В поисках человечности

— Позволишь мне укусить тебя снова, — он спрашивал, хотя не понимал зачем.

— Господин Дмитрий, — она сжала его руку — разрешите мне работать на вас. Просто сидеть в вашем доме, это тяжело, я могла бы помочь вам в вашей работе.

Дмитрий удивленно откашлялся. Он не знал, что сказать ей на такое предложение. Тем более она была не его гулем и доверять ей он не мог. Да и вообще, она была просто едой, что она может для него делать??

— Я посмотрю, что смогу тебе предложить.

— Вы можете доверять мне, я не выдам ваших тайн.

— Спасибо, Амалия, я ценю это. — Он чувствовал неловкость и она давила не него все сильнее.

Потянувшись на его руке, она приподнялась в ванне и коснулась его губ. Он был ошарашен. Опешил и не понимал, зачем она это делает.

— Я люблю вас, — прошептала она.

От ужаса он отскочил от нее на пару метров и, взглянув на нее еще раз, бросился бежать. Все ее эмоции, все чувства, что пылали в ней и выплескивались, пока она была в его доме, пока сидела рядом с ним. Все было несравнимо с теми словами, что Дита сказала. Слова, которые Дмитрий не слышал триста лет. Теперь ему точно не послышалась. Она смеялась над ним. Издевалась, за ту боль, что он причинял ей зубами. Ее слова делали ему так же больно. Ему казалось, что его грудь разрывается, ломится от неумолимой тоски. Эти слова ранили его сильнее любого ножа. Добиравшись до стойла, он прокусил себе руку. Физическая боль должна успокоить боль в его душе. Но ее слова звучали в ушах, и он не мог от них избавиться.

— За что?? — Он упал на колени, зажимая руками голову. — Рената, прости меня!

Безумные картины прошлого преследовали его. Обхватывали, утаскивали в черный водоворот из трупов.

Ларс почувствовав отчаянье хозяина бросил свои дела и поспешил разыскивать его. Гуль заканчивал переписку с каким-то важным клиентом и находился в их доме в центре Кёпиника на берегу озера Мюгель . До конюшен ему добираться не более пятнадцати минут, но он был там уже через десять.

Гуль быстро отыскал вампира в одном из стойл. Сжавшись в комок, Дмитрий сидел на полу с покусанными руками, в маске Носферату. Ларс бросился к нему, замерев рядом с его телом, он позвал хозяина. Ларс не смел прикасаться к вампиру без разрешения, зная как он этого не любит. Гуль ощущал страдания господина, передаваемые через неразрываемую ментальную связь, вампир не был столь опустошен, даже когда Дита пропала.

Дмитрий медленно поднял свое черное лицо с уродливым ртом и потрескавшейся кожей.

— Господин, что с вами, — Ларс стоял перед ним на коленях, с трясущимися руками, ощущая его душевную боль как свою. Боль и отчаянье. Вампир хотел спрятаться, скрыться от чувств. Чужих, своих. Его эмоции, как море, бушующее, неистовое, готовое прорвать платину и затопить весь Кёпеник в крови. Он жаждал убивать. И ненавидел эту жажду.

— Я был добр с ней, мне казалось, я заботился о ней. За что она так... — его голос звучал с надрывом.

— Дита? Это она расстроила тебя? — Ларс негодовал.

— Она сказала, что любит меня, чем я так провинился перед ней? — Казалось Дмитрий не понимал смысл произнесенных слов. Ларс тоже не понял его. Гуль любил своего хозяина, но никогда не смел произнести это вслух, боясь задеть своего господина. Дмитрий странно относился к проявлению эмоций. Обычно они вызывали в нем гнев. Теперь же это было отчаянье.

— Я поговорю с ней!

— Нет! — Его лицо становилось все чернее, — я ухожу в город. И возможно не вернусь сегодня.

— Хозяин! Я сопровожу вас!

— Нет. Один. — Дмитрий поднялся, и Ларс видел, как с трещины на его лице углубляются, разрушая его вид. Дмитрий хотел уничтожения.

Ларс не мог его остановить. Но отпускать его одного... в таком состоянии Дмитрий обычно делал глупости, а потом долго сокрушался из-за них. Или еще хуже. Надо было срочно связаться с Ясноткой, старая Носферату умела вытаскивать Дмитрия из депрессий. Не самым хорошим способом, например колом. И пару недель заключения в ее подвале. Но придя в себя Дмитрий уже не пытался покончить с собой или убивать целые деревни.

