Страница 6 из 27
-- Да, не глупый он. Так, прикидывается. А с Кристиной никогда и не разговаривал даже.
-- Не обязательно разговаривать с человеком, чтобы знать его, -- уж это я знала наверняка. -- Уверена, что причина должна быть. По какому-то же признаку она выбрала всех нас. Это может быть что угодно, пусть цвет глаз или форма носа, но связь совершенно точно должна быть.
-- У тебя какие глаза? -- Якушин на полном серьёзе заглянул мне в лицо. -- О, зеленые. У меня тоже, но у тебя намного ярче.
Про свой цвет глаз он мог мне и не рассказывать.
-- Это просто так, для примера. У Маркова карие глаза. Он хоть и очки носит, но глаза у него, как угли -- прожигают на месте.
-- Одноклассник?
-- Типа того. А хочешь чаю?
Но он тут же посмотрел на часы, моментально собрался и ушел, оставив на столе неразвернутый холодец и запах апельсинов в коридоре. Я закрыла дверь и отчетливо ощутила внезапно образовавшуюся пустоту квартиры, словно он сначала принес, а потом снова забрал с собой всю энергию и тепло.
А на следующий день позвонила Сёмина и сказала, что хочет встретиться со мной в двенадцать возле школы.
Мамы уже дома не было, а папа неожиданно оказался свободен и, когда я встала, сидел на кухне и чистил яблоки для соковыжималки.
Папа у меня очень красивый. То, что мама красивая, воспринимается само собой, а вот красивый папа попадается не часто. Он считается ещё молодым, ему тридцать шесть, и из-за работы ему приходится тщательно следить за своим внешним видом, чтобы производить благоприятное впечатление на клиентов. Не знаю, как на клиентов, но на клиенток он точно производит благоприятное впечатление, а мама это спокойно терпит и называет "издержками производства".
Папа яркий брюнет с пронзительными голубыми глазами, он стройный и подтянутый, потому что ходит в спортивный зал три раза в неделю, и это даже на один раз больше чем мама.
И перед каждым родительским собранием Инна Григорьевна, наша классная, спрашивает меня "придет ли папа?". А он и был-то на этих собраниях всего пару раз за всё время моей учебы в школе.
-- Какие новости? -- папа явно был настроен поболтать.
Но ведь нельзя просто так взять и поболтать раз в полгода. О чем нам говорить?
-- Шутишь? Новости -- это то, что по телевизору показывают, а у меня -- однообразие и скукота, -- я налила молоко в глубокую тарелку и сунула греться в микроволновку.
-- Чего так рано вскочила? Каникулы же.
-- Мне встретиться нужно.
-- Понятно, -- он понимающе кивнул. -- Кстати, хочешь, поедем сегодня на каток?
Предложение было неожиданным и довольно заманчивым, мы с папой никогда никуда вместе не ходили, однако сначала нужно было поговорить с Сёминой, и я так задумалась, что едва не переборщила с хлопьями.
-- Давай, давай, решайся. Хватит кровать пролеживать. Я уже и с Решетниковыми созвонился. Они готовы. Часа в четыре.
-- Значит, мы не одни?
-- Конечно, -- папа удивленно посмотрел на меня, -- компанией же всегда веселее.
Ну и поэтому я, конечно же, не поехала.
С Сёминой мы встретились, как два инопланетных существа, впервые узнавших о существовании друг друга.
Она -- высокая, в бело-черной анимешной меховой шапке с ушами и лапками, в чёрных тяжелых шнурованных ботинках на тощих дистрофичных ногах и длинными серебристыми прядями, занавешивающими почти всё лицо кроме намалёванных дочерна глаз. Весь её вид от массивных платформ до острых ушек выражал тотальную меланхолию и обреченность.
А я обычная: в обычной полосатой вязаной шапке, в обычной зеленой парке с капюшоном и большими карманами, в обычных синих джинсах и обычных замшевых коричневых сапогах со шнуровкой, с самого момента покупки выглядящих так, будто их уже несколько лет до меня носили.
Встретились и встали напротив, на расстоянии вытянутой руки, так, что время от времени между нами проскакивали торопливые прохожие.
-- Привет, -- едва слышно произнесла она. -- Ты как?
-- Нормально.
-- Везет. А я -- нет.
-- Почему?
-- Что? -- Сёмина посмотрела на меня так, точно я произнесла какую-то дикость. -- Из-за Кристины, конечно.
-- Ты с ней дружила?
Глупый вопрос. У Сёминой прямо на лбу читалось: "держитесь от меня подальше, я странная".
-- Кристина ни с кем не дружила.
-- Ты-то хоть знаешь, почему попала в этот список?
Однако вместо того, чтобы нормально ответить, Сёмина стала ныть, что ей тоже постоянно кажется, что она лишняя в этом мире и никому не нужна. А потом вдруг решила, что мы должны ехать в больницу к Кристине и попросить у неё прощения.
Но я сразу отказалась. Во-первых, мне лично не за что было просить у Ворожцовой прощения, а во-вторых, в больницу нас всё равно не пустили бы. Я это знала наверняка, у моей мамы знакомая недавно из реанимации. Те, кто в коме, все там лежат. И никого, даже родственников туда не пускают.
После этих моих объяснений Сёмина сделалась ещё более унылой и заявила, что нужно было прямо сказать, что я не хочу, а не придумывать отмазки.
Я же посоветовала ей прекратить выдумывать всякую фигню, и больше думать о причине, а не о следствии. Тогда она всё-таки рассказала, что немного дружила с Кристиной, когда они ходили вместе в художественную школу. И с тех пор, та очень сильно изменилась. А в школе они лишь здоровались, и совершенно не понятно, почему Ворожцова вдруг вспомнила о ней, но раз такое произошло, то значит, так и должно быть.
-- Знаешь, что? -- в конце концов, предложила я, чтобы хоть как-то прекратить это занудство. -- Нам нужно всем вместе встретиться.
-- С кем встретиться? -- не поняла Настя, всё ещё пребывая в своих страданиях.
-- Всем, кого перечислила Кристина. Только так мы сможем хоть что-то понять.
-- Что понять? -- Сёмина страшно тормозила.
-- Мои родители постоянно куда-нибудь уезжают, так что можно собраться у меня.
И тут она неожиданно встрепенулась и будто даже ожила, в голубых глазах промелькнула неподдельная заинтересованность.
-- Ты приглашаешь в гости? Я обязательно приду. У меня все каникулы свободные.
==========
Глава 3 ==========