Страница 81 из 88
Просунув в окно ноги, я повернулась, оттолкнулась от оконного проема и прыгнула. Приземление вышло не очень удачное, воздух меня здесь не поддержал, хотя графический узор я держала перед глазами.
Ну, ничего не сломала, а то, что ушиблось – мелочи. Главное не разлеживаться. Не разле…
Встать!
Ноги дрожали, но опираясь на стену башни, я поднялась.
Что я сделала в прошлый раз, чтобы услышать Аэгрис?! Когда я первый раз услышала плач запечатанной души? Чтобы услышать её голос, понадобилось ослабить мощь статуй. Здесь нужно стереть руны? Но у меня нет на это времени! К тому же, плач Серебряного дерева я услышала куда как раньше. Но почему?!
Думай, Ника, думай!
От этого зависит сейчас очень много!
Тогда я сидела спиной… прислонившись к дереву. И смотрела не глазами, а полностью окунулась в магическое зрение. То, чему я научилась со скрипом, и всё равно у меня получалось лишь один раз из десяти. Не доросла я до ведьмы положенной, не доросла.
Не получится один раз – я попробую ещё. Пока не выпадет тот шанс «один из десяти», ну или пока не попробую десять раз. Краем сознания я отслеживала щенка, новая игра Солару понравилась, и он водил ведьму кругами по замку, решив, что они играют в догонялки. Пускай поиграют ещё немного.
Если удача будет на моей стороне, то я смогу узнать, как помочь этому дереву. А заодно узнаю, в чем же слабость Хильды. Быть того не может, чтобы у такой могущественной ведьмы – их не было.
Должны.
Есть.
Будут…
Я закрыла глаза.
Ничего не слушать, но слышать всё. Ни о чём не думать, позволить мыслям течь туда, куда им хочется, но ни о чём конкретно не размышлять. Ни на что не смотреть, но всё видеть. Перестать быть собой – и стать всем, услышать голос мира, увидеть глазами мира, стать частью души Альтана – вот что значит ведьмино восприятие мира!
У меня получилось с первого раза, я соскользнула в нечто, что одновременно было всем.
И услышала сразу же голос – отчаянный срывающийся плач и эхо тысячного крика «помогите».
– Кто здесь?! – резонирующий голос, чуть ниже, чем голос Аэгрис, зазвучал в этом пространстве.
– Всего лишь я, меня зовут Ника, – мягко сказала я. – А как зовут вас?
– Меня? Меня зовут? Я… Я… Я не помню.
– Постарайтесь вспомнить. Вы – душа Железного дерева. Когда-то вы были тоже железной ведьмой.
– Да… Да! Я помню… Нас было двое. Я и моя лучшая подруга. Мы выжили во время магических войн. Немного, прожили … а потом… стали деревьями, поняв, что нам не дадут жить спокойно, что нас обязательно постараются добить, чтобы мы исчезли с Альтана. Нас кто-то защищал. Но у него было недостаточно сил. Почему-то… Кажется, потому что он защищал что-то ещё, то же, что и мы… Я не помню. Но… Моё имя… Оно было связано с надеждой… Мне так нравилось говорить людям своё имя…
– Надежда? – пробормотала я. Я пробыла слишком мало времени в этом мире, чтобы запомнить значения имён. Но говорила со мной человеческая девушка. Точнее, только человеческие женщины могли стать ведьмами. Ведьмаков, то есть таких же – мужского только пола, не было. Это было как-то связано с магией. И до этого в своих изысканиях я ещё не добралась. Но что-то всё-таки мне встречалось. Кто-то из девчонок, кого я «лечила» после встреч со статуями в парке!
Кто-то…
А ещё мне почему-то это напомнило имя Лэ’Аля. Лэй. Аля! Алланэй!
– Алланэй, – подсказала я, – тебя зовут Алланэй.
– Да! – обрадовалось дерево, зазвенев ветвями.
– Тшш! Не привлекай внимания. Иначе выдашь моё местоположение до того, как я успею подготовиться. И тогда появится ведьма.
– Ведьма?
– Та, что запечатала тебя в башне. Её зовут Хильда.
– Хильда? – Алланэй задумалась. – Я не помню никого с таким именем.
– Что ж, жаль, я рассчитывала на твою помощь.
– Мою… помощь?!
– Ты помнишь девушку по имени Лада? Ладиана. Она – золотая ведьма.
