Не трожь Техас! (ЛП)

– Нет, – ответил Даллас. – Я считал вас умным человеком. Если бы мне сказали, что кто-то, возможно, ворует у меня деньги, и имеются доказательства, мне было бы любопытно на них взглянуть.

– Покажите, что вы достали.

– Извините, но так не пойдет.

– По-вашему, Джек Леон меня обкрадывал? – рявкнул Стернс.

– Этого я не говорил, – заметил Даллас.

– Тогда, какого дьявола вы говорите?

– Мы говорим, что кто-то в вашем офисе вас обворовывает, – вмешался Тайлер.

– Кто? – потребовал Стернс.

– Чтобы ответить на этот вопрос, мне нужен доступ к вашим компьютерам, – сказал Тайлер.

– И вы считаете, это как-то связано с убийством Джека?

– Да, – одновременно ответили Тайлер и Даллас.

– Откуда мне знать, что вы не пришли ободрать меня как липку?

– Всего лишь добравшись до вашего компьютера? – хмыкнул Даллас.

– Я бы смог, – сказал Тайлер.

Даллас обалдело уставился на друга, но тот и ухом не повел.

– Но это не входит в мои планы. Мы здесь, чтобы кое-кому помочь, – признался Тайлер.

– Кому?

– Никки Хант, – ответил Тайлер.

– Бывшей Джека? – удивился Стернс.

Даллас кивнул:

– Да.

– Слушайте, я не думаю, что это она его убила, но не могу просто так, ни с кем не посоветовавшись, предоставить вам мои компьютеры.

– Тогда посоветуйтесь. – Даллас передал ему визитную карточку и встал, оставив старшего партнера обдумывать их с Тайлером предложение.

Когда они выходили из кабинета Стернса, путь им преградила Рейчел Петерсон. Она выглядела злой и готовой выжать центнер, примерный вес Далласа.

– Это он? – спросила она.

«Вот черт».

– Это твой бойфренд? – потребовала Рейчел.

У Тайлера челюсть отвисла.

– Что, простите?

Даллас ответил:

– Я никогда ничего подобного не говорил. Ты сама сделала выводы…

– Что? – Она наехала на Тайлера. – Еще не вытащил скелет из шкафа?

– Дорогуша, – вздохнул Тайлер, погружаясь в легенду. – Я-то вытащил, но иногда мне нравится заманивать этого сладкого здоровяка в тот самый шкаф. Ты не поверишь, какие у меня там игрушки. – Он быстро шлепнул Далласа по попе и оттащил подальше от Рейчел.

Как только они вышли на улицу, Даллас посмотрел на Тайлера.

– Я дам тебе тысячу долларов, и мы навсегда забудем этот эпизод. Но если хоть кому-то проболтаешься, что лапал меня за задницу – пристрелю.

– Я тебя умоляю, – ответил Тайлер. – Ты ж меня знаешь. – Подойдя к машине, Тайлер продолжил: – Придется выложить не меньше десяти тысяч. И, кстати, можешь заряжать пистолет.

В понедельник вечером Тони разочарованно наблюдал, как Ли Энн выходит из кухни. Каждый раз они вместе ужинали, смеялись и рассказывали о том, как прошел их день. Она даже начала помогать с посудой.

И затем оставляла его в одиночестве.

Но это не останавливало Тони от новых попыток. Каждый вечер он пользовался душем, приглашал ее присоединиться, но она никогда не соглашалась. Бросая полотенце на стол, он услышал, как открылась дверь.

Тони в надежде повернулся.

– Передумала насчет… – У него замерло сердце. Слова заблудились где-то между мозгом и губами.

– Насчет чего передумала? – совершенно невинно спросила Ли Энн, как будто не она стояла здесь в одном полотенце. Как будто не ее волосы рассыпались по обнаженным плечам, и не ее декольте щедро демонстрировало запахнутое полотенце.

– Насчет… – Взгляд Тони опустился ниже. Разрез оголял бедро. О’Коннор сглотнул и позволил себе насладиться видом. – Насчет кино.

– Нет, решила принять ванну. – Она прошла мимо и захватила бокал вина. – Вино и ванна с пеной.

Пульс Тони участился вдвое. Ли Энн улыбнулась и пошла прочь. Он застыл на месте как дурак, глядя ей в след. Почему он не пошевелился? Не постарался ее поцеловать? Не сделал комплимент о сексуальном наряде?

