Страница 16 из 70
– Зачем ты мне это сказал? Ты же не имел в виду ничего такого.
– Нет, имел.
Она въехала на стоянку и слету вогнала машину на парковочное место.
Ник схватил Сэм за руку, не давая выйти.
– Остынь, Сэм.
– Не приказывай мне. – Она выдернула руку. – И побереги свои нежности для того, кто на них купится. Я тебе ни чуточки не верю.
– Если бы не верила, то сейчас бы так не злилась.
– Ты хочешь знать, что случилось с твоим другом?
В одно мгновение веселье в глазах сменилось яростью.
– Конечно, хочу.
– Тогда тебе придется прекратить так себя вести со мной, Ник. Ты меня в узлы скручиваешь и отвлекаешь от дела. Мне нужно сосредоточиться, на сто процентов сосредоточиться на расследовании, а не на тебе!
– А когда ты не на дежурстве? – Лукавая улыбка вернулась, но не прогнала грусть из глаз. – Могу я скручивать тебя в узлы?
– Ник…
Уставившись на унылое здание Национальной безопасности, он вздохнул:
– Мы почти на месте и сейчас заберем родителей Джона, повезем их смотреть, как он лежит на холодном столе, а я только и могу думать, как сильно мне хочется поцеловать тебя. Какой я после этого друг? Ему или тебе?
В тоне звучало столько грусти и горечи, что Сэм немного смягчилась.
– Ты был ему отличным другом, и последние двадцать четыре часа, исключая поцелуи, ты мне тоже очень помог. Можем мы так и остаться друзьями? Пожалуйста.
– Я стараюсь, Сэм. В самом деле, стараюсь, но не могу ничего с собой поделать – меня невероятно тянет к тебе. И знаю, что ты так же себя чувствуешь. Как шесть лет назад. Сильно, как и я. И все еще чувствуешь, как бы ты не хотела. Если бы мы встретились при иных обстоятельствах, можешь с уверенностью сказать, что то же самое не произошло бы между нами?
– Мне нужно идти. – Решительный тон скрыл ее смятение. – Меня, наверное, ждут родители сенатора, и я не хочу затягивать для них процедуру. Ты идешь?
– Да. – Ник открыл дверь. – Иду.
***
Внутри их встретил Фредди.
– О’Конноры уже здесь. – Он показал на закрытую дверь в конференц-зал. – И демократы от Вирджинии, с которыми сенатор обедал вечером перед убийством.
Сэм переводила взгляд с одной двери на другую.
– Ты не отведешь мистера Каппуано и О’Конноров посмотреть на сенатора? Пожалуйста.
– Без проблем.
Она положила ладонь на руку Фредди и прошептала:
– Во всей деликатностью.
– Конечно, босс. Не беспокойся.
– Я догоню тебя, – обратилась Сэм к Нику.
Он кивнул и последовал за Фредди в комнату, где уже ждали О’Конноры с дочерью и мужчиной, который, как полагала Сэм, был Ройсом Гамильтоном. Мельком взглянув, она отметила, что супруги О’Конноры за ночь сильно постарели.
– Сенатор и миссис О’Коннор, мой напарник, детектив Круз, сопроводит вас посмотреть на сына. Я присоединюсь к вам через несколько минут.
– Спасибо, – поблагодарил Грэхем.
Глубоко вздохнув, чтобы настроиться на нужный лад и выбросить из головы резкий разговор с Ником, Сэм вошла в комнату, где в ее ожидании сидели двое мужчин. Она решила, что им обоим около семидесяти.
При ее появлении они встали.
– Джентльмены, – сказала Сэм, пожимая им руки. – Я детектив-сержант Сэм Холланд. Признательна, что вы пришли.
– Мы просто опустошены, – с медлительностью произнес Джадсон Нотт, представившийся председателем Вирджинского отделения Демократической партии. – Сенатор О’Коннор был дорогим другом для нас и всего содружества.
– Мистер Нотт, мне не нужны громкие политические фразы, я хочу знать, как сенатор провел последние несколько часов.
– Мы встретились с ним на обеде в «Олд Эббит Грилл», – сообщил Ричард Маннинг, вице-председатель.
– Как часто вы обедали вместе?
Мужчины обменялись взглядами.
– Раз в месяц или около того. Мы предложили перенести встречу на другое время, поскольку у него было голосование на следующий день, но он заявил, что команда все держит под контролем, и у него есть время пообедать.
