Страница 76 из 217
— Ну вот видите. Так и с абстрактной живописью — это вопрос субъективного восприятия: одним нравится, а другим нет.
— Мне — нет.
— Да, это я уже уяснил. Если вы не против, поговорим о чем-нибудь другом, не о живописи. Я давно уже ничего не пишу.
Беатрис, смутившись, бросила на него виноватый взгляд.
— Простите, что я затронула эту тему… если она вам неприятна. Я не хотела вас огорчить. Знаете, я никогда не подумала бы, что вы француз, вас скорее можно принять за какого-нибудь северного человека…
— За эскимоса?
— Не-ет, — засмеялась она, — откуда-нибудь оттуда, из северной Европы, из Скандинавии. У меня есть подруга, у нее отец швед, а мать датчанка, и ее старший брат похож на вас.
Сеньорита Лопес нагнулась над своим стаканом, глядя на Жерара искоса и исподлобья. Высосав со дна остатки, она извлекла обтаявшую льдинку и с хрустом ее разгрызла.
— Вы часто здесь бываете? — спросила она.
— Как придемся. А вы?
— Я? — Секунду она поколебалась между желанием соврать или сказать правду. — О, нет, не очень часто. У меня обычно нет времени. Собственно, сегодня я в первый раз… здесь.
— Ну да, здесь, — понимающе кивнул Жерар, — но остальные злачные места вам, несомненно, известны как свои пять пальцев, и там вы уже не ищете глазами таблицу, прежде чем заказать коктейль.
Она засмеялась.
— Правда, от вас не скроешься. Я рада нашему знакомству, сеньор Бюиссонье. Сожалею, что оно началось ссорой.
— Ничего, сеньорита, бывает, что знакомство ссорой заканчивается — это хуже.
— Наше ссорой не закончится.
— Откуда такая уверенность?
Повернувшись на табурете к собеседнику, Беатрис сидела подперев кулачком подбородок. Ничего не ответив, она продолжала смотреть на Жерара широко открытыми сияющими глазами, с каким-то по-детски наивным и откровенным любопытством.
— Не знаю, — сказала она наконец, пожав плечиками. — Не знаю откуда, но я чувствую…
— Что мы не поссоримся? Конечно. Мы просто не успеем это сделать, сеньорита. Кстати, у меня есть предложение. Знаете, такие мимолетные знакомства лучше использовать до конца — давайте на сегодняшний вечер, станем настоящими старыми друзьями, как будто мы знаем друг друга уже давно. Хорошо?
— Угу. Хорошо, правда.
— Будем называть друг друга по имени, раз уж фамилии у нас все равно выдуманные…
— Как выдуманные? — она покраснела до ушей.
— А вот так. Впрочем, моя — нет. А ваша — неужели вы подумали, что я мог вам поверить, когда вы замялись и потом назвали самую распространенную в стране фамилию. Каррамба, как здесь говорят, да этих Лопесов в телефонной книге двадцать страниц! Ну, ладно, Беатрис, вы только не подумайте, что я стремлюсь выведать у вас настоящую. Называйте меня по имени — Жерар, по-здешнему Херардо.
— Хорошо. Жерар, я буду называть вас так. Моя настоящая фамилия — Альварадо. Просто я не хотела, вы понимаете… Моего папу многие знают, к тому же он сейчас в оппозиции правительству, и…
— Я понимаю, Беатрис. Потанцуем?
Та, подумав секунду, соскочила с табурета.
Жерар, хорошо знавший предательское свойство некоторых коктейлей действовать не сразу, уже с первых шагов почувствовал, что его новая знакомая доживает последние трезвые минуты. Пока она сидела и разговаривала, это не замечалось, но теперь он видел, как она то и дело сбивается с ритма.
— Голова не кружится, Трисс? — спросил он.
— Нет… — отозвалась она, прикрывая глаза. — Или так, чуть-чуть… А в общем, пожалуй, нет. Почему вы назвали меня Трисс?
— А что, вам не нравится?
— Да нет, но просто… немного неожиданно, согласитесь сами… Вот я возьму и начну тоже называть вас как-нибудь так. Джерри — рассмеялась она, в восторге мотнув своим хвостом. — Жерар — Джерри! Джерри Островитянин, ха-ха-ха… О, вы не обиделись? — спохватилась она. — Простите, пожалуйста!
— За что обижаться, Трисс? Я люблю собак не меньше вашего.
— О, я их обожаю… Но откуда вам это известно?
