Сумеречные люди

— Вчера видел вас на вечеринке, — сказал Этуотер. — Хотел поговорить, но было столько народу — не пробиться.

— Они все придут сегодня, — сказала миссис Рейс. — Харриет Твайнинг, Уолтер Брискет, Вочоп. Будет одна дама, чью фамилию я никак не могу запомнить. Зовут ее Дженнифер. Вам она не понравится. Она и мне тоже не нравится.

— Зачем же вы ее позвали?

— Она печатает мои труды. Ей очень хотелось познакомиться с Вочопом. Она его обожает.

— Как художника?

— Да. Особенно его символистские работы.

— Больше никого не будет?

— Больше никого, — сказала миссис Рейс. — А теперь мне надо переодеться. Можете смотреть книги. Спиртное в буфете.

Она накинула китайский халат и поднялась наверх. Этуотер слышал, как она зовет служанку. Он подошел к книжной полке, снял «Просчеты Господа» из серии «Лейтмотив» и сел с книгой в кресло. Он еще читал историю про деревенского дурака и бродячий цирк, когда приехала Дженнифер, крупная тридцатидвухлетняя женщина в терракотовом костюме и в бусах. Этуотер налил ей шерри и дал папиросу. У миссис Рейс всегда были папиросы, пахнувшие клубникой и сливками. Они немного поговорили, и Дженнифер сказала, что работать в музее, должно быть, ужасно интересно.

В это время вошли Харриет и Брискет.

— Когда я подъезжала к дому, — принялась со смехом рассказывать Харриет, — Уолтер стоял на улице и спрашивал полицейского, какой это номер дома. Правда, дорогой? Так, будто ты не был здесь, по крайней мере, раз десять.

— А вот и Наоми, — сказал Брискет. — Вечно ты меня подначиваешь.

Миссис Рейс, в черном платье, обвешенная украшениями, на мгновение остановилась перед дверью в гостиную, чтобы войти поэффектнее.

— Как поживаете, Харриет, дорогая? А вы, Уолтер? — с порога заговорила она.

— Какие у вас блестки на платье, Наоми! — вскричал Брискет. — Я от них без ума.

— Познакомьтесь, это Дженнифер, — сказала миссис Рейс. — Все остальные, разумеется, знакомы, так ведь?

— Кого мы ждем, Наоми? — спросила Харриет.

— Как кого? — Миссис Рейс искренне удивилась. — Вочопа, конечно! Он всегда опаздывает.

Она подлила Дженнифер шерри.

— Нет, нет, прошу вас! — воскликнула Дженнифер. — А то я ужасно опьянею.

В ожидании Вочопа Брискет рассказывал, куда он собирается летом, а Харриет говорила о том, как лучше всего провозить контрабандой духи.

— У меня есть балканский ликерчик, — похвасталась миссис Рейс. — Нечто бесподобное. Вы все обязательно после ужина должны его попробовать.

— Кто этот тип с рыжей шевелюрой, который вчера вечером был с вами, Уильям? — поинтересовалась Харриет.

— Его зовут Реймонд Прингл.

— Вот как?

Слышно было, как приехал Вочоп и как его смех на лестнице звучит все громче и громче. Ворвавшись с оглушительным хохотом в гостиную, он поцеловал миссис Рейс в лоб, а затем, взяв руки Харриет в свои, стал поворачивать их ладонями верх и вниз, приговаривая:

— «Мы орешки собираем, в мае, в мае собираем».

У Дженнифер возбужденно сверкали глаза. Ведь она оказалась в самом центре жизни. Настоящей жизни.

— А вы потолстели, Вочоп, — сказала Харриет. — И потом, что, черт возьми, случилось с вашим лицом?

— Ага! — еще больше обрадовался Вочоп. — Я так и знал, что вы заметите. Я сегодня сделал массаж лица. Через пару месяцев смогу отрастить бороду.

— Знаете, — сказала Дженнифер, — по-моему, мужчины должны носить бороду, хотя у некоторых при этом вид довольно смешной.

Этуотер принялся рассуждать о роли бороды в истории. Никто его не слушал. Харриет сказала, что не любит бород — ни у мужчин, ни у женщин. Служанка объявила, что ужин подан, и гости спустились в столовую, небольшую комнату в глубине дома. На стене висел очень приличный рисунок Кондера[13], а на камине стояла фигурка Святого Петра из стаффордширского фарфора. Вочоп сел справа от миссис Рейс, рядом с Харриет, а Брискет — слева, рядом с Дженнифер. Этуотер занял место в конце стола.

— Ну, и как мы себя чувствуем после вечеринки? — подал голос Вочоп.

И опять громко, раскатисто засмеялся.

