Страница 36 из 40
— Что касается одежды, то я бы сказала, что полкроны более чем достаточно, — заметила миссис Рейс.
— Не забывайте, — сказал Барлоу, — они вытащили его из воды, а это самое главное.
— В таком случае десять шиллингов, никак не больше, — сказала миссис Рейс.
— Не уверен, что этой суммы будет достаточно, — возразил Барлоу. — А, по-твоему, сколько? — спросил он у Этуотера.
— Это Реймонд сам должен решить.
Вошла Софи с вещами.
— Ну вот, — сказала она, — болотные сапоги, джемпер и штаны.
Из-за тяжелых болотных сапог она с трудом могла оторвать узел от пола.
— Вы не слышали, когда были наверху, Реймонд спит? — спросила ее Харриет.
— Я ничего не слышала.
Софи поставила сапоги на пол.
— Их тоже отдать? — спросила она.
— Скажите, Софи, Реймонд говорил вам, чем еще они ему помогли, когда вытащили из воды? — спросила миссис Рейс.
— Вытащили, и все, — ответила Софи. — Он говорил, что они причинили ему боль, когда втаскивали в лодку.
— А что за человек ждет у дверей? — спросил Барлоу. — Что он собой представляет?
— Высокий мужчина.
Барлоу встал.
— Ну, что скажете? — сказал он.
— Почему бы не спросить у Реймонда? — высказала свое мнение Харриет. — Он вряд ли уже заснул.
— Вот и спросите.
— По-моему, десяти шиллингов будет более чем достаточно, — сказала миссис Рейс.
— Даже если это всего десять шиллингов, — сказала Харриет, — их нам должен выдать Реймонд.
— У меня есть два фунта, — сказал Барлоу. — Но я должен жить на них до пятницы. Кроме того, у меня нет десятишиллинговых банкнот.
— Вы и в самом деле считаете, что десяти шиллингов достаточно? — усомнился Этуотер. — Не уверен.
— По-моему, этого мало, — сказала Харриет. — В конце концов, Реймонд доставил им массу хлопот. Думаю, этот человек преодолел немалое расстояние, добираясь до нашего дома.
— Фунта, мне кажется, будет достаточно.
— Давайте дадим ему выпить, — предложила Харриет. — Софи, спросите его, что он предпочитает.
Софи пошла узнавать, что рыбак хочет выпить.
— Лучше бы спросить Реймонда, Харриет, — сказал Барлоу.
— У меня есть фунт — если вы считаете, что этого достаточно, — сказал Этуотер. — А Реймонд потом мне его отдаст.
— Как хотите, — сказала миссис Рейс, — но, на мой взгляд, это слишком много. Тем более раз Реймонд собирается сюда вернуться. История ведь может повториться.
Софи вернулась.
— Он трезвенник, — сообщила она. — Но говорит, что чашку какао, пожалуй, бы выпил.
— А у нас есть какао?
— Нет, — сказала Софи. — Сварить ему кофе?
— Да, — сказал Барлоу, — свари ему кофе. Только не в кофеварке. На это уйдет слишком много времени.
Софи снова вышла из комнаты, и было слышно, как она ставит на кухне чайник.
— И все-таки, — сказала миссис Рейс, — лучше было бы спросить самого Реймонда.
— Почему бы вам не пойти и не спросить у него, Уильям? — сказала Харриет.
— Уж лучше вы разбудите его, чем кто-то из нас.
— Так и быть, — согласилась Харриет, — я сама у него спрошу. Но он недоволен, что я разбила флакон с лекарством. По-моему, он считает, что сделала я это нарочно.
Харриет пошла наверх. Миссис Рейс сказала:
— Такой вопрос решить труднее всего. Потом все равно будет казаться, что или переплатил, или недоплатил.
— Мне все же кажется, десять шиллингов слишком мало, — сказал Барлоу. — С другой стороны, фунта, пожалуй, много. В конце концов, они ведь только вытащили его из воды.
— Боюсь, что во всей этой истории они ощущают себя героями, — сказал Этуотер. — Этого тоже нельзя не учитывать.
Софи заглянула в комнату.
— Спросить у него, сколько кусков сахара ему положить? — сказала она.
— Да, спроси, — сказал Барлоу.