— Вы знаете магазин Пауля, около «Либрэри Ашетт»?
— Еще бы. Там такие прелестные щенки, Джерри!
— Вот там я вас однажды и видел, вы как раз любовались этими прелестными щенками.
— Меня? Когда это было?
— Весной, где-то в конце октября. Конечно, я тогда не знал, что это вы, Беатрис Альварадо, но сегодня я сразу вас вспомнил, как только увидел.
Джаз умолк. Жерар коснулся губами ее пальцев и провел на место, крепко придерживая под руку.
Снова взобравшись на табурет, она взялась за соломинку и, увидев, что в стакане пусто, сделала капризную гримасу.
— Хватит, — предостерегающе сказал Жерар. — Вы еще не знаете этих коктейлей, они похожи на бомбу замедленного действия. Давайте лучше поговорим.
— Давайте, — согласилась Беатрис. — О чем?
— О вас. Когда вы кончаете лицей?
— Через год. О, вы знаете, я, кажется, потеряла свой платочек — наверное, там, когда танцевали… Вы не могли бы его поискать, пожалуйста?
Жерар отправился на поиски, ничего не нашел и, вернувшись к стойке, с опозданием понял хитрость Беатрис — бармен вливал в ее стакан новую порцию коктейля.
— Вы соображаете, что делаете? — спросил он. — Я вам говорю: это кончится скандалом!
— Нет, нет, — поспешно ответила она, — я чувствую себя совсем хорошо, и потом это последний. Больше я не буду, правда.
— Ладно, дело ваше, — пожал он плечами. — Итак, вы сказали, что через год получите звание бакалавра. Что же вы думаете делать после этого? Поступить на юридический факультет?
— После этого я думаю выйти замуж, — важно сказала Беатрис. Она отодвинула свой коктейль и открыла сумочку. — Я вам покажу моего жениха. Он в Штатах, я тоже туда поеду.
Она протянула Жерару кожаную книжечку-футляр, в каких носят фотографии. Открыв его, Жерар увидел снимок молодого человека квадратных очертаний — квадратный ежик на голове, квадратный подбородок, квадратные стекла очков. Квадратный юноша улыбался по-американски, во весь рот.
— Какой жизнерадостный молодой человек. Кто он?
— Жених, — сказала Беатрис, на минуту оторвавшись от соломинки. — Мой жених.
— Я понимаю. Но кто он вообще такой, этот ваш жених?
— Он авиационный инженер, строит самолеты, понимаете?
— Теперь да, — улыбнулся Жерар, возвращая ей снимок. — Симпатичный у вас жених, поздравляю.
— О, он чудный человек, Джерри… Вы просто представить не можете, какой он хороший. Я так его люблю! А у вас есть невеста?
— Невеста? Почему именно невеста? Человека моего возраста уместнее спросить, есть ли у него жена.
— Жены у вас нет, это я вижу, — возразила Беатрис, кивком указав на его руку.
— А, это… Это ни о чем не говорит, мисс Шерлок Холмс, кольцо я потерял.
— Вы и другое потеряете, привяжите ниточкой. Смотрите, как оно болтается. Это сапфир? Красивое, очень… Так вы женаты?
— Женат, женат. Послушайте лучше, какая красивая вещь. Вы еще в состоянии двигать ногами?
— Угу, пойдемте…
Они опять вышли на танцевальную площадку. Беатрис стала вдруг молчаливой. Жерар слегка отодвинул от себя девушку и посмотрел ей в глаза.
— Что это вы загрустили, Трисс? Вспомнилось что-нибудь печальное?
— О нет… — Беатрис очнулась от своей задумчивости и бегло улыбнулась. — Просто… я сейчас подумала о Фрэнке. Конечно, я ему напишу о сегодняшнем вечере, что тут такого? Но если бы я…
Она замолчала, покусывая губы.
— Ах, это все так сложно, Джерри… Он самый хороший в мире, я убеждена в этом, но почему у него всегда есть на все ответ? И как он может меня понять, если я сама себя не всегда понимаю?
— А вам непременно нужно, чтобы вас понимали?
— Конечно, Джерри, — кивнула она. — Но только это очень трудно — понимать другого человека, я не говорю, что именно меня, будто я такая сложная и непонятная, — вовсе нет, во мне нет никакой сложности, — а понять человека вообще, понимаете? Другого человека. А Фрэнк все понимает, и меня тоже. То есть ему так кажется, что он понимает, а на самом деле… — Беатрис вздохнула.