустил руку в поясную суму, вытряхнул склянку с воинским бальзамом. Нецис бесшумно подошёл, осторожно прикоснулся к макушке хеска, поворошил шерсть. Алсаг фыркнул, но вздрагивать от боли перестал.

- Боюсь, что Скегг не сможет сэкономить дрова по пути к Макеце, – шелестящим шёпотом сказал Некромант, оглядываясь на печь. Плавники уэки не останавливались ни на миг. Что-то попыталось уцепиться за корму, но уэкины, разбирающие обрушенный навес на корме, проткнули это гарпуном и выволокли на палубу.

Странное зеленоватое свечение хвостом тянулось за уэкой – корабль как будто пылал, но пламя не пожирало хрупкие борта. Фрисс принюхался – пахло слизью и кровью цеготов… и отчетливой трупной гнилью.

- Нецис, ты наколдовал зелёный огонь? – тихо спросил он. Некромант кивнул и прислонился спиной к окровавленному панцирю Флоны.

- Так трудно сосредоточиться во время этой тряски… Прости, если я опоздал.

Флона сосредоточенно жевала мёртвого цегота. Фрисс усмехнулся и подтолкнул тушу поближе к её пасти. Двухвостка покосилась на него, тихо фыркнула и снова зачавкала. Речник внимательно осмотрел её лапы, замазал бальзамом царапины. Посмотрел на свою разодранную руку и помазал заодно и её.

- Речник, ты жив? – из полумрака вынырнул Скегг. Его броня почернела от чужой крови, из прогрызенного рукава торчал зуб цегота.

- Мы все живы, – кивнул Фрисс. – Много раненых? У меня есть воинский бальзам.

- У меня тоже, – хмуро откликнулся Скегг. – Флонара загрызли. И взгляни ещё сюда…

Он протянул Речнику бережно завёрнутые в тряпицу осколки высокого кувшина с причудливым узором. Дна у сосуда не было.

- Ветряной манок?! – Фрисс еле удержался, чтобы не помянуть тёмных богов вслух.

Двое уэкинов сейчас расправляли парус. Он бессильно повис. Лёгкий ветерок не мог даже шевельнуть его край, не то что сдвинуть с места уэку. «Фрати» шёл на плавниках – и уэкины, наспех перевязав раны, искали в трюмах дрова.

- Мы идём на Макецу, – вздохнул Скегг. – Готовься грести, Речник. Остров неблизко.

Глава 05. Жемчуг Дракона

– В этих водах тысяча тысяч цеготов, – пробормотал Фрисс, кивнув на пену за бортом, и налёг на рычаг, проворачивая длинную рукоятку в уключине. Плавник неохотно шевельнулся, расплёскивая воду, зубастая морда с выпученными глазами бесшумно ушла под воду, подальше от острого стеклянного лезвия. Тёмно-зелёные тени скользили у самой поверхности, неотступно следуя за кораблём, с той самой ночи, как «Фрати» остался без ветряного манка. И с той же ночи корабль шёл на плавниках. Печь едва теплилась – уэкины берегли дрова, подбрасывая сучья понемногу, и полуостывший движитель шевелился вяло.

- Они плывут на запах крови, – поморщился Нецис, принимая у Речника тяжёлую рукоятку. – Не бойся, Фрисс, близко они не подойдут.

Еле заметное в дневном свете зеленоватое сияние тянулось вдоль бортов – и ни один цегот не рисковал пересечь эту зыбкую черту, даже когда уэкины стали отмывать палубу, и потоки кровавой воды потекли в море. Фрисс думал, что, если у цеготов такой острый нюх, они никогда не отстанут от корабля – «Фрати», увешанный свежеснятыми шкурами демонов и разрезанным на полосы мясом, насквозь пропах кровью и цеготьей слизью. Циновки и полог навеса прополоскали в море и повесили пропариваться над печью, и всё равно Алсаг отказался там спать… да и людям было неуютно.

- Хаэй! – крикнул с мачты Зулвин. – Макеца!

- Мрря, – уныло отозвался с палубы Алсаг. Кот лежал на панцире Двухвостки, засунув голову под навес на её шипах, и брезгливо прикрывал нос лапой. Двухвостка принюхалась к ветру и радостно фыркнула. Уэкины, оставив в покое плавники, собрались вокруг мачты – парус, доселе бесполезный, снова был развёрнут, и корабль прибавил ходу. Волны задевали палубу пенными гребнями, и уэка болталась на них так, что Нецис, освоившийся было на корабле, снова сел на панцирь Двухвостки и зажмурился, прикрыв рот ладонью.

- Когти Каимы, где же этот остров?! – прошептал он. Фрисс сел рядом, сочувственно кивнул.

- Макеца! – крикнул с носа Скегг, снова вставший у руля. Кто-то из уэкинов уже обматывал носовую фигуру циновкой, ещё двое перекладывали в спальный кокон изувеченное тело Флонара. Цеготы растерзали его той ночью так, что отличить его от убитых демонов удалось лишь по прилипшим обрывкам одежды. Он лежал с тех пор на корме, под циновкой, и солнце его не пощадило – смрад неумолимо расползался по кораблю, и уэкины отворачивались и старались не заглядывать в кокон. Зулвин подошёл, прижимая к груди свёрток с разбитым ветряным манком, положил его к останкам и с поклоном отошёл.

- Я думал, уэкины отдают мёртвых воде, – вяло удивился Речник. Зулвин поморщился и кивнул за борт – там багровели острые гребни цеготов.

- Лучше ему будет лечь в землю, – вздохнул уэкин. – Под корни деревьев и трав. Хаэй! Скегг Ивейда! Скоро ли обед?

- На острове наешься, – откликнулся сингел. Зулвин хмыкнул и перелез через поклажу Двухвостки, устроившись рядом с Алсагом. Фрисс посмотрел на потемневшие куски мяса, развешанные над печью. Он ел уже цегота сегодня утром – и очень надеялся, что на острове есть другая еда.

- Там что-то растёт, – не без удивления заметил Нецис, вглядываясь в белесый горизонт. Из-за потемневших волн проступали очертания пышных крон. Огромные деревья возвышались над островком, и на их ветвях трепетали узкие ленты тревожных флагов. Жители Макецы предупреждали о цеготах и червях амау.

- Чародей Нецис, – Скегг, передав руль другому уэкину, подошёл к магу. – Погаси свой колдовской огонь. Мы входим в бухту. Не пугай людей.

Нецис посмотрел за борт. Пурпурные гребни незаметно отступили к корме, и их стало гораздо меньше. Лишь несколько цеготов плыли сейчас за уэкой, ещё надеясь на что-то, но выпущенная из арбалета стрела отпугнула и их. Мертвенное сияние погасло.