Мёртвая шестерёнка

- Торпеды запущены? - Эннифер оперлась на глефу, чувствуя, как наваливается усталость. Потом она вспомнила, где находилась Селена, и спросила: - Как состояние Ландау?

Она покрутила головой, пытаясь понять, кто стрелял из плазменной винтовки. Или пистолета. Последнее было вероятней всего. Кадианцы уже начали стаскивать павших в один угол, раненых перевязывать в другом, а остальных ставить в шеренги, готовясь к новой атаке. Сервитор снова заговорил голосом Селены:

- К нам приближается абордажная команда с корабля противника... - голос магоса пропал, заменившись сетью помех. - ...есть данные о скачке энергии!

Сервитор умер, и инквизитору не удалось узнать, что имела в виду Селена - взорвался ли корабль противника, или где-то на "Дарах" снова что-то отвалилось.

- Приготовиться отражать десант врага! - громко объявила Райт. - Собраться и покинуть ангар!

Кадианцы приободрились и ускорились, где-то совсем рядом за бронёй ангара завыла сирена, должная означать первостепенную угрозу вторжения.

- Насрали напоследок, - высказался подошедший к Райт Руфус, подволакивая ногу и немного пошатываясь. Энн согласно кивнула.

- Кто стрелял от входа? - спросила она кадианца. Он нахмурился, пытаясь уточнить у своих людей, что произошло.

- Из моих - никто, ответил он, - может, лейтенант Клондайк подсуетился. Если успел добежать до арсенала, и взять пушку. Мы её не нашли, - Руфус прислушался к чему-то. - Абордажные катера нацеливаются на посадочную палубу. Ещё один собирается сесть на броню в районе рубки.

Райт выругалась.

- И всё-таки, какая сволочь стреляла? - добавила она ещё несколько матерных эпитетов. Отсутствие ответа раздражало инквизитора сверх меры, и, всё ещё взвинченная после боя, она была готова голыми руками порвать терминатора, лишь бы выяснить личность своего - вольного или невольного - спасителя.

Руфус, вслушавшийся в наушник, кивнул, и, взмахнув рукой по направлению к идущим от раскрывшихся дверей кадианцам, сказал Райт:

- Кажется, мы все знаем этого... героя.

Инквизитор посмотрела на серое лицо замотанного в бинты Ландау, которого несли на руках двое дюжих кадианцев. Ещё один нёс богато украшенную золотой гравировкой и инкрустациями плазменную винтовку древней конструкции. Ствол оружия почернел, и всё ещё дымился. Райт подумала, что Генри очень повезло, что плазмомет не взорвался при стрельбе, и из него удалось сделать хотя бы несколько выстрелов. Теперь она корила себя, что сразу не подумала о Ландау. Пусть и одурманенный наркотиками-болеутоляющими, он нашёл в себе силы встать с койки лазарета и в очередной раз выполнить свой долг, спасая её.

Выглядел командир наёмников плохо, но кадианцы привели его в чувство, и, покачивающийся Ландау благодарно опёрся на плечо сержанта с металлической улыбкой и красным глазным имплантом.

- Прошу прощения, мадам, - произнёс он, - ударился головой о дверь ангара и временно потерял сознание.

Райт посмотрела ещё раз на почерневшую винтовку, потом на чёрные от копоти перчатки наёмника, и улыбнулась, показывая, что принимает его версию, но знает, как всё было на самом деле. Используя дверь, как дополнительную броню, тот отстрелял столько выстрелов из древнего плазмомёта, сколько выдержал изношенный ствол оружия, после чего потерял сознание от боли и полученных до того ранений.

- Всё в порядке, - сказала она, - премиальные будут зачислены на ваш счёт... после того, как мы отобьёмся от абордажа.

- Абордаж? - Ландау нахмурился, и неловко зашарил рукой в поисках вокс-наушника. Кадианец заботливо подал ему устройство, и Генри вслушался в переговоры. - Мадам, думаю, вам понадобится наша помощь. Кадианцы великолепно сражались, но они плохо знают корабль. Я и мои люди могут помочь сориентироваться и занять укрытия.

Райт подумала, что распылять силы в случае абордажа опасно, но допустить захват рубки управления или любого другого отсека своего корабля подобно смерти. И, согласно кивнув, инквизитор отдала приказы:

- Я возьму треть оставшихся в строю, и буду удерживать рубку, - инквизитор подумала, что с остальными справится и капитан Руфус. - Остальные в твоём распоряжении на посадочной палубе, Руфус. Мы не можем терять ни то, ни другое.

