Немые колокольчики

— Что ты там надумал? Мне совсем не нравится выражение твоего лица… Эй, ты что делаешь?! — Тао растерянно следил за тем, как друг поспешно переодевается и суёт во внутренний карман лёгкой куртки пару ножей. — Сехун, объясни толком, что у тебя за идея?

— Я должен вытащить Джиын из Бестиария, и её братец мне в этом поможет!

— Ты уверен в этом? Мудак Бён станет зятем Морти, который отказался вам помогать!

— Плевать! Я должен лично с ним поговорить, чтобы понять, что им движет. В одиночку мне всё равно не справиться!

— Послушай, дружище! — Тао схватил О за локоть и заставил посмотреть в свои глаза. — Сдалась тебе эта Джиын! Неужели всё дело в том, что только она сможет родить тебе сына?

— Да плевать я хотел на детей! Пусть их вообще не будет. Я её люблю, понимаешь? — сжав плечо друга, отрезал Сехун. — Возьмёшь на себя одного охранника? Оба мне не по зубам.

— Я не буду в это ввязываться, — проворчал Тао. — Я ненавижу Бэкхёна. Из-за него я чуть не лишился руки. Да я его прикончу тут же, как встречу!

— Пусть он поможет мне вытащить Джиын, и дальше делай с ним, что хочешь, — благосклонно разрешил Сехун. — И ты можешь не идти за мной, если не считаешь нужным.

В дверь коротко постучали, намекая, что время аудиенции закончено.

— Хуй с тобой! — прошипел Тао, прильнув к стене.

Сехун благодарно ему улыбнулся и моментально запрыгнул на первого охранника, заглянувшего в комнату. Точный удар в солнечное сплетение и тот грузно рухнул на ковёр, куда секундой позже отправился его напарник, вырубленный чётким хуком Хуана.

— Бежим, быстро! — приказал О, пулей метнувшись к чёрной лестнице.

Ожидая за собой погони, они шумно сбежали на первый этаж, миновали кухню и выбрались на задний двор через неприметную дверь подвала. И лишь перебравшись через забор, смогли вздохнуть с облегчением.

— Куда теперь? — прижав ладонь к колющему боку, рвано выдохнул Тао.

— Стоять! — раздалось за спиной, и в темноте мелькнуло несколько грузных фигур охранников.

— Блять, просто бежим отсюда! — простонал Сехун, первым сорвавшись с места и побежав вниз по улице.

***

Бэкхён искренне обрадовался, когда увидел Чанёля на пороге гостиной дома Морти. Подбежал к учителю, крепко обнял, чтобы тут же отстраниться и осмотреть его. Убедиться, что жив-здоров, не ранен. За долгие дни разлуки Пак почти не поменялся — разве что лицо стало более усталым, а в уголках глаз пролегли ранние морщинки.

Не обращая внимания на улыбающуюся Анабель, внимательно слушавшую всё, что говорил её жених, Бэкхён заваливал учителя вопросами и с придыханием рассказывал о грядущем нападении. Парень увлёкся настолько, что Отто Морти даже позволил им отказаться от ужина и проследовать в свой кабинет, чтобы спокойно обсудить план защиты крепости. Анабель пыталась было воспротивиться, но мать отвела её в столовую и тихо прикрыла за собой дверь.

Уже поднимаясь по лестнице вслед за Бэком, Чанёль бросил взгляд на Морти. Тот не шёл за ними, всё так же стоял в центре гостиной, задрав голову и криво улыбаясь. Он дал Паку полную свободу действий, развязал ему руки, предоставив право добровольно решать, что лучше — позволить Бэкхёну защитить город или бросить все силы на спасение сестры.

— Чанёль, что с Джиын? — стоило двери кабинета мягко закрыться, как Бэк налетел на учителя с расспросами.

— Позволь сначала я спрошу, — оборвал его Пак. — Что связывает тебя с Анабель? И как ты умудрился стать её женихом?

Брюнет обречённо простонал и опустился на краешек кресла. На его лице было написано такое невыносимое страдание, что Чанёль понял самое главное — его мальчик здесь не по своей воле.

Пока Бэк рассказывал обо всём — начиная с того момента, как забрался в багажник автомобиля, принадлежащего местному инженеру, и заканчивая утренним разговором с Морти, Пак лишь хмурился, молча слушал и не задавал вопросов.

— Я не мог отказаться. Морти мне поверил, он дал шанс спасти людей! Но я не хочу жениться на Анабель. Я придумаю что-нибудь, чтобы избежать свадьбы. Мне нужна Джиын и никто больше! — с жаром заверил учителя Бэкхён.

