Страница 44 из 54
В поведении Криса на самом деле не было ничего необычного. Короли Кэймиса обладали абсолютной властью, которая поддерживалась армией, многочисленными чиновниками и судьями. Для крестьянина король Кэймиса являчлся самым главным сеньором, еще более могущественным, чем тот аристократ, на чей земле находилась его земля. Поэтому крестьяне Кэймиса относились к своим королям с глубоким почтением, нередко ища у них защиту от бесчинства баронов и других аристократов-землевладельцев.
- Понятно. От вас, господин Тунгвитлир, как мне кажется, трудно что-либо скрыть.
Тут Эдвальд прервал свой разговор с гномом, повернулся к Крису:
- Встань, пожалуйста, Крис. Прекрати ты эти церемонии. Сейчас не время. Ты понял?
Бывший крестьянин поднялся и с восторгом смотрел на короля-изгнанника.
- Понял, Ваше Величество. Я сделаю все, что Вы прикажете. Буду верно служить Вашему Величеству!
- Так, что вы намерены делать, Ваше Величество? - прервал эти проявления верноподданнических чувств Халдор.
- Прошу, Халдор, называйте меня как и раньше. Для всех я странствующий рыцарь Эд, который путешествует по Сокрытым землям. Вот так и называйте меня. И ты тоже, Крис, понял? - поинтересовался бывший владыка Кэймиса у стоявшего недалеко парня.
Тот в ответ только и смог, что согласно закивать головой.
- Что я буду делать дальше? Да, ты, прав Халдор, есть у меня план. Я хочу освободить герцогиню Тизерианн.
Тогда я еще не совсем осознал, чем этот план может грозить лично для меня, но то, что придется кого-то освобождать, мне, конечно, не очень понравилось. Как правило, при освобождении бывают жертвы не только среди тех, кто противодействует этому, но и среди тех, кто является инициатором этого действия. Но тут я вспомнил образ прекрасной Тизерианн; вспомнил, какой она была на рыцарском турнире после взятия замка Каттиос Аотрас (на ней тогда было надето белое парчовое платье с вырезом на груди, а ее белокурые волосы были уложены в тугой клубок, удерживаемый драгоценным венцом), и я уже не так негативно смотрел на возможность принять участие в ее освобождении.
- Крис сказал, что ее держат в замке Абан, - сообщил острожный гном. - Насколько я знаю, это хорошо укрепленный замок. Там много стражников и, самое главное, хорошо налажена караульная служба. Не думаю, что там вы встретите спящих стражников.
- Да, ты, конечно, прав, Халдор. Ее будут стеречь днем и ночью пока не выдадут замуж за того, кого скажет Идтель. Но я все-таки освобожу ее. Клянусь, через два месяца она будет свободна! - Эдвальда уже никто не мог отговорить от осуществления задуманного им плана.
- Ваше Величество, в смысле сэр Эд, - вступил в разговор Крис. - Герцогиню невозможно освободить. Вы туда и близко не подъедете. Вас узнают и схватят!
- Может быть, вы сможете через доверенных лиц заплатить Идтелю выкуп за Тизерианн, - рассудительно предложил гном. - Сами же при этом останетесь инкогнито. Никто не узнает про ваше участие в этом деле,
Эдвальд ненадолго задумался, а потом ответил:
- Это неплохой совет, Халдор. Но вряд ли Идтель согласится освободить Тизерианн даже если предположить, что ему предложат очень большой выкуп. Кроме того, у меня сейчас нет средств на выкуп.
- О выкупе можете не беспокоиться, сэр Эд. Я знаю нескольких гномов, которые дадут вам нужные средства в кредит, причем без всяких процентов, как это обычно бывает у людей. Просто эти гномы из моего клана...
- Спасибо, Халдор, но не получится. Идтель не отпустит свою пленницу. Я думаю, что он сам хочет на ней жениться. Понимаешь? Какой же в этом случае выкуп?
Я подумал, что если это правда, то освободить герцогиню будет еще трудней, чем нам казалось раньше. Новоиспеченный король станет очень зорко стеречь свою добычу. Такого же мнения придерживался и гном.
- Это плохо, - сказал он, - очень плохо.
- Пустяки. Я уверен, что у меня все получится, - Эдвальд был очень оптимистичен.
- Вы хотите поехать один в замок Абан? - спросил гном.
- Да, один. Может быть, Андре составит мне кампанию, мой верный и храбрый паж.
