Страница 37 из 48
Бисеринки пота покатились по моему лбу.
— Мы не будем…
— Лжец! Не надо мне врать! — кричала она, а слезы текли по ее щекам.
Это было плохо.
Очень плохо.
Я не хотел расстраивать Нилу еще сильнее, поэтому молча смотрел на нее. Она с нескрываемой яростью вытерла лицо и бросила на меня полный ненависти взгляд, который заставил меня пошатнуться и отступить на пару шагов. Меня затошнило.
— Пожалуйста, — произнес я, думая, что сказать, чтобы не видеть этого взгляда.
Я не понимал, для чего сказал «пожалуйста», но я надеялся, что она пощадит меня.
— Пожалуйста, что? — прошипела она.
Я моргнул.
— Не ненавидь меня.
Она долгое время смотрела на меня, а потом сказала:
— Я не ненавижу тебя, Дарси… я жалею тебя… Я жалею о том дне, когда встретила тебя.
Мне казалось, что ее слова выбили весь воздух из моих легких. Я хотел подойти к ней, но она развернулась и быстро пошла по коридору обратно в спальню, в которой захлопнула дверь с такой силой, что стены гостиной задрожали.
Шон и Джастин, стоявшие по разные стороны от двери, так и продолжали смотреть на меня.
— Дарси… — начал было Джастин, но, чтобы не слышать его, я быстрым шагом вышел из гостиной в коридор. Я стоял за пределами своей спальни, и меня поглотила желчь, которая накопилась и добралась до моего горла.
Я только заполучил ее, и в считанные секунды потерял.
Я чувствовал себя опустошенным.
Я чувствовал себя ничтожеством.
Я оперся рукой о дверную раму своей спальни и выдохнул.
«Я жалею тебя».
Это было худшее, что она могла сказать мне. От этого было чертовски больно. Я крепко зажмурился и впервые за всю свою жизнь захотел, чтобы Нила сказала, что она меня ненавидит.
Я думала, меня сейчас стошнит.
Я поплелась в комнату Дарси, обернутая простыней вокруг своего обнаженного тела, и захлопнула дверь. Я схватила свою все еще влажную одежду с комода Дарси и краем глаза заметила что-то розовое. Слегка приоткрыла верхний ящик и обнаружила куклу в слегка повреждённой коробке и в розовой оберточной бумаге.
Мне стоило огромных усилий не закричать. Он еще и пытался забрать куклу себе после всего того, что было — она была его главным приоритетом. Он положил ее в ящик и держал подальше от меня. Я начала изучать себя в зеркале и наклонилась на случай, если меня вырвет, но ничего не произошло, я выпрямилась и начала задыхаться. Одной рукой я держала простыни, а другую прижала к своему лбу.
Этого не могло случиться.
Дарси жалел о прошлой ночи?
Он жалел о нашем сексе?
Он жалел обо мне?
— Нила
Я задыхалась слезами. Я ничего не смогла поделать — слезы сами побежали по моему лицу.
— Оставь меня в покое, Дарси. Пожалуйста, — сказала я сквозь слезы.
Он был тих как мышь, и я не слышала, как он вошел в комнату вслед за мной.
— Ты неправильно меня поняла. Я имел в виду совсем не то, что сказал.
Я присела на край его кровати и потянулась за своей одеждой. У меня не было трусиков — они были на кухне Дарси в мусорном ведре. Я встала и ни капельки не смущаясь, сбросила простынь со своего тела. Я не стыдилась, я чувствовала отвращение. Дарси видел каждый сантиметр моего тела прошлой ночью, но он сказал, что это было ошибкой, что это ничего не значило для него, и это говорило о том, что изменение наших отношений тоже ничего не значило. Я надела свое влажное платье через голову и поправила его на своем теле.
— Нет, — я шмыгнула носом, — Ты именно это имел в виду.
Дарси подошел ближе ко мне, я чувствовала, что он позади меня.
— Это неправда, Нила. Я сказал это, потому что…
— Мне плевать, почему ты это сказал. Меня задело то, что ты это сказал. Прошлая ночь не должна была произойти, Дарси, — я оборвала его, надела куртку и повернулась к нему лицом. — Ты был прав. Я проснулась, сожалея о случившемся. Это была ошибка.
