Тот, который колебался

Он вернулся в номер, запихнул шарф поглубже. Потом он задвинул ящик и вышел в коридор. Телефон находился на лестничной площадке второго этажа. Миссис Дауэрти стояла у телефона и ждала его.

- С вами говорили детективы? - поинтересовалась она у Роджера.

- Да, - ответил он.

- Хорошие ребята, правда?

- Да, кажется, хорошие. Они все ещё здесь?

- Разговаривают сейчас с миссис Ингерсол с шестого этажа.

- Значит, подходят к концу, похоже. - Роджер взял трубку из рук миссис Дауэрти и поблагодарил ее: - Спасибо вам.

- Как вы думаете, найдут они мой холодильник? - спросила хозяйка.

- Надеюсь, что да, - ответил Роджер, улыбнулся и приложил трубку к уху. - Алло?

Миссис Дауэрти улыбнулась Роджеру, кивнула ему и стала спускаться на первый этаж. В трубке раздалось:

- Роджер, это вы? Это Амелия.

- Амелия? Но как? Вы сказали "Амелия"?

- Я надеялась, что вы ещё не ушли.

- Да, пока я здесь. А сколько сейчас?

- Двадцать минут четвертого. Хорошо, что вы ещё не ушли.

- А что такое? В чем дело?

- Я задерживаюсь.

- Почему?

- Да тут, одна неожиданность.

- Какая хоть?

- Потом скажу, когда увидимся.

- На сколько вы задерживаетесь?

- До половины пятого. Не поздно?

- Нет, нормально.

- Где? Там же?

- Да, у аптеки.

- А вам совсем не любопытно?

- Что?

- Откуда я узнала ваш телефон.

- Да, и откуда?

- Ну, как память, а?

- В каком смысле? Я же никогда не давал вам этого номера. Я и сам-то его не знаю.

- То-то же.

- Так где вы его взяли?

- Агнес Дауэрти, - произнесла она.

- И что?

- Это имя было написано на вашем поздравлении. Помните те карточки?

- Ах да, правильно, - понял Роджер и рассмеялся.

- Это ваша хозяйка.

- Да, верно.

- По крайней мере, вы так говорили.

- Так оно и есть. Могу познакомить, если хотите.

- Когда?

- Попозже.

- Конечно. Меня не обманешь. Это здоровущая блондинка в годах, и вы с ней живете. Меня не обманешь.

- Нет, - ответил Роджер, улыбаясь во весь рот. - Это правда хозяйка.

- Да, я хотела кое-что сказать вам.

- Что?

- Вы мне нравитесь.

- И вы мне тоже нравитесь, Амелия.

- Хорошо.

- Значит, в четыре тридцать?

- Да. - Амелия немного помолчала. - Роджер!

- Да?

- Вы мне даже больше чем нравитесь.

- О'кей.

- Я вот тебе дам "о'кей". - Амелия засмеялась.

- За что?

- Вы тоже должны были сказать, что я вам больше чем нравлюсь.

- Да, так оно и есть.

- С каким чувством это сказано! Ну ладно, увидимся позже. Надеюсь, до половины пятого с вами ничего не случится.

- Я тоже, - ответил Роджер.

- Уж постарайтесь, пожалуйста.

- Постараюсь.

- Умница, - сказала Амелия и повесила трубку.

Несколько мгновений он стоял с застывшей на лице улыбкой, потом повесил трубку на рычаг.

Он вернулся к себе в номер, взял шарф Молли, сжег его в ванной, спустил пепел в унитаз и открыл окошко ванной, чтобы проветрить помещение от дыма.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Снег прекратился.

В городе стояла тишина.

Тишина, которая охватывает тебя и проникает в тебя. Это и почувствовал Роджер, когда вышел на улицу и направился в гараж. Изо рта шел пар, шаги звучали приглушенно. Тишина была почти видимой на глаз. Это было нормальное притихшее состояние города в предвечерний час, а сейчас оно стало особенно выразительным из-за пелены снега, покрывавшей город. Только мерное негромкое громыхание цепей на колесах проезжавших мимо автомашин нарушало тишину. Кстати,, надо будет и ему поставить цепи на свой грузовик, подумал Роджер.

Мысль насчет цепей пришла ему в голову внезапно и оказалась для него неожиданной, потому что подразумевала возвращение домой: раз он собирается надеть цепи на колеса, значит, он собирается воспользоваться грузовиком, куда-то на нем поехать, а единственным местом, куда он может поехать на нем, является Кэри. Он понимал, что надо ехать, что надо поставить цепи, потом позвонить матери и сказать, что выезжает и будет сегодня вечером дома. Он понимал, что все это надо сделать. Но он понимал, что есть и кое-какие другие дела, которые тоже нужно сделать - по крайней мере, так ему казалось. А теперь вдруг все перемешалось, и тишина города стала не успокаивать, а раздражать его. Он отдавал себе отчет в том, что и матери надо позвонить, и домой пора ехать, но ведь и в полицию надо сходить и поговорить с тем детективом, у которого глухонемая жена, и с Амелией в полпятого встретиться, потому что такой красивой девушки, как Амелия, у него в жизни не было и ему не хотелось терять её, неважно, цветная она или нет. Его по-прежнему огорчал тот факт, что цветная, но не так, как поначалу. Внезапно на память пришла Молли и то, как она в два часа ночи вдруг стала для него красавицей, но это было нечто другое, не то, что он чувствовал в отношении Амелии, это было совсем другое. Амелия действительно красивая, все в ней красивое - и взгляд, и мягкая манера говорить, и быстрота движений, и то, как целуется. Да что там говорить - это по-настоящему красивая девушка. Его мать наверняка не стала бы отпускать шуточки в её адрес, как она это делала в отношении всех этих гадких утят, с которыми он гулял в Кэри. Точно не стала бы. Жаль, что и с Амелией надо встретиться, и домой ехать. Что ж делать, теперь, когда отца нет, кто-то должен заботиться о матери. Но в то же самое время ему очень хотелось увидеть Амелию, узнать Амелию как следует, но это и пугало его, потому что этой ночью, когда они были с Молли, он в какой-то момент тоже начал подумывать о том, что не прочь узнать её получше, и не просто как интимного партнера, как некрасивую женщину, с которой можно провести ночь, а как человека, душевная красота которого спрятана под неказистой внешней оболочкой. Вот в этот момент, кажется, он и начал на неё злиться, вот в этот момент вроде и началась ссора.

Ему не хотелось бы ссориться с Амелией, но у него было предчувствие, что если он встретится с ней, то тоже поругается, и все из-за того, что ему надо возвращаться в Кэри и заботиться о матери, а не связываться с симпатичными девушками из большого города. Надо же ему было связаться с цветной! Да ещё договориться с ней о свидании на вторую половину дня. Теперь расхлебывайся. Но ведь и с такой некрасивой женщиной, как Молли, он тоже не думал связываться. Это уже потом у него появился интерес к ней и она стала казаться ему красивой, потом он уже поверил в то, что она красива. Но с этого и начались неприятности.