— У тебя есть план? — сев в кресло напротив, поинтересовался Пак.

— Мне нужны несколько людей из трущоб. Морти обещал привезти их завтра. И конечно же ваша помощь, учитель! Но прежде прошу, скажите мне, что с Джиын? Она в безопасности? — Бэкхён попытался прочитать ответ в глазах мужчины, но наткнулся на холодную стену отчуждения.

Чанёль напряжённо размышлял над ответом, от которого зависело слишком много. Он знал, чувствовал — что-то идёт не так. Всё об этом кричало — странная тишина на свободной территории, припадки мутантов в Бестиарии. Это было словно затишье перед бурей. И этой буре было имя Ким Чонин. Он не погиб. Он вернулся, чтобы отомстить. Сравнять с землёй дома, которые сам же отстроил. Убить людей, которым верил и которые не смогли защитить его от опасности, позволив выкинуть за пределы крепости. Чонин зол на них всех и каждого в отдельности. И он не поскупится в средствах, чтобы заставить всех страдать в точности, как на протяжении всего этого времени мучился он сам. Забавная ирония судьбы — именно Ким хотел снести стену, уравнять в правах жителей ядра и трущоб. И именно он стал главным злом, которого возненавидели обе стороны.

— Джиын в безопасности, — приняв решение, слабо улыбнулся Чанёль.

— Хвала Богам! — облегчённо вздохнул Бэкхён. — Я могу её увидеть?

— Нет! — помрачнев, отрезал Пак. — Как бы там ни было, сейчас ты являешься женихом Анабель Морти. Нужно постараться оградить Джиын от этой информации. Всё же девочка влюблена в тебя.

— Она ведь сейчас не с Сехуном? Она не собирается за него замуж? — налетел с расспросами парень.

— Нет, её ничто не связывает с О, — уверенно кивнул Чанёль. — Не волнуйся, Бэк! Я о ней позабочусь, она мне как дочь. А ты сделай то, что нужно — защити нас от опасности.

— Учитель! — брюнет резко вскочил и заглянул во вновь посветлевшие глаза мужчины. — Прошу, если Джиын станет всё известно, скажите ей, что это ложь. Я люблю только её и обязательно за ней приду.

— Хорошо, мой мальчик! Она тебя обязательно дождётся, — грустно улыбнулся Чанёль, потрепав Бэкхёна по волосам.

Как семейство Морти ни уговаривало остаться на ужин, фальшиво улыбаясь и наигранно заботясь о его самочувствии, Пак ушёл из их дома глубоким вечером. Он бежал по пустынным улицам ядра, то и дело бросая взгляд на стрелки потрёпанных наручных часов. Если он поторопится, то обязательно успеет. Ведь обещал же Бэку присмотреть за Джиын.

Но лишь оказавшись внутри Бестиария и подбежав к стеклянным дверям, отделяющим коридор от купола, Чанёль понял, что безбожно, катастрофически опоздал. Не обратив внимания на вздрагивающую в конвульсиях летающую тварь, лежащую на песке в луже чёрной крови, он подбежал к Джиын и бессильно рухнул на колени.

Девушка тоже вздрагивала, только кровь на ней была не чёрная, а тёмно-красная. Раскидав руки в стороны, она смотрела немигающим стеклянным взглядом в прозрачный потолок, откуда неслись аплодисменты и одобрительные крики. Жители ядра рукоплескали смелости и отчаянию девчонки, благодарили за прекрасный бой и уже делали ставки, как долго она протянет или отдаст Богу душу прямо здесь, на окровавленном песке. Жалели, что до третьего боя ей в любом случае не дожить.

Чанёль растерянно смотрел на торчащие из плеча и живота Джиын острые ядовитые шипы, вокруг которых уже расплывались тёмно-синие пятна с чёрными прожилками отравившего плоть яда. Изо рта медленно вытекал ручеёк крови, а губы беспомощно шевелились, то ли просто подрагивая, то ли силясь что-то сказать.

— Врача, быстро! — заорал Чанёль вставшим неподалёку охранникам.

Когда он перевёл беспомощный взгляд на Джиын, та уже неотрывно смотрела на него и, что немаловажно, узнавала, словно по частице вырывая образ Пака из клубка смутных воспоминаний. Слабо дёрнувшись, она попыталась пошевелить рукой, но ни один палец ей не подчинился. Тогда Чанёль, из последних сил сдерживая слёзы, нагнулся к губам девушки, чтобы лучше слышать.