Я лгала.
Я совершенно открыто лгала сквозь зубы.
Я не жалела ни об одной секунде, проведенной с Дарси. Но я сказала иначе, потому что отказывалась признавать Дарси, что он только что разбил мое сердце во второй раз. Я не доставлю ему удовольствия знать, что он причинил мне боль.
— Это был последний раз, когда я позволила тебе причинить мне боль. Я больше никогда не хочу тебя видеть, и тем более — разговаривать с тобой. Ты — жалкий трус, и если по какой-то причине твое сердце не работает — так это только потому, что оно холодное.
Лицо Дарси побледнело, его плечи опустились.
— Нила... мне так жаль. Я чувствую себя ужасно. Пожалуйста.
Я пошла вперед, и как только прошла мимо него, я прижала куклу к его груди.
— Это должно заставить тебя почувствовать себя лучше. Ты ведь так хотел, чтобы она досталась тебе, не правда ли? Ну, тебе повезло. Ты получил то, что хотел. Ты выиграл, Дарси. Поздравляю.
Нила: 1 Дарси: 2
Я отдала ему коробку и вышла из спальни, а затем поспешила к выходу. Я дала себе молчаливую клятву, что больше никогда не вернусь сюда.
— Нила? — позвал Шон, когда я неуклюже шагнула в глубокий снег и направилась к нему. Было очень трудно сохранять равновесие, но у меня получалось. Я уверена, что была похожа на идиотку. Но, по крайней мере, я не упала.
Я не хотела смотреть на Джастина. Поэтому направилась прямиком к своему брату.
— Пожалуйста, отвези меня домой, — попросила я и по моему телу побежала дрожь.
Шон обнял меня и быстро повел к своему грузовику. Он помог мне залезть в грузовик, а затем закрыл дверь. Грузовик был теплый от поездки Шона из своего дома в дом Дарси, и по моему телу пробежали мурашки. Мою кожу покалывало, а боль, которая поселилась в моей голове, немного ослабла.
Шон что-то прокричал Джастину, который кивнул и затем направился в дом Дарси по снегу. Я отвернулась, когда Шон подошел к водительской стороне своего грузовика и забрался в него. Он завел грузовик и медленно ехал задним ходом, пока не повернул, и мы не оказались на дороге, ведущей вниз с горы.
Думаю, что я продержалась одну или две минуты. После чего разрыдалась.
— Милая, — Шон вздохнул и, протянув свою левую руку, коснулся моего плеча.
Я закрыла лицо руками и покачала головой.
— Я в порядке.
Шон убрал руку с моего плеча, положил ее на руль и сосредоточился на дороге, пока мы ехали вниз со скользкой горы.
— Он сделал тебе больно? — спросил Шон.
Я взглянула на него сквозь пальцы и заметила, что его пальцы так сжимали руль, что костяшки побелели.
— Не так, как тебе кажется, — я шмыгнула носом и вытерла глаза.
Шон взглянул на меня.
— Как именно он сделал тебе больно?
Я посмотрела вниз и пожала плечами.
— Он сказал, что все было ошибкой. Что мы не можем быть вместе. Он пожалел обо мне.
Слезы снова потекли, когда я закончила говорить. Я ненавидела себя за это. Я хотела быть сильной. Хотела сказать: «Иди ты, на хер, Дарси», но мое сердце так сильно болело из-за него, из-за кого-то, о ком я почти не заботилась неделю назад.
— Как именно он сделал тебе больно? — спросил Шон снова с нескрываемыми нотками яда в голосе.
Я прокашлялась.
— Я имею в виду… когда мы занимались… занимались сексом... было больно, и у меня немного текла кровь. Но Дарси сказал, что это нормально, так как у меня это был первый раз.
Мы некоторое время молчали. Затем Шон прорычал:
— Я, б***ь, убью его!
Я расширила глаза от ужаса и посмотрела на него.
Он был в ярости.
— Нет. Все это было п-п-о обоюдному согласию.
Да, Дарси сделал мне больно, но Шон убьет его, если подумает, что тот заставил меня переспать с ним, а это была очень далекая вещь от правды. Шон посмотрел на меня и немного смягчился, а затем снова посмотрел на дорогу и сощурил глаза.