— Некоторым из нас сегодня не очень-то по себе, — вздохнул Вочоп и стал рассказывать, как проводил время на вечеринке он. Брискет вставлял реплику через равные промежутки времени.

— Как прелестно выглядела Сьюзан Наннери, — сказала миссис Рейс. — Нет, в самом деле, она была неотразима. Сьюзан обещала, что сегодня зайдет, только попозже.

— Да, — подтвердил Вочоп, — Сьюзан — девушка что надо.

— Она поссорилась с Гилбертом, — сообщила Харриет. — И я ее не виню. Этого Гилберта расстрелять мало. Задушила бы его собственными руками.

— Сьюзан его подруга? — спросил Этуотер.

— Дорогой мой, вы что, с луны свалились? Или откуда-нибудь еще? — Харриет хмыкнула.

— По-моему, она очень ветрена, — сказала миссис Рейс.

— Souvent femme varie[14], — сказал Вочоп. — Но что бы мы без них делали?

— Вы и в самом деле считаете, что мы все ветрены, мистер Вочоп? — спросила Дженнифер.

Вочоп слишком долго думал, что бы ответить, и в результате заговорил одновременно с телефонным звонком. Миссис Рейс встала, подошла к столику, где под куклой в розовом кринолине стоял телефонный аппарат, и сняла трубку.

— Это вас, Харриет, — сказала она.

— На Харриет большой спрос, — прокомментировал Брискет.

Миссис Рейс передала трубку Харриет, которая подсела к столику.

Дженнифер заговорила о том, как ей нравятся картины Вочопа.

— … да, дорогой… с удовольствием… могло быть хуже… приду обязательно… — ворковала по телефону Харриет.

Она вернулась к столу.

— Боюсь, — сказала она, — мне придется уйти сразу после ужина, Наоми. Вы не будете в претензии?

— Очередная вечеринка? — поинтересовался Брискет.

— Уж не рассчитывал ли ты, дружок, что я возьму тебя с собой?

— Я бы все равно не пошел, — сказал Брискет. — Не пойду же я куда ни попадя. У меня, между прочим, тоже есть своя гордость, хотя, быть может, ты и другого мнения.

Вочоп смерил Брискета уничижительным взглядом. Брискет перехватил его взгляд и вперился в него с видом оскорбленной невинности. Миссис Рейс рассуждала о книгах — чего только ей не приходилось в жизни читать! За вычетом хорошего, хотя и теплого, «сотерна», ужин никуда не годился.

— Вы ведь, кажется, знаете Носуорта, Наоми. Он работает вместе со мной в музее, — сказал Этуотер.

— Я говорила мистеру Этуотеру, что у него, должно быть, очень интересная работа, — сказала Дженнифер Вочопу.

— Ну, разумеется, он — такая лапочка, — сказала миссис Рейс. — Когда-то у него были такие прелестные лодыжки. А впрочем, сама не знаю, зачем я это говорю, — я же не видела его с войны. Как он?

— Хворает.

— Этот человек — ходячая добродетель, — сказала миссис Рейс. — Хотя, должна заметить, один раз я поразила его до глубины души. Это было в Брайтоне, где я тогда жила, много-много лет назад. Поразила тем, что поздно вечером пыталась прокрасться в Раудин[15]. Он сказал, что приехал в Брайтон на экскурсию.

— По-моему, вы неравнодушны к школам для девочек, — сказал Брискет, пристально глядя на Вочопа. Вочоп сделал вид, что не слышит.

— Мой дорогой Уолтер, — сказала Харриет, — перестаньте валять дурака.

Дженнифер разговаривала с Вочопом про его картины. Харриет говорила с миссис Рейс про обувь.

— Попробуйте мой ликерчик, — сказала миссис Рейс. — Он приехал к нам с Балкан. Непременно попробуйте. Некоторые считают, что он превосходен. Хотите, Вочоп?

Этуотер разговаривал с Брискетом про последнюю пассию Прингла.

— Вы же знаете, Наоми, я никогда не отказываюсь, когда мне предлагают выпить, — сказал Вочоп.

Харриет сказала, что пьет только коньяк, Брискет, извинившись, сказал, что доктор запретил ему спиртное. Остальные гости разлили «ликерчик» по рюмкам.

— Salute, — сказала миссис Рейс.

— За ваше здоровье, подруги и жены, — провозгласил Вочоп.

Все выпили. Этуотер не выплюнул «ликерчик» только потому, что привык пить что попало, к тому же он его только пригубил; впрочем, выпей он и больше, он бы все равно его не выплюнул, чтобы не обидеть миссис Рейс. Вочоп осушил свою рюмку залпом, вскочил из-за стола и прикрыл рукой рот. Со своего места Этуотер видел, как шея Вочопа наливается краской.