Страница 14 из 22
— Опять я.
Давить тяжелые вздохи я уже давно разучился.
— Нет, ничего, я так. Просто захотелось поболтать.
Шалтай-Болтай. И вся королевская конница.
Галоп по аксонам.
— Слушаю.
— Поправка. Та, кого ты называешь Ингой, стреляла не в червя. Она стреляла в Стефана и промахнулась. Кстати, именно потому, что не учла поправку на ветер.
— Ну и что?
— Как что? Навертел выше меры дутой психологии, а все было гораздо проще. Неужели ты думаешь, что маленькое чудовище в возрасте сорока девяти лет остановилось бы перед хладнокровным убийством? Да еще после того как она и другие столько вытерпели от Стефана?
— Но ведь не убила?
— Случайно не убила, а имела редкий шанс. Кстати, и Стефан для самосохранения использовал отнюдь не только тот наив, который ты описал. Убрать его не так- то просто.
Не понимает жанровой специфики, а советует. Если я начну убивать своих героев прямо со старта — с кем я останусь? Мне жаль их всех, и я никому не желаю зла. Не исключено, что даже попытаюсь поддержать кое-кого до поры до времени.
Что это ему — триллер?
Размышляю о том, что, чем слово отвратнее звучит, тем легче прививается на отечественной почве, а почему — загадка… Триллер — похоже на трейлер.
А он-то при чем? Скребу в затылке.
Ага, вывозить трупы. Из триллеров.
Мучительные потуги к остроумию.
— Кстати сказать, ты к Стефану присмотрись. Как- никак он твой прямой потомок.
— ??
— Твоя правнучка выйдет замуж за прибалта, ну и вот…
Удружил… Притом наглеет на глазах:
— Подсказать тебе, кого надо грохнуть в первую очередь?
Вот так, да?
— Не старайся, — пресекаю. — Обещаю и торжественно клянусь, что во всем повествовании ты не найдешь ни одного трупа.
Довольно-таки опрометчивое заявление с моей стороны. И кто дурака за язык тянул?
— Спорим?
Назвался груздем — продолжай лечиться.
— Спорим. На щелабан.
— За каждый труп?
— Еще чего, — спохватываюсь. — Оптом.
— Дешево отделаться хочешь. Ну ладно, черт с тобой. Кто разобьет?
Некому. Жену разбудить разве? Гм… пожалуй, не стоит. Я своей супруге не враг. Рука, высунувшаяся из стены, имеет цвет обоев — зелененькая в цветочек. Меня и то вгоняет в пот.
— А если об угол стола?
— Ой!..
— В чем дело?
— Больно об угол-то…
— Потерпишь. Стенку поправь.
Глава 10
Они потеряли много времени, вылавливая вещи по всему плесу, но так всего и не спасли. У Веры уплыла куртка, у Питера — лук, и рация таки утонула. Питер нырял, но не смог ее найти.
— Хорошо, что вторая фляжка уцелела, — сказала Вера.
Йорис молчал. У него шла носом кровь, он стеснялся и отворачивался.
— Ляг на спину, — посоветовал Питер. — И куртку сними, пусть просохнет.
Везло ли ему, сказывался ли опыт — не имело значения. Главное, цел и невредим, а ссадина на спине не в счет. Даже когда лодку кувыркало в потоке, как глупое бревно, и несло на гранитный зуб, а он подставил себя, все обошлось, хотя ударило крепко и могло бы сломать спину. Да и потом, за водоскатом пенный котел хотел его утопить, только он не дался и выплыл, выдернув следом и Йориса. Того ударило головой, но не сильно — отойдет.
Вере повезло меньше. Питер, осмотрев ушибленное место, сказал, что перелома нет, но рука все равно распухла и не гнулась в локте. Ее пришлось подвязать, но боль не проходила, а на весло не хотелось смотреть и вовсе. Девочка успокаивала себя: до озера осталось всего ничего, Питер справится один, а там можно будет поставить парус…
При ударе о гряду сильнее всего пострадал левый борт лодки. Корпуса развед-ракет «Декарта» выдерживали, как следовало из документации, до тридцати «g», однако предпочитали равномерно распределенные нагрузки.
