Страница 19 из 52
Все эти этапы растягиваются на семь — десять лет, посчитайте сами. Разумеется, когда все эти этапы проходят одни и те же специалисты, то им цены нет! Вот тогда они готовы к самостоятельной работе. Но ведь жизнь в больших городах идет быстрыми темпами, люди растут, вчерашний инженер становится начальником сектора, цеха, лаборатории, КБ… Он уже не занимается самостоятельной разработкой схем и чертежей, этим занимаются новые молодые специалисты, не имеющие нужного опыта.
Заводу повезло. Здесь специалисты не успели растерять ценнейший опыт освоения и серийного производства и прекрасно знали возможности завода, чего нередко лишены разработчики центральных институтов.
Сколько же возникало проблем в результате совмещения этапов! Замечательный получался передатчик. При удвоении мощности радиоизлучения по сравнению с «Алатау» удавалось за счет более высокого кпд втиснуть передатчик в те же кабины дальномеров. Правда, прицепов с высоковольтным питанием мощных каскадов передатчиков стало два, по одному на каждый дальномер. Зато не нужно теперь класть в ЗИП тяжелые магнетроны на частоты военного времени, смена частот теперь происходит заменой частоты блока задающего генератора, каждая цель облучается не одной, а четырьмя частотами. Все это хорошо, осталось только спроектировать и изготовить аппаратуру передатчика.
Вот, например, для амплитронов, работающих в оконечных усилителях, необходимы мощные постоянные магниты. В Подмосковье, в соответствующем СКБ разработали такие супермагниты, каких до того еще не было. Туда приехал разработчик аппаратуры нашего передатчика. «Вы можете сделать вот такие постоянные магниты?» — «Да, делаем.» — «Вот нам надо комплект магнитов.» — «Пишите заявку в Госплан, включат в план — сделаем. Вам когда надо поставить?» — «Завтра.» — «Да вы что! У нас план. На два года все расписано, мы же единственные в стране!» — «Но нам очень надо!» — «Ничем помочь не можем.» — «А вы нам сверх плана?» — «Да вы что!» — «Ну, сделаете план чуть позже?» — «Так ведь квартальную премию не получим!» — «А большая премия?» — «Пол оклада.» — «А два оклада?» — «У нас же Постановление ЦК и Совмина!» — «Три оклада?» В общем, «знает только ночка темная, как поладили они». Это сейчас дело почти обычное. А тогда… Но этот случай был исключением из правил. Слишком строги были правила. Даже много позже, в конце восьмидесятых, когда потребовалось обновить стапель для антенн, без проблем изготовленный в славное время совнархозов на соседнем горьковском авиационном заводе, теперь же — авиазавод категорически отказался помогать. Разные министерства! Заместитель главного инженера нашего завода договорился с рабочими авиазавода, работу ребята сделали. Три года колонии общего режима получил после этого заместитель главного инженера. Через полгода только смогли добиться отмены приговора, а полгода он отбухал.
Везде и всегда помогали разработчики комплектующих и составных частей. Для новой системы защиты от пассивных помех на корреляционных автокомпенсаторах потребовались устройства задержки радиосигналов на промежуточной частоте. В «Бештау» такие устройства задержки делались на ультразвуковых линиях задержки из плавленого кварца. Дорогие! Нашлась альтернатива. Группа энтузиастов — химиков предложила подобные же линии задержки, с отличными характеристиками, из сверхчистых монокристаллов калийной соли. Помогли, поставили кристаллы нужной конфигурации. И без срывов обеспечивали серию. Был риск? Был! Вдруг эти линии задержки будут недолговечны, вдруг они окажутся слишком хрупкими? Как их выравнивать по времени задержки? Как поддерживать постоянство задержки? Как их термостатировать? Вопросы, вопросы, вопросы… Термостат оказался необходим, да еще на температуру 20 градусов. То есть надо при минусовых внешних температурах нагревать внутренний объем, а при высоких внешних температурах — охлаждать. Чем нагревать — ясно. Чем охлаждать? Компрессорным холодильником? И тут в Ленинграде разработали термостат на полупроводниках, использующих эффект Пельтье. Пускаем ток в одном направлении — получаем нагрев, пускаем ток в другом направлении — получаем охлаждение. Красиво! Нет компрессора, ничто не стучит, не крутится, не изнашивается. Так и оказалось в эксплуатации. Кстати, и до сих пор на заводе выпускают на этих элементах мини-холодильники для автомобилистов, у шоферов дальнобойщиков они нарасхват.