– Да! Она была запечатана! Здесь… – судя по радостному голосу, звучащему чуть чище, ведьма начала мало-помалу вспоминать то, что было должно. И осколки её личности расставлялись по местам.
Но мне этого было мало. Мне нужно было знать про Хильду, а потому – я терпеливо ждала.
– Её запечатала… Нет. Её удерживала здесь … Да! Железная ведьма. Хильда. Да-да! Но разве она ещё может колдовать?
– Может, – хмыкнула я, – ещё как.
– Тогда у неё почти не осталось сил, на ней проклятье. И она – ключ к проклятью.
– У неё есть слабость?
– Есть, смертельная, – отозвалась Алланэй, прозвенев ветвями, а потом грустно добавила: – Но я её не помню.
Что ж… Кто сказал, что будет легко? Мы уже спасли Ладу, и можно считать, что всю удачу, всю возможную «легкость» этого мы уже исчерпали.
Я повернулась к дверям.
И как в недавнем видении, всего несколько часов назад, ведьма стояла передо мной в действительности, а в её глазах я видела не только ненависть, но ещё и страх. Искренний страх человека, загнанного в угол, страх того, кто теперь будет сопротивляться с удвоенной, утроенной силой, чтобы не потерять ту малость, которая у него ещё осталась…
Зверь, загнанный в угол, куда опаснее обычного, а сейчас передо мной был именно такой зверь. Ведьма, загнанная в угол.
Глава 29. Ловушка
Сразу атаковать Хильда не стала, мягко прикрыла за собой двери, активировав одновременно каскадом все руны на стенах. Теперь никто из нас отсюда не мог деться, пока не будет разомкнута цепочка этих рун.
Для самой Хильды это потребует несколько секунд, для меня – пару часов, потому что рунный узор такой сложности мне разорвать просто так, от балды, не под силу. Придётся плести перекрестный магический графический узор, делать так же, как я внесла изменения в тот узор на поляне, где ведьма делала для нас с Дайре ловушку.
Сейчас я ещё не была в ловушке, но были уже очень близка к провалу.
Впрочем, убивать меня сейчас никто не собирался. Ведьма смотрела на меня грустно-грустно. Прям пожалеть захотелось.
Шут-ка!
Наверное, год на Альтане ожесточил мое сердце. Леди не полагается, леди не полагается. Заточили своих леди в железные рубашки, а потом ужасались полученному результату.
Вряд ли ведьмы появились на пустом месте. Скорее – это просто был адекватный ответ тех, кто знал, что ни к чему хорошему не может привести подавление человеческих… даже не так, подавление женских душ.
Не сказать, что мы чем-то отличаемся от мужчин. Но там где мужчина увидит только один «красный» цвет, женщина увидит десятки оттенков. Помните, по различиям оттенков мужчины воспринимают гораздо меньше цветов? То же самое и в эмоциях, женщины в чужих эмоциях разбираются куда лучше, впрочем, и своих ощущают не меньше. Это просто женская душа – не лучше и не хуже, немного другая.
Бесчисленно долгое подавление женской души могло привести к взрыву. И появились ведьмы. Гармоническая прослойка, между простыми людьми, которые не были столь закованы в рамки и аристократками. Ведьмы – могущественные магессы, входили в общество аристократии, немного отжимая строгие когти «не положено». Но когда в той страшной и жуткой войне ведьм истребили – пусть не всё, но многое вернулось на круги своя.
– Вот откуда ты взялась? – грустно спросила Хильда, усаживаясь на ступеньки у дверей. Я так и сидела у корней Железного дерева, бессильно привалившись к стволу.
Ведьмино видение мира забирало почти все силы. Восстанавливались, безусловно, они быстро. Но… на какое-то мгновение я была совершенно без сил. Возможно я опять же чего-то не знала, и это было неправильно, именно поэтому ведьма меня не атаковала сразу. Возможно… я опять-таки не знала чего-то касательно того, что случается с теми, кто атакует, ведьму, вошедшую в резонанс с Альтаном.
– Оттуда, – пожала я плечами. – Знаешь, никого не трогала, вляпалась в какую-то гадость. Ну, с этого обычно плохие сказки всегда начинаются.
– Плохие?
– Ну, знаешь, – доверительно понизила я голос. – Назвать хорошей сказку, в которой что-то вокруг меня многовато смертей – я не могу.