Дмитрий обошел Ларса и быстрым шагом побрел в сторону калитки. Ларс выскочил за ним, но побежал в другую сторону, за своей лошадью. По дороге он почти столкнулся с Дитой, она была растрепана, встревожена и запыхалась.

— Не могу нигде найти Дмитрия, мне надо извиниться...

— Не надо, уже не поможет! — Ларс был жутко зол.

— Я не хотела его обижать! — Дита чуть не плакала.

— Какая разница, хотела или нет. Он в таком состоянии, что может пробродить до рассвета и окончить свою не-жизнь. И все из-за тебя!

— Мне очень жаль! Я должна извиниться!

— Хватит уже с тебя, наговорилась. Он относится к тебе с великим терпением, пониманием! Все что от тебя требуется, это кормить его кровью. И молчать! Ты так хорошо молчала последние шесть месяцев!

— Не говори так, — она закрылась от него, чувствуя как неприятны ей воспоминания.

— А зачем ты ему это сказала! — Он схватил ее за плечо и с силой потряс. Его переполнял сильнейший гнев, но он привык сдерживать свои эмоции, так как этого не любил его хозяин.

Дита молча отвела от него взгляд и Ларс с отчаяньем покачал головой.

— Если это правда, глупая девчонка, то лучше забудь, молчи. Или ты бессмысленно будешь ранить его. Откуда вообще такие отношения!?

— Ты сам назвал причины. Дмитрий единственный, кто относился ко мне с пониманием, кто не бросил, когда мне было тяжело. Он ценил меня,

— Не говори ерунды! Ты для него просто вещь!

— Но я ценная вещь! Даже Бэн сбежал, а я считала его своим другом. Лишь Дмитрию было не наплевать. Он поддерживал меня! Скажи мне, где он, я должна извиниться!

— Иди домой, и не мешайся под ногами. Я сам займусь им….

Но за его спиной предательски хлопнула дверца ворот. Дмитрий вышел со двора.

Дита мгновенно среагировав побежала в сторону калитки.

— Просто убирайся домой и не мешай! — Ларс встал перед ней, преграждая путь.

Она легко оббежала его и кинулась за Дмитрием.

— Дура! — Ларс попытался ее схватить, но она словно просочилась через его пальцы и побежала еще быстрее.

Дмитрий шел быстро, но она догнала его уже через пару минут. Схватила его за руку и потянула к себе, но Дмитрий, не смотря на нее, с силой оттолкнул девушку на несколько метров. Она упала, и тут же поднялась, спеша за ним. Вцепляясь в него снова и снова, она кричала «Прости» и пыталась уловить его взгляд, но он просто отпихивал ее. Ларс держался поодаль, боясь своего господина, и лишь раз сказал Дите «Убьешься» когда она свалилась рядом с ним. Дита не обратила на него внимание.

Повиснув в очередной раз у вампира на шее, Дита окликнула его по имени. Дмитрий медленно перевел свой взгляд на нее, и она поняла, что он слишком близок к Зверю, чтобы просто говорить с ней. Несмотря на приближающееся безумие, его зверь поддерживал лицо Носферату, и Дита оказалась лицом к лицу с черной, потрескавшейся маской. Из его разинутого рта торчали черные клыки длиною в указательный палец, все остальные зубы тоже были крупнее и покрывали челюсть в несколько рядов, делая его оскал чудовищным. Дита судорожно вздохнула, понимая, что ее ждет, но все же сказала ему, до того, как он вновь откинет ее.

— Возьми моей крови.

Зверю не надо было предлагать дважды, зарычав, он схватил ее за горло и пару раз тряханул головой, желая разорвать. От боли она на мгновение потеряла сознание, но та же боль вернула ее к реальности, становясь все сильнее и гуще, заполняя ее ядом.

Девушка подтянулась к нему поближе, тихонько нашептывая на ухо извинения, и пытаясь успокоить. Через какое-то время вампир перестал сжимать ее с силой и его руки стали поддерживать ее, не пытаясь более ломать.

Дмитрий пил очень долго, но она не останавливала его, позволяя насытиться. Когда Носферату отпустил ее, ей было так плохо, что Дита не могла стоять на ногах, но он удерживал ее. Аккуратно усадил на колени перед собой и сел рядом, смотря, как черная кровь волнами, в такт сердца покидает ее тело.