С лестницы послышался голос Харриет. Она вошла в гостиную. За ней следом, в черной пижаме и в видавшем виды трикотажном халате, вошел Прингл. Глаза у него были полузакрыты, рыжие волосы растрепались. В руке он держал бумажник. Харриет сказала:
— Он никак не мог сообразить, о чем идет речь, и я решила, пусть сам спустится и поговорит с этим рыбаком.
— Кто он такой? — прохрипел Прингл, протирая глаза.
— Это человек, который отдал вам свою одежду, — объяснила миссис Рейс. — Мы решили, что ему следовало бы немного заплатить.
— Какую еще одежду?
— Одежду, в которой вы вернулись с моря. Вы не хотите его отблагодарить?
— С какой стати?
— Не знаю.
— Что ж, — сказал Прингл, — раз вы все считаете, что я должен ему заплатить, я не против. Сколько ему дать?
— Я считаю, — сказала миссис Рейс, — что десяти шиллингов будет довольно. Остальные — что надо заплатить фунт.
— Десять шиллингов? — переспросил Прингл. — Фунт?!
— Видишь ли, — сказал Этуотер, — они наверняка вообразили себя героями.
— Да, но фунт — это огромные деньги.
— В таком случае дай ему десять шиллингов.
— Десяти шиллингов мало, — сказала Харриет. — Как ты этого не понимаешь?
— Сколько всего человек было в лодке? — спросил Этуотер.
— Двое, — ответил Прингл. — Но помогал мне вылезти из воды только один.
— А почему бы не пойти на компромисс и не дать ему пятнадцать шиллингов? — предложила миссис Рейс.
— Возможен и такой вариант, — сказал Прингл. Теперь он, судя по всему, проснулся окончательно. — У кого-нибудь есть мелкие деньги? — спросил он, роясь в бумажнике.
— Я могу дать тебе полкроны, — сказал Барлоу, — но тогда у меня совсем не останется мелких денег. А на два фунта мне жить до пятницы.
— Вот еще полкроны, — сказал Этуотер. — У тебя найдется десять шиллингов?
Софи заглянула снова.
— Он пьет кофе, — доложила она и снова села за шитье.
— Софи вы ему не передадите? — сказал Прингл, вручая ей десятишиллинговую банкноту и две монеты по полкроны. Софи взяла деньги и вышла снова. Когда она вернулась в гостиную с пустой кофейной чашкой в руке, миссис Рейс спросила:
— Что он сказал?
— «Спасибочки».
— И больше ничего?
— Больше ничего.
— Значит, сумма, скорее всего, оказалась правильной, — сказал Прингл и, туже затянув пояс халата, пошел наверх. — И больше меня не будите. Кто бы ни пришел. Я никого не желаю видеть.
— Ну вот, — с облегчением вздохнул Барлоу, — узнаю старину Прингла.
— Через несколько дней, проведенных в Лондоне, — подытожила миссис Рейс, — он станет самим собой. Вот увидите.
31.
— Ну, как было загородом? — спросил Носуорт. За то время, что Этуотер отсутствовал, он, кажется, пожелтел еще больше.
— Неплохо. Погода стояла прекрасная.
— Я говорил со Спердженом о вращающемся стуле, и он сказал, что поставит этот вопрос на Правление.
— Благодарю.
— Меня благодарить не за что. Я выполняю свой долг.
— В Лондоне что-нибудь интересное происходило?
Носуорт покачал головой. На столе Этуотера лежало несколько писем. Первые три оказались счетами за книги, четвертое — письмом от Верелста, где тот писал, что едет за границу и посылает Этуотеру адрес отеля во Франции, который забыл дать в свое время. Пятое и последнее письмо было запечатано в ярко-синий конверт; адрес на конверте был написан размашистым почерком Лолы. Он открыл письмо. Носуорт сказал:
— Пока вас не было, доктор Кратч наведывался несколько раз.
Этуотер пробежал глазами письмо Лолы. Выходит, и здесь тоже конец. Что ж, жаль. Он пометил у себя в блокноте, что надо будет написать ответ, и подумал, что Лола, должно быть, писала это письмо не без удовольствия.
— И как он держался? — спросил Этуотер.
— Последний его визит ознаменовался заметной переменой к худшему.
— Вот как? — сказал Этуотер и спрятал письмо Лолы в карман.
— Досадно, что вы забыли вернуть ему его брошюру. Впрочем, я предупредил его, что вы сегодня возвращаетесь, и он сказал, что зайдет.
— Понятно.
— Да. Думаю, он появится во второй половине дня.