В поисках человечности

Ларс, наконец, отодвинулся от нее, вставая к дальней стене ее крохотной комнаты. Оглядев ее скромное жилище, старое одеяло и ее сжатую фигуру он усмехнулся и сменил тему.

— Ты не боишься так крепко спать. Одной, без охраны и одежды?

— Теперь я под протекцией Бэна, запомни и другим передай! — Испуганно выкрикнула она. Но потом опустила взгляд и печально добавила: — И все кто хотел, наигрались за последние полгода.

— Я – нет, — мужчина хохотнул, а Дита прижала одеяло к себе сильнее, — ты хоть и претворялась мертвой, мне любого твоего тела хватало, чтобы избавляться от созданных Дмитрием желаний. Думаешь, для меня что-то могло измениться? Но не боись, пока Дмитрия нет со мной, — он постучал пальцем по виску, — ты для меня совершенно не привлекательна. Но для других… — он покачал головой.

— Есть большая разница в том, чем ты была и чем стала. — Ларс, с хищной усмешкой, облизал свои губы. — Издеваться над живой, намного приятнее, чем над мертвой. И Анжело указ дал своим головорезам доставать тебя, как и раньше. Так что Кристьян и Ромео от тебя не отстанут!

— И ты? — С ужасом спросила она.

— И я! — Ларс рассмеялся над ее страхом, но быстро умолк и добавил: — я чту законы о покровителе. И пока нарушать их не собираюсь. Но для Кристьяна протекция Бэна – пустое слово. И мальчишка никогда не пойдет против гуля Принца, тем более ради тебя.

— И что мне делать? — В голосе Диты было нескончаемое отчаянье.

— Да я послежу, чтобы не убил, — спокойно ответил Ларс.

— Не надо мне таких одолжений. Тебе и самому нравилось прикладываться!

— Я своего шанса не упущу, — он снова хищно улыбнулся.

Дита встретилась с ним взглядом, и на мгновение ей показалось, что через Ларса на нее смотрит сам Варан.

— Ты большое влияние на Анжело имеешь, попроси, чтобы меня не трогали. И я буду стараться для Дмитрия как ни для кого. Я клянусь. — Попыталась уцепиться за его связи Дита.

— Дмитрий и так получает все, в чем нуждается. Твоя помощь ему ни к чему. — Ларс сложил руки на груди, показывая свое превосходство. — Дмитрий желает лишь твоей сохранности, и я буду следить, чтобы Кристьян насладился и не переусердствовал. Мне спорить с ним тоже не охота. Можешь лишь надеяться, что его убьет Принц. Но пока Густав доволен своим секретарем. И я думаю это продлиться еще очень долго. Я сам подбирал Кристьяна для этой работы. А я плохих слуг не выбираю.

— Уходи, Ларс. — Дита, не желая его более слушать, показательно уставилась в одну точку на стене.

— И Кристьян во многом со мною схож. Ему нравиться то же что и мне. Он любит пытки, не столь еще в них хорош, но я знаю, как его обучить, так чтобы Густав никогда не разочаровался в подарке моего господина. — Ларс даже не пытался покинуть комнату и продолжал говорить, действуя Дите на нервы. — А ты отличный тренировочный станок. Раньше было скучновато. А теперь… — он закатил глаза. — И дело не только в твоем физическом состоянии. Хотя я все еще помню, на что ты была похожа, там, в Милане. Не возбуждающее зрелище.

При воспоминаниях о Милане Дита опустила голову и закрыла глаза и уши. Ей не хотелось ничего об этом слышать.

— Это правда, что Бэн стер тебе воспоминания? — Внезапно поинтересовался гуль.

— Частично…

— А что на счет Вадуца? Ты помнишь, что было там? — Это его беспокоило

— Нет. Не уверена. — Она вопросительно взглянула на него. — А что там было?

За его спиной скрипнула дверь, и в комнату заглянул Бэн. Увидев Ларса, его взгляд стал суровым.

— Мы говорим, подожди снаружи, — сказал Ларс тоном, не требующим возражения.

Бэн перевел взгляд на Диту, и вышел, лишь когда она кивнула.

— Там в гостинице ты просила, чтоб я... починил тебя, — Ларс продолжил, когда Бэн вышел. — Ты помнишь это?

Девушка кивнула.

— Ты … тогда и пропала. Когда мы тебя только вытащили, ты и говорила и рада была, а потом – пропала.

— К чему ты это говоришь? — Дита все еще не могла его понять.