Черт. Столько времени прошло с тех пор, как он видел так много обнаженной кожи Ли Энн. Да что там кожа, ему не хватало ее улыбки. Не хватало этого заигрывающего взгляда. Внезапно Тони понял, чего только что не увидел на лице жены. Он не увидел боли и бесконечной скорби, поселившийся в ее глазах. Неужели они наконец сделали шаг вперед? Вспышка надежды была настолько мощной, что практически распирала грудь.

О’Коннор подошел к двери ванной и услышал шум бегущей воды. Почуял аромат пены, которой пользовалась Ли Энн. Мысли вернулись к ее коже. Он постучал.

– Спинку потереть?

– Нет, но спасибо, что предложил.

Тони прижался лбом к деревянной двери, которая и близко не была такой твердой, каким стал он сам. Затем О’Коннор усмехнулся. Итак, к сексу Ли Энн пока не готова, но жена не только включилась в его игру, она активно с ним заигрывала. И это приятные новости.

– Давай, детка, – прошептал он. – Продолжай в том же духе.

Позже тем же вечером Даллас наблюдал, как Никки встала с дивана и направилась в его спальню. Поначалу показавшаяся блестящей идея вдруг стала дурацкой. Отчаянной попыткой что-то исправить, когда он даже не знал, какого черта нужно исправить.

Внезапно Никки остановилась у двери спальни и оглянулась на него.

– Ты правда это сделал?

– Поверишь, если я скажу, что просто открыл окно, и они залетели внутрь?

Никки улыбнулась, когда он подошел к ней.

– Никогда не занималась любовью на розовых лепестках.

– Я прочитал об этом в одном журнале и подумал…

– Это мило. – Она повернулась и поцеловала его, но все закончилось слишком быстро.

Даллас провел пальцем по ее влажным губам.

– Что происходит в твоей голове?

– Ничего, – ответила Никки.

Он не мог заставить ее признаться. И не знал, какими словами изменить то, чего не понимал. Поэтому сделал то, в чем особенно преуспел. Раздел ее, уложил на кровать и провел розовым лепестком по каждому дюйму мягкой кожи.

Кончив в первый раз, она выкрикнула его имя, и этот звук показался Далласу самым сладостным в мире.

Вечером во вторник Даллас находился в галерее вместе с Нэнсом и Никки, когда туда вошел Тони. Он видел, как подняв глаза на посетителя, Никки на секунду испугалась.

– Все хорошо, – прошептал Даллас ей на ухо. – Думаю, братец принес добрые вести о Нэнсе. – Он почувствовал, как она облегченно к нему привалилась, и это было чертовски приятно. По какой-то безумной причине, Даллас вспомнил, как его отец говорил, что после смерти их матери ему больше всего не хватало ощущения, как она к нему прижимается. Отец сказал, что она своим весом уравновешивала его жизнь. Мол, без этого привычного ощущения он чувствует себя не в своей тарелке. Тогда эти слова показались Далласу чересчур сентиментальными. Но теперь он считал иначе.

О’Коннор-младший посмотрел на Нэнса, у которого появилось то же выражение, что несколько секунд назад было у Никки. Затем Тони улыбнулся, и плечи Нэнса расслабились.

– Как дела, малец? – спросил Тони.

– Бывало и лучше, – неуверенно ответил Нэнс.

– А если я скажу тебе, что все позади? Все обвинения сняты.

Нэнс посмотрел на Далласа.

– Он это всерьез?

Даллас кивнул.

– Черт возьми! – Нэнс развернулся и сграбастал Никки в медвежьи объятья.

Даллас наблюдал, как эти двое обнимаются.

– Не забывай, она моя.

Никки улыбнулась и на долю секунды открыто на него посмотрела.

– Работу выполняю я, а награда достается ей, – пожаловался брату Даллас.

– Ты чего? – спросил Нэнс, отпустив Никки. – Ревнуешь? Хочешь обняться? Иди сюда. Блин, я готов расцеловать тебя за то, что ты сделал. Но шлепать по заднице, как Тайлер, не буду.

Даллас протянул ладонь.

– Ограничимся рукопожатием.

– Постойте-постойте, – сказал Тони. – Тайлер шлепал Далласа по заднице? Сначала розовый диван, а теперь это.