Страница 38 из 48
— Теперь, что ему нужно делать — это держаться подальше от тебя. Я и не думал, что ты была девственницей. Черт. Ты была девственницей! Я убью этого жалкого мерзавца!
Ох, черт.
— Шон, пожалуйста, — воскликнула я.
Мой брат пробормотал какие-то проклятья, прежде чем сделал вдох и выдох.
— Почему ты не хочешь, чтобы я сделал ему больно?
— Потому что я переживаю за него! — огрызнулась я, затем опустила ниже на своем сиденье. Мне стало еще больнее из-за моего признания.
Я бы хотела, чтобы мне было плевать.
Я бы так хотела снова его ненавидеть. Так было бы намного проще. Было проще ненавидеть… Но я не могла. Я переживала за него. Он действительно нравился мне, и было больно, что он не чувствовал то же самое.
Шон посмотрел на меня, выпучив глаза.
— Ты переживаешь за Дарси?
— Ты думаешь, что я отдалась бы человеку, к которому у меня не было никаких чувств? — спросила я, злясь, что он мог подумать подобное.
Шон покачал головой.
— Нет, конечно, нет. Я знаю, что ты не такая, я просто имею в виду... с каких это пор ты переживаешь за Дарси?
Начиная с прошлой ночи
Ну, я всегда переживала за него, я просто не понимала это до прошлой ночи.
— Все изменилось между нами, в его доме. Мы помирились прошлой ночью. Я думала, что мы даже стали друзьями и все будет хорошо между нами... но, видимо, я была неправа, после услышанного, что он сказал сегодня тебе и Джастину.
Шон снова выругался. Я отвернулась от него, потому что чем больше слушала его, тем больше расстраивалась. Я выглянула в окно и сфокусировалась на заснеженных деревьях, пока мы ехали.
Я сама себе была противна.
Я не могла поверить, что вела себя, как озабоченный человек прошлой ночью. Я практически сорвала одежду Дарси с его тела, и умолял его взять меня. Я была за гранью унижения, и мне было больно. Я действительно думала, что после того, что произошло прошлой ночь мы, по крайней мере, друзья. И я думала, что потом между нами смогут вспыхнуть отношения. Но, даже если бы последнее никогда не произошло, я все равно была бы очень счастлива. Он извинился передо мной, я извинилась перед ним. Мы оба поняли, что вели себя неправильно все эти годы.
Так почему же он так сказал Шону и Джастину?
Вчерашняя ночь была очередная шалость? Лишить меня девственности и заставить меня наслаждаться этим процессом?
Я была настолько не уверена, и это убивало меня.
Я ненавидела себя за то, что не могла понять была ли прошлая ночь реальной или фальшивкой. Я хотела, чтобы она была реальной, но вероятность этого сводилась к нулю.
— Я не хочу больше говорить об этом, Шон.
Шон промолчал, а потом произнес:
— Прости, сестренка.
Я взглянула на него и слегка улыбнулась.
— Не переживай. Ты не сделал ничего плохого.
Лицо Шона вытянулось, губы превратились в тонкую линию, а его глаза были полны грусти.
Мне было противно от того, что эта ситуация с Дарси расстроила его так сильно.
Я посмотрела вперед, сложила руки на груди и наслаждалась тишиной всю оставшуюся дорогу до дома… я имела в виду дом своих родителей.
— Обед в два часа. Иди прим душ и надень что-нибудь теплое и желательно такое, что прикроет твою попу, а не выставит ее напоказ, — пробормотал Шон.
Мой брат искренне улыбнулся мне, поэтому я наклонилась и поцеловала его в щеку, когда он припарковал свой грузовик у подъездной дорожки дома моих родителей.
— Я… спасибо, что спас меня.
— Всегда пожалуйста, — пробормотал Шон и вздохнул, когда я выбралась из машины.
Я сложила руки на груди и пошла по расчищенной дороге.
— Следи за гололедицей. Я хоть и посыпал солью, но, возможно, где-то и пропустил места, — сказал Шон.
— Хорошо, — крикнула я и замедлила темп.
Морозный ветерок бил в лицо пока я не добралась до дома и не постучала в дверь, сжав руки в кулаки.
— Эй, пещерная девушка, нажми на кнопку звонка, — крикнул он мне.
Я закатила глаза и нажала на кнопку.