– Каким он вам показался?
– Усталым, – не колеблясь, ответил Маннинг.
Нотт согласно кивнул:
– Сказал, что последние две недели работал по двенадцать-четырнадцать часов в сутки.
– О чем вы говорили за обедом?
– О планах кампании, – сообщил Нотт. – В следующем году у Джона намечались перевыборы, и хотя он был бесспорным кандидатом на победу, твердых гарантий у нас не имелось. Мы настраивались вести кампанию несколько месяцев, а теперь… – Его голубые глаза затуманились, а голос упал. – Такая трагедия.
– Во сколько вы расстались?
– Я бы сказал, около десяти, – ответил Нотт.
– И куда он отправился потом?
– Заявил, что едет прямо домой и ляжет спать.
– Кто займет его место в Сенате?
– Зависит от губернатора, – ответил Маннинг.
– Нет первоочередных кандидатов?
Нотт покачал головой.
– Если честно, мы об этом не говорили. Мы сейчас в состоянии крайнего шока. Сенатора О’Коннора любили. Представить не можем, что кто-то захотел причинить ему вред.
– Никто в партии не завидовал его успеху или не метил на его место?
– Только его брат, – презрительно заметил Маннинг. – Он оказался сплошным разочарованием.
– Хватило бы ему зависти, чтобы убить сенатора?
– Терри-то? – Нотт нервно оглянулся на дверь, словно испугавшись, что О’Конноры могут его услышать. – Сомневаюсь. Ему бы потребовалось вытащить голову из своей задницы больше, чем на пять минут.
– Как у всякой семьи, у О’Конноров свои проблемы, – сказал Маннинг. – Но все члены семьи дружны. Терри мог завидовать Джону, но не доставил бы горя матери. – Сочувственно покачав головой, добавил: – Бедная Лейн.
– Мы видели их, – сообщил Нотт. – Сердце разрывается.
– Спасибо, что пришли. – Сэм вручила им свою карточку. – Если вспомните что-то еще, хоть незначительную деталь, дайте знать.
– Хорошо, - пообещал Маннинг. – Сделаем все, что в наших силах, чтобы помочь поймать этого монстра, учинившего такое.
– Спасибо.
Сэм проводила их взглядом и направилась в морг.
Глава 11
Входя за О’Коннорами в холодную, пахнущую антисептиком комнату, Ник думал, что подготовился как следует. После того, что увидел вчера, он справится с чем угодно.
Однако, ничего не смогло подготовить его к виду Джона, бездыханного, бледного, как воск, ушедшего. И ничто не подготовило его к реакции Лейн.
Один взгляд на лицо сына – и она свалилась бесформенной, лишенной костей тряпкой. Все случилось столь быстро, что никто не успел вовремя подхватить мать Джона и не дать удариться головой о бетонный пол.
– Господи Иисусе! – вскричал Грэхем, падая на колени. – Лейн! Милая, ты слышишь меня?
– Мамочка. - Слезы катились по лицу Лизбет. – Мамочка, очнись.
Миновало несколько напряженных минут, прежде чем глаза Лейн распахнулись.
– Что случилось?
– Ты упала в обморок, – сказала Лизбет. – Как считаешь, ты можешь сесть?
– Мне нужно выйти. Уведи меня отсюда, Лиззи.
Лизбет и Ройс помогли матери подняться. Не глядя на тело на столе, они вывели ее из комнаты.
– Вы в порядке, сенатор? – спросил Ник, когда они остались одни.
С посеревшим лицом и трясущимися руками Грэхем О’Коннор не мог оторвать глаз от белой повязки, что скрывала на шее рану, положившую конец жизни его сына, хрипло прошептав:
– Знаешь, это так неправильно.
– Сэр?
– Стоять над телом своего ребенка. Это неправильно.
У Ника перехватило горло.
– Я сожалею. Если бы я мог что-нибудь сказать…
Он понизил голос, чтобы присматривавший за дверью детектив Круз их не слышал.
Неуверенной походкой Грэхем подошел и погладил густые белокурые волосы сына.
– Кто мог сотворить такое? Как мог кто-то так сильно ненавидеть моего Джона?
– Я не знаю.
Ник смотрел на мертвого друга, желая найти ответы, которые были им так отчаянно нужны.