Страница 1 из 48
ГЛАВНАЯ РЕДАКЦИЯ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Посвящается пятидесятилетию Туркменской Советской Социалистической Республики и Коммунистической партии Туркменистана
ВВЕДЕНИЕ
В бессмертном международном пролетарском гимне «Интернационал», принадлежащем перу поэта-революционера, героя Парижской коммуны Эжена Потье, есть пророческие строки:
Рабочий класс нашей страны под руководством партии большевиков во главе с В. И. Лениным стал первым отрядом «всемирной армии социализма», который положил начало революционному преобразованию человеческого общества, созиданию нового мира.
Главной задачей победившего пролетариата великий вождь считал строительство нового общества, государства рабочих и крестьян. После победоносного штурма Зимнего дворца и падения последнего буржуазного правительства России эксплуататорские классы не сложили оружия. Внутренняя контрреволюция, объединившись с международным империализмом, начала атаку на молодое Советское государство. Ленин предупреждал, что дорога к социализму «никогда прямой не будет, она будет невероятно сложной…» 1.
Павел Герасимович Полторацкий
В. И. Ленин, гибкий и осмотрительный политик, образец революционной отваги, решительности, целеустремленности, в те дни не раз вспоминал знаменитый девиз революционеров прошлого: «Смелость, смелость и еще раз смелость!»
Этот девиз взяли на вооружение находившиеся па нелегальном положении большевики, революционные рабочие и дайхане Закаспия (так до революции называлась Туркмения), где в середине июля 1918 года при вооруженной помощи английского империализма произошел контрреволюционный переворот, приведший к власти белогвардейско-националистические элементы.
В июне 1919 года Ашхабад[1] еще находился под властью контрреволюционных сил, а в Реввоенсовете Закаспийского фронта, размещавшемся в освобожденном Мерве (Мары), уже была подготовлена «Схема организации асхабадского пролетариата». В ней, в частности, говорилось: «Первое организационное собрание (ашхабадской коммунистической ячейки. — Р. Э.) созывается закрытым, только из членов подпольной коммунистической организации, существовавшей в городе (подчеркнуто мною. — Р. Э.). По заслушании доклада представителей подпольной организации коммунистов, члены таковой могут быть зачислены в действительные члены Российской Коммунистической партии с правом решающего голоса»2.
На станции Баба-Дурмаз, на подступах к Ашхабаду, председатель Реввоенсовета Закаспийского фронта Н. А. Паскуцкий, издавая приказ о составе будущего уездного ревкома, предлагает вторым заместителем председателя назначить местного жителя, рекомендуемого подпольной организацией коммунистов3.
Приведенные документы дают основание утверждать, что Реввоенсовету было известно о существовании в Ашхабаде большевистской подпольной организации и что он поддерживал с ней связь.
11 июля 1919 года, на третий день после вступления частей Красной Армии в Ашхабад, было созвано собрание большевиков, избравшее организационную комиссию для создания партийной ячейки. Ее костяк составила подпольная большевистская группа. Реввоенсовет фронта назначил новый ревком, в состав которого вошел И. Р. Зотов — представитель ашхабадских большевиков-подпольщиков. Вскоре ревком назначил на должности заведующих отделами народного хозяйства и продовольствия видных деятелей большевистского подполья В. Кулешова и И. А. Кукаева, выдвинутых ашхабадской подпольной организацией Коммунистической партии4.
Николай Антонович Паскуцкий
Автору этих строк удалось разыскать в архивах Москвы ряд документов, проливающих свет на существование в Ашхабаде не одной, а нескольких подпольных большевистских организаций. Б. Е. Каширский, представитель Ташкентского военного комиссариата, везший из Москвы через Закаспийскую область военное снаряжение, застрял там в дни контрреволюционного мятежа. Пять месяцев он томился в ашхабадской областной тюрьме. 24 мая 1919 года в письме на имя председателя Реввоенсовета Закаспийского фронта Б. Е. Каширский писал: «Мне известно, что в Ашхабаде имеется подпольная организация коммунистов. Член [ом] этой организации состоит тов. Николай Николаев — от рабочих, а от военной организации быв. поручик Смирнов (бывший инструктор Ташкентского военного училища), с которыми[2] советую для скорейшей ликвидации Закаспийского фронта установить связь».
Есть и другие материалы, свидетельствующие о существовании в Ашхабаде подпольной организации во главе с Сазоновым и о том, что подобные организации действовали в Мерве, Кушке, Кизыл-Арвате и даже на передовой линии фронта белогвардейских войск. С многими подпольными организациями Советское командование поддерживало связь.
О существовании ашхабадского подполья говорит и другой весьма любопытный документ, связанный с жизнью и деятельностью латышского большевика, члена партии с 1910 года Отто Августовича Лидака [3].
Работая охранником ашхабадской областной тюрьмы, он сблизился с заключенными здесь соратниками и родственниками бакинских комиссаров, помогал им, организовывал встречи с посланцами Бакинского комитета большевистской партии, интересовавшегося положением арестованных.