Прошло мгновение, прежде чем моя мать открыла дверь. Она была одета в костюм от миссис Клаус, а на голове были рога — этого было достаточно, чтобы не воспринимать ее всерьез.
— Ты свободна! — закричала моя мать.
Я подняла брови, услышала голос Дастина из гостиной:
— Сввоооообоооодааа!
Я оглянулась через плечо на Шона, который улыбнулся мне.
— Он смотрел «Храброе сердце» с нами вчера вечером.
Конечно, так и было.
Я повернулась и слегка улыбнулась матери.
— Мне нужно в душ.
Мне нужно побыть одной.
Моя мама обхватила мои щеки руками.
— Ты плакала.
Я моргнула.
— Я не хочу говорить об этом.
Я обошла маму, прошла через гостиную в коридор к лестнице. Мои родители не меняли ничего в моей комнате с тех пор, как я переехала, поэтому все там осталось как прежде с тех пор, как мне было двадцать два. Это означало у меня была одежда здесь, и все было знакомо.
А это именно то, что мне нужно прямо сейчас.
Когда я шла вверх по лестнице, я услышала, как моя мать спросила Шона:
— Где Дарси и Джастин?
— Дарси не может прийти сегодня на обед. Он очень занят! — крикнула я и продолжила подниматься по лестнице.
Когда я оказалась в своей старой комнате, сломалась и мысленно начала ругать себя за это.
— Прекрати это! — зашипела я и потрясла головой.
Я заставила свой разум думать о простых вещах, как например, принять душ.
Горячая вода. Гель для душа. Шампунь и кондиционер.
Блаженство.
Я сняла с себя платье, сапоги и куртку — пообещав сжечь каждый предмет, когда они оказались на полу. Я вошла в ванную, которая была соединена с моей комнатой. Подождала несколько минут, пока пар не повалил из душа.
Шагнула под горячие брызги воды и вздохнула от восторга. Я ничего не делала в течение нескольких минут — просто стояла под водой и наслаждалась каждой жаркой, горячей каплей, которая ударяла по моей коже, и вызывала покалывание, которое распространилось по всему моему телу. Когда я расслабилась, то достала шампунь и выдавила огромное количество на руку. Я нанесла его на волосы и начала тереть обеими руками. Через несколько секунд появилась пена. Я помыла голову два раза, потому что не мыла ее... когда была в горах...
Я зарычала на себя, потому что снова начала думать о том, о чем отказывалась думать. Я снова «переключила» свой разум обратно на душ и продолжила мыть волосы. Когда пришло время мыть тело, моя рука автоматически потянулась за моим любимым гелем для душа, который был с запахом ванили. Но я быстро схватила вместо него с гель с ароматом клубники.
Я больше никогда не хотела чувствовать запах ванили.
Я начала мыть тело, посмотрела вниз на грудь и замерла. На левой груди остался его укус. Я потерла зону укуса, и когда коснулась его мочалкой, то стиснула зубы. Затем я начала тереть мочалкой спину, пока она не заболела. Я посмотрела на свои руки и ноги и увидела несколько легких синяков, которые я получила от вчерашней ночи. Когда я подумала о нем, я стукнула рукой о стенку душа и разрыдалась.
Я не могла избежать мыслей о нем.
Я жестко терла свое тело мочалкой, пытаясь избавиться от любых следов Дарси на своем теле. Когда я закончила мыться, то моя кожа была вся красная. И болела. Я скользнула вниз у плитки душевой, и опустила мочалку. Я зашипела, когда села и почувствовала боль между бедер.
Я заплакала сильнее из-за очередного напоминания о нем.
— Я ненавижу его, — прошептала я.
Нет, ты не ненавидишь его.
Я закрыла лицо руками, когда разум шептал мне убийственную правду. Я хотела отчаянно ненавидеть Дарси, но не могла, и не понимала почему. Ненавидеть его было очень легло. Я ненавидела его последние двадцать лет, но почему за одну ночь эта привычка стала невозможной?
Гребаные мужчины…
Я плакала, пока сидела на полу душевой, и не заметила, как начала течь холодная вода. Я выключила душ и вышла, потом вытерлась полотенцем и положила его на стойку. Я пошла обратно в свою спальню и замерла, когда увидела, что моя мама сидит у моей кровати.