Чернильное солнце

— К чёрту твой план! — неожиданно заорал Пак. — Я всю сознательную жизнь пытался забыть об этом, вычеркнуть из памяти, а ты меня опять бросила в этот кошмар! И знаешь, что самое противное во всём этом? Я тебе доверился! Думал, что ты моё спасение, а ты оказалась гибелью!

— Подожди, Чанёль, дай мне сказать!

— Видеть тебя не хочу! — выставив вперёд ладонь, мужчина взглядом показал, что девушке лучше не двигаться. — Демон открыл ловушку, а ты мало того, что в неё попала, так ещё и меня за собой притащила. Отсюда нет выхода. Ты не понимаешь?

— Подожди! — внезапно задумалась Чаурим. — Ты хочешь сказать, что знал о демоне?

Чанёль неожиданно побледнел и обхватил руками голову. Забыв обо всех предостережениях, Кан подползла к нему и села рядом, не решаясь прикоснуться, но успокаиваясь от ощущения родного человека рядом.

— В детстве я часто бывал здесь. Мне снились сны, яркие, сумбурные. В них я играл с Шутом и Мэри Шоу. Старуха учила меня делать кукол, а Шут отрывать им головы. Мы ставили кровавые сценки перед шумной толпой, слушали песни русалок и ловили прячущихся в корнях деревьев тойолов. А ещё приходил он. Уводил в свой дом, сажал к себе на колени и говорил, что мы будем делать, когда я вырасту. Я уже и не помню толком, но хорошего в тех речах было мало… А затем был обряд экзорцизма, демона выкорчевали из меня, да и я сам проделал колоссальную работу над собой. Я ощущал его присутствие рядом, но не вспоминал, не думал, не боялся. Как будто всё это было сном или детской выдумкой. Я даже магией занялся лишь для того, чтобы доказать себе, что в мире нет места нечисти.

Чанёль замолчал, глядя в одну точку, и не обращая внимания на шокированную рассказом Чаурим. Так получается, он тоже был здесь? Был частью этого мира? Знал и скрывал. Прятался от воспоминаний.

— Я ничего тебе не говорил. Ни словом, ни жестом не высказал своего знания. Даже тогда, когда ты стала видеть то же, что и я в детстве. Я думал, что ты справишься. Боялся, что если заговорю, то только дам толчком сгущавшейся тьме. Я верил, что она отступит. Она так долго подбирала ключ ко мне, что давно должна была сдаться, — закрыв ладонями глаза, шептал Пак. — Наверное, я с самого начала знал, что связываться с тобой было плохой идеей. Но когда увидел, понял, что не хочу отпускать.

Чанёль опустил руки и с грустью взглянул на растерянную Чаурим. Коснулся пальцами грязных спутанных волос и, неожиданно подавшись вперёд, коротко поцеловал в губы.

— Рано или поздно демон добрался бы до меня. Но я рад, что ты сейчас со мной.

Облегчённо расплакавшись, девушка прижалась к мужчине, сдавленно шепча бесконечное прости и понимая, что этого отчаянно мало, чтобы загладить вину.

— Мы были двумя дураками. Нужно было рассказать обо всём друг другу и постараться найти выход. Но сейчас мы здесь и у нас только два пути, — прижавшись щекой к волосам девушки, тихо произнёс Пак.

— Какие? — застыла в его руках Чаурим.

— Либо мы навсегда остаёмся здесь, либо возвращаемся в мир людей, но уже не такими, как прежде. Демон не просто так привёл нас сюда. Ему нужно совершить определённый обряд, чтобы объединить наши сущности в одну. Я, правда, не знаю подробностей. Я искал описание этого ритуала и пути спасения всю жизнь, но раз я здесь, то все мои усилия оказались тщетными.

Демон слишком слаб без своего человека. До тех пор, пока они не станут одним целым, демон не сможет в одиночку появиться на земле, иначе просто погибнет. Но когда они объединятся, его никто не сможет победить.

— Расскажи, что ты знаешь. Ты ведь что-то узнала сегодня днём? — понизив голос, шепнул Чанёль.

Чаурим торопливо закивала и начала откровенно рассказывать о встрече с Гвидиче и всём том, что старик ей рассказал. Пак не перебивал, только хмурил брови и смотрел себе под ноги. Когда девушка заявила, что путь спасения должен быть, ведь не просто так кто-то послал к ней итальянца, раздался глухой, медленно приближающийся звук.

Одновременно вздрогнув, молодые люди недоумённо уставились на катящийся в их сторону маленький чёрный шар. Когда он оказался достаточно близко, Чанёль поднял его и внимательно вгляделся в глянцевую чернильную поверхность.

