Страница 32 из 41
— Военачальника окружили мятежники, и войска у него всего несколько человек. Судя по всему, вряд ли он прорвётся.
Цунэнори сказал тогда:
— Я служу нашему военачальнику уже тридцать лет. Мне, старику, уже подошёл возраст, когда я верю тому, что слышат уши, а военачальник достиг лет, когда подвешивают колесницу (т.е. 60 лет). И ныне, в час, когда мы разбиты, неужто мне не удастся разделить с ним судьбу? Единственное моё желание — сопровождать его в пути на тот свет.
И он повернул коня и вновь ринулся на мятежников. Двое-трое из воинов, бывших с ним, рассудили:
— Наш господин из верности уже разделил участь военачальника. Неужто мы теперь сможем остаться жить? Хоть мы всего лишь подчинённые слуги военачальника, мы тоже выкажем свою преданность!
Решив так, они врезались во вражеское войско и в мгновение ока уже сразили десяток мятежников, но врагов было, что деревьев в лесу, и храбрецы полегли лицом к противнику.
Фудзивара-но Кагэсуэ был старшим сыном Кагэмити. Лет ему было за двадцать, человек он был немногословный и прекрасно стрелял из лука на скаку. В сражении, глядя смерти в лицо, он был безмятежен, как будто пребывал в собственном доме. Разогнав коня, он врезался во вражеские ряды, поражал очередного храбреца и возвращался к своим. Проделал он так раз семь-восемь, да конь споткнулся, и взяли его в плен. Жаль им было такого смельчака, но поскольку был он приближённым Ёриёси, его зарубили.
Санъи Вакэ-но Мунэскэ, Ки-но Тамэкиё и другие не щадя своей жизни бросились на врага и сложили голову за полководца Ёриёси. Эти воины, одержимые жаждой смерти, все были отчаянными храбрецами»191
Ему захотелось вновь посмотреть シグルイ («Одержимые смертью»)
Действие192 происходит в 6-ой год эры Кан-эй (1629), в начале периода Эдо. Основное место действия — провинция Суруга, замок Сумпу (замок, в котором окончил свои дни Иэясу Токугава (первый сёгун Токугава). Даймё Таданага Токугава, младший брат Иэмицу (третьего сёгуна Токугава) и внук Иэясу, в нарушение всех сложившихся традиций решил устроить турнир с использованием настоящего оружия, что повлекло смерть 16-ти из 22-ух мечников, принявших участие в турнире по распоряжению Таданаги
(На турнире193, устроенном Таданагой Токугавой, жестоким даймё Суруги, бойцы станут сражаться боевым оружием. Это приведет к большим потерям среди мечников, но что за беда? Правитель алчет величественного и кровавого зрелища.
К удивлению зрителей, среди прочих самураев в списках значатся два искалеченных бойца — однорукий Генносукэ Фудзики и слепой Ирако Сэйген: оба они мастера школы Ивамото Когэна, давние знакомые и давние соперники…)
Элизабет сказала ему «Они там действительно все одержимые, — одержимые смертью»
Он вспомнил «В сражении, глядя смерти в лицо, он был безмятежен, как будто пребывал в собственном доме»
Это поразило его.
Девушка с фамилией японского даймё, написала ему письмо.
Она написала ему «Вы спасли меня, доктор»
Он усмехнулся, — спас!
Goldfrapp рядом с ним — «Drew»
Элисон Голдфрапп пела «Ты, я и луна,/Мы сгорели и исчезаем на грязном снегу./Ода греху, мы также могли бы/Растаять в воскресенье»
Лино открыл «Повесть о смуте годов Хэйдзи» предшественник (или предшественница?) «Повесть о доме Тайра»
«Бремя любви с равной силой гнетёт и низкорожденных, и знатных. Особливо же крепки узы, соединяющие супругов! Связь супругов глубже и крепче всех прочих связей, ибо предопределена ещё в прошлых рождениях! Говорят, что даже одна ночь, проведенная вместе на одном изголовье, и то предначертана за пятьсот рождений до этой встречи. Но всё в нашем бренном мире подвластно закону, гласящему: за расцветом следует увяданье, за каждой встречей — разлука.