Она не стала объяснять стратегической важности этих структур, и Руфус кивнул, понимая серьёзность положения. Он представлял, с чем придётся столкнуться его солдатам - они все участвовали в осаде ковчега, но по капитану нельзя было сказать, что он испытывает какие-то сомнения в победе. Но всё же и у бывшего капитана имелись свои соображения. В конце концов, решения о полном признании верховенства инквизитора он ещё не принял, продолжая присматриваться

- Мэм, на посадочной палубе справится и Клондайк, - сказал он, кивая своему лейтенанту. - Вы его видели в деле. Отправьте с ними вон хотя бы вашего снайпера, и всё будет в ажуре. Я пойду с вами. Сдаётся мне, мэм, что это будет нелишним.

Райт потратила некоторое время на то, чтобы разыскать в общей неразберихе Мона с его набором винтовок, взяла означенного командира и его отряд, а затем, спешно подобрав себе оружие по руке, которое могло стрелять освящёнными болтами, побежала к рубке сквозь мигающие панели и мерзкий звук тревожной сирены.

- Они режут мой корабль! - взвизгнула Селена в наушнике вокса. - Мой корабль, Энн!

- Сейчас поможем, - на бегу выдохнула инквизитор.

- Кому? - уточнила магос.

- Как пойдёт, - коротко ответила Райт.

Судя по звукам в оживших вокс-наушниках, Клондайк и Мон добрались до ангаров посадочной палубы как раз вовремя. Абордажные катера только что выбросили из своих раздутых и покрытых ободранной бронёй туш десант, схлестнувшийся в самоубийственной по своей ярости атаке с кадианцами. Но те защищали своего командира, кровью доказавшего право отдавать приказы, и его дом, ставший, пусть и временно, и их домом. Потому плотность мата в канале связи превышала все разумные нормы.

Отделившийся от общей группы катер присосался к корпусу рядом с прикрытой броневыми листами рубкой фрегата. Тем, кто пилотировал эту машину, хватило остатков ума, не разложившегося под действием порчи, чтобы не пытаться прорезать броню и ворваться в командный центр, а пробиваться сквозь более тонкую обшивку чуть ближе к корме.

По большому счёту, Селена могла управлять "Дарами" откуда угодно, но отдавать нечистым конструктам священные когитаторы и очищенные благовониями рунные банки главного пульта не стоило. Занесённая в них порча неизбежно привела бы к гибели всего судна, и это Райт понимала очень хорошо. Потому и спешила, не обращая внимание на вопли возмущающейся магоса, докладывавшей оперативную обстановку пополам с терзаниями по поводу её драгоценного корабля.

"Это и мой корабль, дылда ты хвостатая, - мрачно думала на бегу Эннифер, придерживая тяжеленный болтер за ремень на плече. - И мне тоже небезразлично, как сильно его дырявят и где. Только я ещё о людях забочусь. И о тебе тоже, Селена. А, твою мать!"

Кадианцы, бежавшие впереди завернули за угол, затормозили и сходу открыли огонь из своих тяжёлых стабберов, отступая обратно. Вылетевшая из перпендикулярного коридора небольшая ракета врезалась в потолок, выбросив облако огня и дыма, и погасив освещение на перекрёстке.

- Освободите проход, - приказала Райт в наушник. Ярость на всех подряд клокотала внутри неё сплошной бурлящей массой, и требовала выхода. В темноте слышались только чёткие шаги кадианцев, один из которых, замешкавшись, едва не угодил под удар инквизитора.

В ментальном поле ауры абордажников и привезённых ими конструктов светились тошнотворным зеленоватым свечением, и плотность их заставляла воображение рисовать ужасные картины. Броня Райт, тускло засветившись, начала отдавать накопленную силу. Инквизитор взяла в руки глефу, щёлкнувшую лезвиями, и направила её в тёмный проход, чётко ощущая ауры врагов впереди. Два шара огня, сорвавшиеся с острия лезвия глефы, ударили в самую гущу противников, разбрасывая их по сторонам. Райт сдёрнула с пояса болтер и открыла огонь по замешкавшимся абордажникам. К ней скоро присоединились и кадианцы.