Опять принесло мошкару, она обнаглела и лезла в глаза. Кто-то страстно урчал и хлюпал в болоте за бугром, может, опасный, а может, нет. На плесе вода сделалась темнее и холоднее. На вид здесь было глубоко. Большие прозрачные насекомые гонялись за мошкарой, стараясь держаться подальше от воды. Там их поджидали. Шумно плеснула, выпрыгнув на мгновение, крупная рыбина и снова ушла в глубину, хищная тварь.
Солнце жарило вовсю.
— Поесть бы что-нибудь, — сказал Йорис, шмыгая носом. — Может, у нас осталось? Крошки какие-нибудь…
Питер покачал головой.
— Потерпи, — сказал он. — Первая сосулька, какую найдем, — твоя. Обещаю.
— Почему это моя? — благородно возмутился Йорис. — Я поделюсь…
— А я-то думал: как нам быть, если ты не поделишься? Лежи уж… выздоравливай. Ты, Вера, прости: сосульку — Йорису. Мне гребец нужен.
— Правильно, — сказала Вера. — Я не хочу есть. — Она вдруг испугалась, что ей не поверят, и замотала головой: — Правда, я совсем не хочу.
Но ей поверили, и от этого стало даже немножко обидно.
Ребята поговорили о том, как наедятся в лагере и сегодня же вечером — не позже! — улягутся спать сытыми, и о том, что пищевая паста не столь уж дурна на вкус. Тут Вера вспомнила, что сегодня день рождения Петры, поэтому должен быть особенный стол. Всех троих немного мутило, а рты наполнялись пустой слюною, но приходилось говорить о еде, чтобы не думать о лодке, о страшной вмятине в ее днище и о том, что ждет их на озере. Вернее — кто ждет.
— Говорят, у Стефана в башне целый склад консервов, — зло сказала Вера. — Только никто не знает где.
— Сказки, — веско возражал Питер. — Нет у него никакого склада. Мы бы знали.
— Да? Сказки? А когда испортился синтезатор, откуда взялись консервы? Мясо, овощи, молоко для малышей? Откуда все это?
— Отчего же не спросила? — равнодушно отозвался Питер. — Побоялась?
— Ну, не так чтобы… — Вера поморщилась, потревожив руку. — Просто как-то не пришло в голову. Как-то так… Я же тогда еле ноги волочила, ты помнишь. Да и ты тоже. Сам-то почему не спросил?
— Потому что нет никакого склада. Не спорю, раньше был, а теперь нет. Так-то вот.
Было жарко. И было сыро и противно. Все сразу.
Глава 11
Услышав осторожный свист, Илья перемахнул через перелаз в частоколе с такой скоростью, что запутался в перекладинах и едва не грохнулся оземь. Дождался наконец! Черви бы болотные сожрали рыжего зануду — всегда плетется еле-еле.
— Зачем звал? — спросил Людвиг.
Илья оглянулся — Маркус маячил на верху частокола и был похож на нахохлившегося вороненка. Свистнет, если что. За частоколом торчала черным пнем верхушка донжона, вокруг которой низко летала старая седая гарпия. Часовой не обращал на нее внимания — гарпии опасны стаей.
Илья еще раз осмотрелся, вопросительно кивнул Маркусу, дождался ответного жеста, подтверждающего, что все в порядке, Стефана нет, и тогда, наклонившись к уху Людвига, сказал шепотом:
— Я знаю, как добыть бластер.
Глава 12
Так, пожалуй, и ветер стихнет, — озабоченно произнесла Вера.
Тему не поддержали. Плохая примета — говорить о ветре перед переходом через озеро. Оно этого не любит.
— А если вмятину залепить глиной? — предложил Йорис.
— Размокнет и отвалится. Да и глины нет.
Завалив лодку набок, Питер тщательно прикрепил киль. Киль был явно маловат, чтобы выдержать внезапный боковой шквал. В сущности, он являлся одним из стабилизаторов ракеты, достаточно совершенным, с точки зрения аэродинамики, чтобы использовать его на открытой воде. На порогах киль был не нужен и покоился внутри лодки.
— Надо бы сделать катамаран, — сказал Йорис. Он поддерживал лодку с кормы, стараясь не глядеть на страшную вмятину в днище («Неужели это я сюда головой?..»).
— А на реке?
— А на реке его можно разбирать. Получатся две лодки. Одну прятать, ничего ей не сделается, а на другой плыть дальше. Потом на обратном пути вернуться снова собрать. И идти напрямик по озеру. Сделать катамаран пошире, тогда его, наверно, даже водяной слон не перевернет…