Лягут на листья капли прозрачной росы или на стебель — на заре чуть раньше, чуть позже суждено им равно исчезнуть»
— Да, — Подумал он. — И «Пусть мы опадем,/
Чистые и сияющие»!
Он никогда не обольщался на счёт людей, — сегодня они считают, что ты их спас, а завтра придут к тебе с претензиями.
Лино рассеянно наблюдал по телевизору за игрой кантеранос Кастильи и Аморебьеты — Сегунда Б.
Он закрыл глаза, и мысленно позвал Элизабет, улыбнулся, — почувствует?
Акира писала «Я прочитала, что Дьявол мучает грешные души, заставляя их ждать. В этом что-то есть. Теперь я вечно буду бояться (ждать) возвращения онкологии. Когда, где, я так нагрешила?!»
Нигде и никогда, — Подумал Лино. — Твой организм просто дал сбой!
Он вспомнил «Почему ты не спрашиваешь меня о Мэри?
— Боюсь!
— Чего же, малыш?
— Растревожить!
«Одержимые смертью» на экране телевизора и самураи-демоны…
— Деревянная лошадка спросила мальчика о стратегии…
— Деревянная лошадка???
— Оборотень-барсук!
— Барсук?!
— Оборотень обернулся чайником, монах поставил его на огонь, а он убежал!
Элизабет засмеялась.
— Спасибо, Лино!
— За что?
— За то, что с тобой тепло!»
Лино влюблённо подумал, с тобой тоже тепло, девочка моя, — с тобой очень тепло!
Satan: Hey i bought your soul last month and
Me: No returns
Satan: Pleas it’s making me
Лино вспомнил, как Элизабет рассказывала ему об Элен, — об их дружбе, она сказала ему: «Ты сказал мне, что любовь не спасает», а она меня спасла, она спасла меня своей любовью, Лино!»
Юные кантеранос трудились
[lite] sleeper рядом с ним, — «Saudade»
Он закурил сигару Punch.
Он вспомнил «Punch» («Удар»194) (сериал) (Корея) — один человек потерял себя и не заметил, как это произошло, — когда именно, в какой момент. Он продался, — ему казалось, что во имя других, но… ему понравилось! А потом, потом, он понял, что можно было не продаваться, можно было!
Лино подумал, но к этому ещё нужно было прийти, к пониманию; можно было и не продаваться!
Он усмехнулся, компромиссы, компромиссы, компромиссы!
Одна из причин онкологии — вечные компромиссы!
Элизабет сказала ему «Я часто думаю, Лино; компромиссы нужны, или не нужны, они что-то меняют, или не меняют ничего?».
Он улыбнулся, он сказал ей «Всё просто — тот, кто склоняет тебя к компромиссу, сам идти на компромисс не намерен».
Её зелёные глаза вспыхнули.
— Я так и знала!
— Я знаю, что ты знала!
Его сердце тоже вспыхнуло!
Она вдруг сказала ему:
— Я посмотрела «Мой король»
— И как тебе?
— Она его любит, и он её любит, просто… просто, он был козлом.
Лино рассмеялся от неожиданности.
— Не козлёночек, а козел?
— Козлина!
Элизабет тоже засмеялась.
— Знаешь, что мне понравилось, счастье моё?
— Что?
— Вначале фильма зритель видит Тони у врача в реабилитационном центре (у Тони травма ноги), врач спрашивает её, как она травмировалась, а потом врач спрашивает её не «как», а «почему». Очень правильный вопрос, так как проблемы Тони не в «как», а «почему»! Позже врач объясняет Тони «Колено (колени) — это наша способность уступить (уступать) и/или — отступить». Позже я увидела десятки людей с травмами колен!!! Ты понимаешь, Лино? Они просто не захотели уступить, — проще было переломать себе ноги, чем уступить!
Да, он понял.