Страница 25 из 48
Так белогвардейщина восстанавливала против себя даже своих единомышленников, изолировалась почти от всех слоев общества.
Но наиболее оголтелые эсеры и меньшевики, скатившиеся в болото реакции, не унимались. На первомайскую демонстрацию 1919 года, организованную большевистским подпольем Ашхабада, контрреволюционные силы ответили враждебной антиманифестацией. Примечательно, что в то время, когда соотношение сил менялось в пользу большевиков, росла сознательность народных масс, внутренняя контрреволюция все чаще оказывалась в обороне. Даже несмотря на разобщенность действий рабочих Закаспия, наступающей стороной уже становились революционные массы, руководимые большевиками. Наглядное тому доказательство — майский митинг в Ашхабаде и другие выступления рабочих.
Белогвардейское правительство, открыто прибегая к услугам эсеро-меньшевистских лидеров, к тому времени выпустило на волю Фунтикова и его сподручных. Действуя по инструкции своих хозяев, верный себе, экс-глава бывшего правительства призывал на митинге рабочих отказаться от намерения освободить из тюрем арестованных, поносил большевиков, которые совершали диверсии, открыто призывали ликвидировать фронт. Его поддержал Зимин. Но подпольщики — смазчик Щеглов, машинист П. Акимов — дали достойную отповедь белогвардейским ораторам:
— Говорите о пролетарском празднике, а у самих рабочие сидят в тюрьме!
По поручению И. А. Кукаева и В. К. Кулешова на митинге должен был выступить и И. К. Храбров. Но слова ему не дали. Тогда он подал в президиум лист с большевистской резолюцией. Зимин вырвал бумагу из рук председательствующего, вслух ее прочесть не решился и только раздраженно сказал:
Вот из-за таких типов… пришлось отдать англичанам в уплату за помощь Закаспийскую область на 16 лет44.
Группа ашхабадских подпольщиков.
Слева направо в первом ряду: Г. С. Кадыгроб, И. А. Кукаев, П. Ф. Панькин, М. Кулиев, М. М. Дулин.
Во втором ряду: Н. Н. Малинина, А. Кукаев (сын И. А. Кукаева). Между 1925–1928 годами
Это демагогическое заявление опытного политикана Зимина было рассчитано па то, чтобы оправдать оккупацию англичанами Красноводска и почти всего Каспийского побережья, обвинить в том большевиков, обмануть трудящихся. И впрямь — с больной головы па здоровую!
В гражданскую войну, явившуюся суровым испытанием классовой интернациональной солидарности пролетариата, бакинские рабочие еще не раз оказали серьезную помощь трудящимся Закаспия. В конце апреля — начале мая командование интервентов решило отправить из Баку в Красноводск для белых 28 пароходов с вооружением и нефтепродуктами. Бакинские моряки наотрез отказались выполнить приказ англичан. На переговоры в президиум Рабочей конференции пришел капитан Вольтон, который категорически потребовал от Ф. К. Губанова (большевик, погиб в 1919 году) и Л. И. Мирзояна (большевик, член Бакинского Совета третьего созыва), чтобы они приказали матросам выйти в море. Естественно, англичанина спросили, чем гружены пароходы.
— Медикаментами, — последовал лживый ответ.
— 28 пароходов медикаментов хватит на всю Россию, — сказал большевик Л. Гогоберидзе, военный работник Бакинского комитета партии.
Тогда Вольтон заявил, что им нужно отправить еще и другие предметы. Ему сказали, что пароходов не дадут, так как прекрасно понимают, что англичане хотят отправить в Красноводск военное снаряжение для белых. Капитан Вольтон долго торговался, с 28 пароходов дошел до трех. Ему и в этом отказали 45.
Политическая и экономическая изоляция Закавказья и Закаспия, растущая революционная борьба народных масс поставили на грань катастрофы внутреннюю политику буржуазных правительств. Жестокий кризис переживала нефтяная промышленность Азербайджана. Не вывозилась нефть и с острова Челекен (в то время это был остров), что естественно сказывалось на материальном положении рабочих, так как закрывались предприятия, росла безработица.
