Портной

Дешевый серый костюм, невыразительные черты лица, хитрые маслянистые глазки. Подленькая и мелочная порода. Видимо, новый юрист.

- Александр Киперман, - представился он, поклонившись. - Мои услуги оплатил Центр Социальной Защиты. Только одно посещение.

- Социальной? - возмутился Кицум. - У меня контракт с...

- Забудьте. Вы признаны банкротом. У вас больше нет денег, - нагло перебил его тот. - Скажите спасибо, что я трачу на вас свое время. Оно не так дешево стоит.

- А куда делись все мои сбережения? Акции, кинотеатр? - пролепетал бывший директор, покрываясь испариной. Вытереть со лба ее он не мог. Похоже, тело еще спало.

- Билеты на шоу были раскуплены на годы вперед. Работать без вас оно не могло, а в каждом контракте прописана неустойка. Всё, что у вас было, ушло с молотка. Кинотеатр в центре города тоже пришлось продать. Земельный налог между небоскребами неприятен, но обязателен, - в тоне юриста отчетливо прозвучали нотки злорадства.

Вот, сукин сын!

Кицум стиснул зубы. Нельзя доставлять этому жулику удовольствия. Должно быть, тот несколько лет ждал момента, когда произнесет эту речь. Надо держаться и взять себя в руки. Хорошо, если бы они еще и работали...

- Черт с ними, с деньгами, - нарочито безразлично произнес он. - Что с иском родственников этого...

- Печёнкина, - любезно подсказал Александр. - Вы проиграли дело. Разбудить вас запрещал закон, денег уже не было, а бесплатным юристам трудно поддерживать мотивацию для эффективной работы.

- Вы шутите? - вздрогнул Кицум. - Крепостных упразднили еще в девятнадцатом веке. Никто не может отнять то, без чего нельзя обойтись.

- Но сейчас середина двадцать первого века. В суде решили, что вы способны обойтись и без тела. По крайней мере, без большей его части. Теоретически их легко заменить имплантатами. Кажется, в деле упоминалось, что вы ненавидите киборгов? Судьей был один из них. И у него очень своеобразное чувство юмора, - довольно усмехнулся юрист, видя, как глаза клиента наливаются яростью.

- Ублюдки! На имплантаты теперь нет даже денег! - зарычал Кицум.

- А это уже ваша проблема. Здесь режимное учреждение, а не благотворительный хоспис. Завтра вас выпишут.

- Но это узаконенное убийство! - встрепенулась девушка, в ужасе расширив глаза. - У него отсутствует половина органов. Без стационарной аппаратуры жизнеобеспечения он не проживет и минуты! Фактически, это голова и почти пустой чехол тела!

- Не беспокойтесь так. Ему помогут, - заверил ее Александр. - Поэтому, я сюда и пришел. Вот визитка. - Со змеиной улыбочкой он протянул врачу карточку.

- Кто это? - хрипло спросил Кицум, уже не пытаясь сохранить лицо.

- Поговорите и узнаете. И решайте быстрее. Думаю, других предложений не будет. Всего хорошего! - удовлетворенно кивнув, юрист вышел "из кадра".

Хлопнула дверь. Без этого жулика даже дышать стало как-то свободнее. Только сейчас Кицум услышал тихо жужжание аппаратов, поддерживающих его жизнь. По крайней мере, он дышит и говорит, а значит легкие, гортань и диафрагму ему оставили. Видимо, только для возможности коммуникации заказать имплантат. Судья ведь не зверь. А лучше бы им был. Киборги гораздо хуже.

Девушка сочувственно молчала, а Кицум размышлял, уставившись в идеально белый потолок. На нем не нашлось ни пятнышка. Точно так же, как в уме погруженного в стазис. Там девственно чисто. Воспринимать нечего, да и некому. Ни границ, ни обусловленности. Абсолютное ничто. Не это ли истинная свобода? Какого черта его вообще разбудили?

В голову пришла мысль, что настоящим наказанием стал совсем не стазис. Им стало пробуждение. И даже еще раньше - это сама жизнь. Кто спрашивал его, хочет ли он родиться? Расти, бороться за ресурсы с другими несчастными? Познать боль, душевные страдания, редкие моменты удовлетворенности, а потом неизбежно закончить этот мучительный марафон смертью? Может ли сорвавшийся с горы человек испытывать счастье во время полета?