Отто Лидак вместе с Самойленко и Меменоси организовал группу из 14 коммунистов. Удостоверение, выданное О. Лидаку Полторацким комитетом РКП 19 сентября 1919 года, подтверждает, что он был председателем этой партийной ячейки, с ее согласия дезертировал из белой армии и переехал в Баку5, где городской комитет партии, тоже действовавший в подполье, остро нуждался в опытных партийных работниках.
А. И. Микоян, томясь зимой 1918/19 года в тюрьмах Закаспия, познакомился с Отто Лидаком в ашхабадской тюрьме. «Я стал его (О. Лидака. — Р. Э.) расспрашивать о том, какие коммунистические организации есть в Ашхабаде и имеет ли он с ними связь, — вспоминает А. И. Микоян. — Он сказал, что о таких организациях ему ничего не известно. Тогда я попросил его, а также Артака[4] и Топуридзе[5] во что бы то ни стало нащупать связи с подпольными коммунистическими организациями Ашхабада, потому что я не допускал мысли, чтобы таких организаций в Ашхабаде не было»6.
Вот что писал по этому поводу в 1926 году в своих воспоминаниях Артак: «Микоян решил собрать ашхабадскую организацию. Первое организационное собрание он поручил провести одному товарищу по имени Отто Лидак, который впоследствии был одним из организаторов и участников ленкоранского восстания в 1919 году. Мне было поручено держать связь между организацией и Микояном. Мне довелось быть на первом организационном собрании в колбасной мастерской одного из наших товарищей, который впоследствии в Баку был активным клубным работником»7.
Итак, в Ашхабаде, бесспорно, действовала не одна, а несколько нелегальных организаций, сумевших организовать и сплотить вокруг себя революционные массы. Конечно, нельзя утверждать, что все эти организации целиком и полностью состояли из коммунистов. Возникшие по инициативе коммунистов и советских работников, они объединяли солдат, дайхан, людей различных сословий и вероисповеданий, даже представителей мелкобуржуазных партий — левых эсеров и гнчакистов[6], вставших па советскую платформу, понявших, что несут с собой белогвардейско-националистические элементы, пришедшие к власти при вооруженной помощи английского империализма.
1
До 17 июля 1919 года город назывался Асхабад, затем — Полторацк, в память о народном комиссаре труда Туркестанской республики. С 1927 года — Ашхабад. Павел Герасимович Полторацкий — типографский рабочий, один из руководителей Коммунистической партии Туркестана, член Военно-политического штаба республики. Направленный Туркестанским Совнаркомом в Закаспий для подавления белогвардейского мятежа, он попал в руки врагов и в ночь с 21 на 22 июля 1918 года расстрелян в Мерве. Его письмо, написанное перед смертью и чудом проникшее на свободу сквозь тюремные решетки, — образец высокой гражданственности и мужества, звонкая песня о несгибаемости духа коммуниста, безграничной веры в дело рабочего класса.
Павел Герасимович, зная, что через считанные часы его поведут на расстрел, писал: «… погибая от рук белой гвардии, я, как революционер, ничуть не страшусь смерти». Он был уверен, что ему на смену «придут новые товарищи, более сильные, более крепкие духом, которые станут и будут вести начатое святое дело, дело борьбы за полное раскрепощение рабочего люда от ига капитала». Не страшась своих палачей, он срывал лицемерную маску с тех, кто обманом вовлек трудящихся в авантюру против Советов, призывал рабочих не идти па поводу контрреволюционеров всех мастей — врагов рабочего класса, Советской власти.
2
Названные имена ни в каких других документах нам больше не встречались. Возможно, это псевдонимы.
3
По профессии рабочий-строитель, О. А. Лидак не раз арестовывался, в 1914 году за принадлежность к РСДРП (б) был сослан в Сибирь. В феврале 1918 года, после ухода советских войск из Прибалтики, был оставлен для подпольной работы на территории, запятой немецкими оккупантами. Сражался на Оренбургском фронте, был секретарем военного комиссариата, членом Оренбургского комитета РКП (б). После отступления советских войск из Оренбурга командирован в Москву. Ехал через Закаспий, охваченный контрреволюционным мятежом. В Ашхабаде задержан, заключен в тюрьму, просидел пять месяцев. После освобождения был мобилизован в белую армию, где нес гарнизонную службу.
4
Артак Стамболцян, старый большевик, ветеран революционного движения в Закаспии, был прислан Бакинским комитетом партии для выяснения судьбы 26 бакинских комиссаров.
5
Топуридзе — работник Бакинского комитета партии, старый, коммунист, командированный в Закаспий для организации побега арестованных бакинских большевиков.
6
«Гичак» — армянская мелкобуржуазная партия, возникшая в 1887 году в Женеве. Ее организация в России вела раскольническую политику в рабочем движении и выродилась в националистические группировки.