Большевики видели выход из создавшегося положения в установлении торговой связи с Советской Россией и такое требование включили в проект коллективного договора рабочих с предпринимателями. Вывоз нефти из Азербайджана означал серьезную помощь Советской России, боровшейся против внешних и внутренних врагов. 2 мая 1919 года общебакинская конференция решила провести всеобщую экономическую стачку, которая, разумеется, приобрела политический характер.
Нефтепромышленники в сговоре с английским командованием отвергли условия коллективного договора, предусматривавшего, в частности, вывоз нефти в советский город Астрахань. 5 мая по решению Бакинского комитета РКП (б) началась всеобщая стачка. Бастовали рабочие всех промыслов, заводов к фабрик, моряки, железнодорожники, работники электростанций, типографий, телеграфа.
В знак солидарности с бакинскими рабочими забастовали и моряки Красноводска 46.
Красноводские моряки, получив из Баку письмо профсоюза рабочих водного транспорта, прекратили прием и выдачу грузов. Замерли в порту пароходы и землечерпальные караваны, на станции — железнодорожные составы. Не вышли на работу служащие управления порта, пристани и других морских учреждений. Не отправлялись в рейс суда, почти весь экипаж парохода «Алазгер» категорически отказался оставаться на службе англичан. В результате некоторые требования моряков, предъявленные интервентам, были все-таки удовлетворены.
Командование английских войск и буржуазные правительства Азербайджана и Закаспия приняли все меры, чтобы подавить стачку. Они не брезговали ничем, начиная от арестов и увольнений бастующих моряков, кончая интригами, попытками расколоть профсоюзное движение. Случалось, что отдельные красноводские суда, несмотря на решение стачкома, поддавались уговорам администрации и выходили в море. 13 мая стачка в Красноводске прекратилась47.
Под угрозой оружия в тот же день и бакинский пролетариат был вынужден прекратить стачку. По требованию Рабочей конференции и профсоюзов власти все же освободили арестованных руководителей стачкома. Стачка, имевшая важное значение в борьбе за победу
Советской власти, еще более повысила авторитет большевиков, способствовала развитию политической сознательности, укреплению интернациональной сплоченности пролетарских масс. Майская стачка окончательно разоблачила буржуазные правительства, усилила изоляцию меньшевиков и эсеров от широких масс трудящихся.
12 мая 1919 года Кавказский краевой комитет РКП(б), оценивая политическое значение стачки, писал: «…стачка спаяла воедино как русских, так и мусульманских рабочих, и, наконец, она показала, до чего влияние нашей партии сильно на рабочих. Рабочие по призыву нашей партии начали организованно стачку и так же организованно прекратили ее» 48.
4. ПОДГОТОВКА К ВООРУЖЕННОМУ ВОССТАНИЮ
В предновогодний вечер Красноводск облетела ошеломляющая новость: на всесильного Куна совершено покушение! Одни со страхом, другие с недоумением на разные лады смаковали детали происшедшего: «Смельчаки решили убить Куна… Жребий пал на одного железнодорожника. Он пришел в кабинет Куна, вынул револьвер, навел на хозяина кабинета. Кун в испуге с криком забрался под стол».
В ту ночь по тревоге в штаб гарнизона вызвали всех английских офицеров, собравшихся повеселиться в «общественном собрании» по случаю встречи Нового года. На утро англичане всюду расставили усиленные наряды, солдаты обыскивали прохожих. По городу распространился слух, что ищут членов действующей в городе подпольной организации. В тот день арестовали около 100 рабочих, служащих и даже некоторых торговцев49.
1 января 1919 года перепуганный Кун сообщал телеграфом в Ашхабад: «31 декабря было совершено покушение на мою жизнь и моего товарища Добронравова. Покушение совершено в здании комитета. Поставленный в безвыходное положение покушавшийся большевик Федотов застрелился. Да здравствует Учредительное собрание! Правраском Кун» 50.