— Совсем как моё солнце.

Шар выпал из дрогнувших пальцев и покатился обратно, навстречу к невесть как оказавшемуся в клетке демону. Обнажив клыки, он положил сферу на ладонь и крепко сжал. Усмехнулся и расслабленно откинулся на решётку, одну ногу поджав под себя, а другую безвольно вытянув.

— Давно не виделись, Чанёль!

Пак едва заметно задрожал, но постарался взять себя в руки. Они с демоном сидели друг напротив друга и боролись взглядами — яростными, беспощадными. С одной стороны полными ненависти, а с другой -любви.

— Ты можешь ненавидеть меня сколь угодно, но ты создан для меня, — улыбнулся монстр, склонив на бок косматую, покрытую чешуёй голову. — Во мне есть часть тебя. И в тебе есть часть меня. Мы слеплены из одного куска пластилина. Мы нужны друг другу. Если не будешь со мной — умрёшь.

— Лучше умереть, чем стать чудовищем, — отвернулся Пак.

— Как пафосно. Не хватает бурных оваций за идеальную актёрскую игру! — насмешливо протянул демон. — Право, ты так долго от меня прятался, не реагировал на мои знаки и послания. Я уже было отчаялся, как в игре появилось это прелестное невинное дитя.

Взгляд демона плавно обратился на напряжённую Чаурим.

— Элиза, — шипяще обратился монстр, сверкая крохотными язычками пламени в чёрных глазах, — ты правда думаешь, что сможешь меня победить? Ты как глупая мышка попала в мой капкан! Я специально приходил в видения Гвидиче. Едва заставил этого старика оторвать морщинистый зад от кресла-качалки и покинуть границу южной Болоньи, чтобы отправиться на другой конец света. Признаюсь откровенно — опасался, что не доедет, уж слишком стар и глуп стал. Но Гвидиче молодец, удивил. Всё рассказал без утайки и его вера передалась тебе. Не думал, что всё окажется так просто. Это даже… скучно!

— Тебя тоже можно победить! — не выдержав, закричала Чаурим.

— Я писал те записи в тот момент, когда дьявол стоял за моей спиной! Это он шептал мне текст, а я, будучи в его власти, послушно записывал всё до последней строки. Конечно, там что-то было и от меня, но как раз-таки это Гвидиче не перевёл, — нахально разведя руками, подытожил демон. — Я слишком долго к этому готовился, поэтому вам меня не обыграть, не обессудьте. Сегодня ночью всё случится. Семь сущностей объединятся в одну — всемогущественную, а ты, Элиза, станешь нашей первой жертвой. Тебя ждёт великая миссия! Сейчас всё серьёзно, понимаете? Если раньше в мой мир переносились только ваши души, то сейчас и тела здесь. А всё благодаря колоссальному заряду энергии Чанёля, который и осуществил, сам того не ведая, максимально безболезненный переход.

Семь человек. Семь сущностей. Семь душ. Они должны собраться в одном месте и, окропив себя жертвенной кровью, произнести заклинание. Семеро станут одним — непобедимым ни на небе, ни на земле. Ни в Раю, ни в Аду. И земля погрузится в дым и пепел, искупается в реках крови и окажется погребена под костями.

Демону стоило лишь взмахнуть рукой, и вот они уже втроём идут по знакомой площади. Зрители им рукоплещут, расступаются в стороны, а далеко впереди маячит сцена.

— Ты так вырос, Чанёль!

— Ах, в нём не узнать прежнего мальчугана!

— Мы ждали тебя!

— Чанёль, наконец-то ты здесь!

Пак вздрагивал от каждого обращения к нему, но упрямо шёл вперёд. Пытался увернуться от протянутых рук, но некоторым всё же удавалось ухватить его за рубашку или коснуться волос. Чаурим не отставала, но дотянуться до мужчины, защитить его не могла — каждый раз демон тянул её на себя, не позволяя приближаться к Чанёлю.

Но вот они поднялись на сцену и встали напротив рукоплещущей толпы. Пока демон приветствовал зрителей и обещал незабываемое зрелище, девушка вгляделась в бледное, почти мёртвое лицо Чанёля, и жалобно заскулила. Она ненавидела себя за совершённое. Ведь Пак действительно пытался убежать от воспоминаний и ему это почти удалось. Но сейчас, по её вине, он здесь и должен стать монстром. Собственная смерть ничуть не страшила Чаурим, сейчас она готова была добровольно отдать жизнь, лишь бы любимый вернулся обратно и забыл всё как страшный сон, даже её.