— Ты сама просила это сделать, я лишь пытался помочь, — было очевидно, что он оправдывается.

— Винишь себя в том, что случилось?

— Нет, ты чего! — Ларс искусственно рассмеялся и внезапно попытался уйти, отворачиваясь от девушки и хватаясь за ручку двери.

— Это в любом случае бы случилось. То, что делали со мной в Милане... это не только физические пытки. Не хочу об этом думать, но вы забрали из подвалов лишь тело. В первое мгновение я пыталась жить, появился Дмитрий и вселил в меня слишком много надежд. Но находясь рядом с вампирами, надеется не на что. Не велика разница в Берлине я или в Милане. Я всего лишь вещь, для игр, развлечений и еды.

Ее слова задержали его, и он замер, слушая ее признание.

— Спасибо, что не оставил меня там, что помог восстановиться, это много значит для меня.

— Не говори ерунды! Дура, я делал это лишь для хозяина, — он вышел, хлопнув дверью.

Бэн проводил его взглядом и, поднявшись со стола за которым ждал, когда он покинет комнату, спустился в каморку Диты. Она уже спешно одевалась и, вздрогнув, быстро повернулась, услышав за спиной шаги

— Выглядишь напугано, — сказал Бэн, прищуриваясь, стараясь понять, что ее беспокоит.

— Угу, — она кивнула и, отвернувшись, продолжила затягивать шнуровку на платье.

Бэн подождал еще немного, но она так и не продолжила разговор. Он бы хотел знать, о чем они говорили с Ларсом, но предпочитал ее не расспрашивать. У чужих гулей чужие секреты. И знать все – опасно для жизни. А если ей потребуется помощь, он был уверен, что Дита обратиться к нему в любом случае.

Ларса на выходе, у конюшен, перехватил Анжело. Гуль Сенешаля видел, как блондин выходил из комнаты девушки, и как после, туда зашел Бэн.

— Эй, Ларс, дружище, — Анжело окликнул товарища, но когда Ларс к нему повернулся, с горящими глазами, как у бешеного пса, Анжело передумал с ним общаться.

— Привет, друг, — увидев, кто к нему обращается, взгляд Ларса сменился, — хотел о чем-то поговорить?

— Да, не существенно, — Анжело все еще осторожничал, — видел, что ты к Дите заходил.

— Заходил, — прищурившись, он смотрел на собеседника с высоты своего роста, — приятно провел время.

— Я вам, конечно, добро дал, но не на глазах же у Бэна.

Ларс в голос засмеялся.

— Что мне мальчишка?

— Мне открытая война не нужна, и так с ними вечная проблема.

— Завидуешь? — Анжело на слова Ларса лишь усмехнулся, — не ты ли прилюдно просил ее в свое пользование?

— Лишь чтобы Бэна унизить! — Анжело не хотел вспоминать последний спор с Бэном.

— Не трусь! Думаешь, мне хоть одна девица отказать может? Она сама на меня залезла! А Бэн может в сторонке постоять. Да и про план наш не забывай! — Похлопав его по плечу, Ларс пошел от капеллы прочь.

Разговоры о Бэне и девчонке его задевали, скрывшись в темноте ночи, Ларс сразу помрачнел. Дмитрия привлекала кровь девушки, и Ларс жалел, что не может насытиться ей, так же как и господин. Заменять эту жажду на соитие помогало ненадолго. Да и коитус с девчонкой не доставлял ему никакого удовольствия, она была тощая, плоскогрудая, слишком молодая. Девушка не хотела его, отталкивала, и Ларс понимал, что просто избавляется от навязчивых идей хозяина. Это лишь механический акт, помогавший сохранять рассудок. Но теперь, когда Дита снова обрела самосознание, Ларс не рискнет использовать её, как и раньше. И он не был уверен, что именно его останавливает, симпатия хозяина или старые законы Анжело о «покровители». Он много лет приучал себя не брать «чужого» и не охотиться на девиц из общественного стада, на которых уже положил глаз кто-то другой. И теперь Ларс не собирался нарушать эти правила. Кроме того Дмитрий заметив в его мыслях нападение на девушку выразил некое недовольство, возможно хозяину не понравиться поползновения гуля на его любимую еду. Ларс не хотел бы расстроить господина. Но без тела Диты, мысли, что вселял в него Дмитрий, будут давить на него. И ему следовало или уговорить принцессу на соития, или смириться, что она не доступна и заменить ее кем-то другим. А понимание того, что Дита спит с Бэном вызывало в нем агрессию к слуге Палача и нездоровую ревность.