Кицум поморщился от досады. Нельзя размазываться. Только не ныть!

А что делать? Тот ушлый тип прав. Мир безжалостен и жесток, а подстраховать в нем уже некому. Родственников почти нет, да и связь с ними давно потеряна. А нищий инвалид никому уж точно не нужен. Друзей же Кицум не заводил, предпочитая оставаться от всех на комфортной дистанции. Теперь же за роскошь гордого одиночества пришлось расплачиваться.

- Тут написано: "Шесть Лок". Соединить вас? - прервала молчание девушка, помахав перед его лицом визиткой.

- А есть другие предложения? - мрачно спросил он, еще злясь. - Может, выйдите за меня замуж?

- Нет, - смутилась она. - Пожалуйста, не отчаивайтесь. Я читала о вас. Вы очень умный. У вас всё получится.

- Как зовут вас, милая?

- Маша. Мария Львовна, - поправилась она, краснея.

- Хорошее имя. От древнееврейского Мириам, насколько я помню, - задумчиво пожевал губами Кицум. - Скорее всего, в значении "любимая", "желанная". Ну, что же, Машенька, позвоните, если не трудно.

- Вот! Достаточно только нажать, - она поднесла визитку к его уху.

- Филонов Андрей Павлович, - представился голос из карточки. - Начальник юридического отдела. Мы уже внизу, в бюро пропусков. Если позволите, мы поднимемся. Попросите врача, чтобы нас пропустили.

- Я пойду, ладно? - неловко извинилась Маша, видимо еще не овладев эмоциональной отстраненностью опытного медработника.

- Конечно. Со мной всё будет в порядке. А вы еще на ординатуре, верно? - догадался Кицум.

- На практике, - кивнула она. - Я к вам еще зайду. Кстати, откуда у вас такое необычное имя? - Развернулась девушка уже у двери.

- Вероятно, родители любили старое фэнтези, - недовольно буркнул он, вспомнив школьные годы. В свое время их выбор доставил ему немало проблем.

Легкий перестук каблучков затихал в коридоре, а в чудом уцелевшей голове неприятно змеились скользкие и тяжелые мысли. Удивительно, что судья оставил ее на своем месте. Должно быть, только потому, что до сих пор не изобрели заменитель мозгов. Впрочем, многие прекрасно обходятся и без них. По крайней мере, со стороны это так выглядит.

Какой умник решил, что вправе распоряжаться чужим телом? Он его рожал? Можно забрать деньги, одежду, дом, работу - всё, что внешний мир дал во временное пользование. Но тело?! Они от жадности еще бы воздух откачали из легких!

Теперь же, видимо забирать уже нечего. Или еще есть? Машенька подозрительно любезна для практикантки. Кто знает, что роится в этой прелестной женской головке. Рассчитывает на потенциальные дивиденды?

В искреннее сострадание и доброту Кицум давно не верил. За нее наверняка придется как-то платить. И чаще всего, переплачивать. Интересно, что если бы девушка поймала его на слове и согласилась бы выйти замуж? Женщины таких шуток не понимают и относятся к предложению чрезвычайно серьезно.

А что, был бы неплохой вариант обойтись без всех этих юристов и жуликов. Маша ведь сама сказала, что он умный. Забрать к себе, отмыть, почистить, выходить, оплатить имплантаты, которые подобрала бы на свой вкус. И темный гений заблестел бы как новенький. Не рискнула сделать ставку?

Кицум тяжело вздохнул, понимая, что прячет страх и неуверенность под слоем отборнейшей чуши. Защитная реакция замещения. Надо хоть чем-то размять застоявшийся мозг. О девушке думать приятно, а вот о своих перспективах уже нет. Это естественно и видимо правильно.

- Добрый день! Для нас большая честь лично встретиться с вами! - мягко поздоровались с ним.

Вздрогнув, Кицум сфокусировал взгляд на двух субъектах, неожиданно возникших в поле зрения. Задумавшись, он даже не заметил, как они вошли.

Хороший пошив и дорогая ткань костюмов. Одинаково мужественные лица, словно срисованные с культовых актеров двадцатого века. Клинт Иствуд и Кларк Гейбл, ни дать, ни взять. Жаль, никто из них не патентовал свою внешность. И вот результат - ее беззастенчиво юзают ушлые киборги. Но вот глазки-то совершенно другие. И их выражение никак не подходило к нагло заимствованной брутальности настоящего мачо.