Но это сейчас. А тогда риск? Риск. Как поведут себя неиспытанные устройства в реальных войсковых условиях? Чем поддерживать работу термостата при выключенном комплексе, чтобы не разогревать его часами? Оказалось, даже полезно поддерживать комплекс в дежурном режиме. Ввели дежурный подогрев в неотапливаемые ранее приемо-передающие кабины и, чудо, отказы аппаратуры почти прекратились. И обслуживать зимой теплую аппаратуру стало несравненно проще, и работать она стала стабильно.
Или вот проблема токосъемника. Как уже мы рассказывали, в составе и «Алатау» и «Кургана» было по две вращающиеся дальномерные приемо-передающие кабины, увенчанные с двух сторон размашистыми антеннами. Внутрь кабин приходилось заводить и питающие напряжения для аппаратуры, и высоковольтные импульсы специальной формы для мощных приборов передатчика, и команды управления. Изнутри кабин нужно было выводить сигналы, принятые приемниками, информацию с контрольных устройств, квитанции о выполнении команд автоматики. Словом, сотни сигналов. Передавать их с неподвижной части в подвижную приходилось через вращающийся переход, токосъемник. РЛС рассчитывалась на десятилетия почти непрерывной работы, на десятки тысяч часов и токосъемник должен был обеспечивать эту работу. Такое устройство, как токосъемник, существует и до сих пор во всех радиолокаторах. Чтобы максимально упростить это устройство, в первых американских радарах, предупреждавших о нападении японцев на Пирл-Харбор, (хотя тогда им, к ужасу пострадавших, не поверили) оператор сидел прямо на вращающейся антенне и вращался вместе с ней. Представляете? А чего бы им не сделать тогда хороший токосъемник, при их-то развитой промышленности, через пять лет выдавшей атомную бомбу? Много хлопот доставляли токосъемники и в «Алатау». Они были громоздкими, струны, скользившие по токосъемным кольцам, нужно было часто проверять и смазывать, а любые такие процедуры, мягко говоря, не пользуются любовью у обслуживающего персонала.
И вот для новой разработки оказались предложены одновременно сразу две новые конструкции токосъемника. Обе принципиально новые, не опробованные. И совершенно отличные по замыслу, по идеологии, если так можно выразиться. Эта идеологическая разница в подходах к эксплуатационным свойствам присутствует всегда, во всех технических устройствах, почему нам и представляется интересным на этом остановиться.
Один подход — максимальное удобство для выполнения персоналом операций технического обслуживания и ремонта изделия. Это удобный доступ к аппаратуре, легкосъемные крышки, легкоразъемные соединения, небольшой вес сменяемых деталей, минимум потребного инструмента, инструкции, прикрепленные возле аппаратуры, всевозможные шильдики и надписи.
Другой подход — минимальная потребность в обслуживании, в идеале полное отсутствие профилактических работ в течение всего срока службы аппаратуры. Пусть даже и ценой увеличения веса и объема аппаратуры. Пусть даже и ценой цены, стоимости аппаратуры.
Первый вариант предложил один из сторонников первого подхода, один из старейших работников головного института, великолепный практик и талантливый инженер. Его токосъемник был втрое легче старого струнного токосъемника, прост, доступен для ремонта, со многими красивыми конструктивными решениями.
Другой вариант предложила группа специалистов того же института, работавших в профильном секторе. Их токосъемник был не легче прежнего. Для ремонта его требовалось извлекать из кабины целиком, отпаивать все сотни проводов, извлекать его с помощью подъемного крана, словом, ремонт превращался в кошмар. Да еще к тому же внутренность токосъемника заполнялась специальной жидкостью, дорогой, химически инертной, изолирующей электрически. Заглянуть внутрь можно было только через окошечко для контроля уровня жидкости.