***
Что мне оставалось делать? Единственное место в Сокрытых землях, где было мне более-менее безопасно, - рядом с королем-изгнанником. Парадоксально, но рядом с ним меня подстерегали также и очень большие опасности. Странным образом пока все эти опасности мне удавалось избегать. Но долго ли так будет еще продолжаться, я не знал. Отказаться от роли пажа короля, находящегося в бегах? Но тут в моей голове промелькнули яркие образы водящихся в Сокрытых землях тварей, и я быстро согласно закивал головой:
- Конечно, Ваше Высочество. Куда вы, туда и я. Почему бы нам и не повидать герцогиню.
Гном помолчал, что-то сосредоточенно обдумывая.
- Это самоубийство, сэр, - сказал он. - Вы погибните. Пойдемте со мной в Гномье королевство. Там вы будете в полной безопасности. Вы увидите Минералит, сможете отдохнуть, набраться сил, связаться со своими сторонниками. Со временем вы вернете себе трон. Думаю, Совет гномов, если вы попросите, согласиться вам помочь и финансово, и военной силой. Но идти одному в Абан - это настоящее самоубийство.
Доводы Халдора звучали очень убедительно, и я уже почти воспрянул духом, надеясь пойти в противоположную от замка Абан сторону. Мне давно хотелось увидеть Минералит, столицу Гномьего королевства, которая после рассказов Халдора казалась каким-то волшебным местом.
К сожалению, Эдвальд в тот момент руководствовался не разумом, а сердцем и какими-то рыцарскими представлениями. Сейчас я его прекрасно понимаю, но тогда я был им очень разочарован.
- Спасибо, добрый друг, за твое приглашение, - сказал сэр Эд. - Но я вынужден его отклонить. Я не могу терять времени, так как оно сейчас дороже денег. Я должен освободить герцогиню Тизерианн, несмотря ни на что. Пусть это будет даже последнее дело, которое я сделаю в своей жизни.
- Я знал, что вы так ответите, - улыбнулся гном. - Ну что ж, тогда я пойду с вами в замок Абан. Хочется посмотреть вблизи на герцогиню, красота которой воспевается менестрелями.
- И я пойду с вами, - подал голос ранее молчавший Крис.
Эдвальд отрицательно покачал головой:
- Это очень благородно с вашей стороны, но я не прошу вас рисковать своей жизнью. Наоборот, я не хочу, чтобы вы мне помогали в этом деле. Слишком много жизней погублено за последнее время. Хватит подвигов! - он разочарованно махнул рукой, и посмотрел на нас. - Хватит смертей. Халдор, тебя ведь ждут в Минералите, а тебя Крис ждет семья в твоей деревне. Нам лучше здесь же расстаться. Тебя Андре, я тоже не держу. Ты можешь идти куда угодно.
Но как ни пытался бывший владыка Кэймиса нас отговорить, это у него не получилось. Все мы поклялись помочь ему освободить герцогиню Тизерианн из замка Абан. Мой выбор, в общем-то, был прост - я ведь чужой в Сокрытых землях.
- В таком случае, друзья, - мрачно сказал рыцарь, - если вы хотите рисковать своей жизнью и дальше, скоро у вас появится такая возможность.
- Тогда, сэр, скажите какой ваш план? - поинтересовался гном. - Ведь если мы будем рисковать своими жизнями вместе с вами, то будет справедливо, если вы посвятите и нас в свой план.
Эдвальд кратко ответил:
- Мы просто проникнем ночью в замок Абан. Убьем всех, кто нам попытается помешать, и заберем оттуда герцогиню. Вот и весь план.
- В принципе этот план мне нравится. Детали уточним по пути, - гном был как всегда хладнокровен и решителен.
Вот таким образом сформировалась наша небольшая кампания, когда Эдвальд решил освободить Тизерианн из заточения. Он любил герцогиню, даже несмотря на то, что она его предала. Он, конечно, не мог допустить, чтобы герцогиня стала женой его старшего брата. Король-изгнанник надеялся, что своим благородным поступком сможет вернуть благосклонность этой девушки. То есть Эдвальд преследовал на самом деле свои личные корыстные интересы. Но почему бы подвигам не совершаться из своекорыстных интересов, а не ради справедливости? Если человек совершает героический поступок, то не все ли равно по каким причинам он это делает? В идеале, наверное, нужно, чтобы героические поступки люди совершали не за деньги или за какую-нибудь другую награду, а исходя из высоких моральных принципов, ради восстановления справедливости и т.д. Но даже в Сокрытых землях, как я убедился, трудно встретить что-нибудь идеальное. Поэтому я и сейчас, спустя многие годы, все еще восхищаюсь поступками Эдвальда