Битва за Фолкленды

Около 3 часов пополуночи в небо взлетела красная ракета-рота «D» сигнализировала: Камилла-Крик-Хаус обеспечен. «Эйч» велел всему батальону, за исключением бойцов в боевом охранении, остановиться в постройках и отдохнуть там на протяжении остатка ночи. Четыре сотни измотанных мужчин повалились кто где в комнатах и коридорах заброшенного дома и в окружавших его сараях, дабы подремать и прийти в себя до рассвета, трясясь от холода в отсутствие спальных мешков и даже одеял.

Спустя три часа рассвет позволил установить, что батальон расположился в крайне удачном месте, в этаком углублении, невидимый ни с какой стороны противнику с расстояния более 500 ярдов (457 м). Некоторые офицеры выражали озабоченность крайней скученностью личного состава подразделений на занимаемой позиции, однако «Эйч» пребывал в уверенности относительно безопасности — засечь их визуально неприятель не мог. Командир радовался возможности дать людям как следует отдохнуть днем и высушить одежду перед ночным боем. В какой-то момент парашютисты слушали новостной бюллетень «Всемирной службы» Би-би-си из Лондона и узнали от корреспондента, что 2-й батальон Парашютного полка находится в 5 милях (8 км) от Дарвина (см. след. главу). Известие шокировало, а потом разозлило весь батальон, но больше всех командира. Джоунз тут же приказал батальону как можно шире рассредоточиться и начать окапываться, готовясь к обороне перед лицом налета вражеской авиации или артиллерийского обстрела, каковые считал практически неизбежными. Роберту Фоксу, находившемуся при части корреспонденту Би-би-си, «Эйч» высказал ставшей позднее притчей во языцех угрозу подать в суд на министра обороны, если кто-нибудь из парней погибнет в предстоящей битве. Известно, что аргентинский гарнизон в Дарвине и Гуз-Грине получил рано утром 28 мая подкрепления, переброшенные вертолетами из состава стратегического резерва генерала Менендеса из района горы Кент[395]. Бригадир Томпсон и офицеры 2-го парашютного батальона убеждены, что сообщение Би-би-си в тот день оказало непосредственное влияние на ход боя в следующие сутки. Аргентинцы, несомненно, ждали гостей.

Рота «С» заметила готовность противника к атаке, как только попыталась продвинуться и разведать местность[396]. По британцам открыли огонь, и тем пришлось отказаться от своего намерения. Около полудня дозор южнее Камилла-Крик-Хауса заметил приближавшийся к нему синий «Ленд Ровер». Бойцы подпустили машину к занимаемой позиции и, выпрыгнув как из засады, стремительно бросились к ней. После короткого обмена выстрелами, десантники захватили в плен трех находившихся в автомобиле аргентинских военнослужащих, в том числе одного раненого сержанта, прежде чем те успели воспользоваться рацией. Среди пленных оказался офицер, командовавший разведывательным взводом противника[397]. По полученным от него сведениям получалось, что гарнизон Дарвина куда сильнее и больше, чем слабый батальон, как рассчитывали в бригаде, и усилен в ожидании нападения[398]. «Какого черта тут делала САС?» — зло проворчал «Эйч», необоснованно ругая спецназ. Эскадрон «D» покинул район раньше, чем неприятель перебросил туда подкрепления.

Около 4 часов пополудни пребывавшие в мрачном настроении, но все также уверенные в себе офицеры 2-го парашютного полукругом, сидя на корточках, окружили подполковника Джоунза. «Эйч» назвал план «наступлением силами батальона с целью взятия Дарвина и Гуз-Грина, подразделяющимся на шесть фаз и проводимым в ночное время тихо и в дневное с большим шумом». Рота «C» — патрульная — разведает последние 4 мили (6,4 км) до исходной позиции и обеспечит ее. Затем роты «А» и «В» будут наступать на юг через аргентинские расположения, нацеливаясь на взятие под контроль соответственно восточной и западной сторон перешейка[399]. Рота «D» продвинется через порядки роты «В» во второй фазе, а затем в свой черед через нее пойдет «В», задача каковой — атака на Бока-Хаус. Целью ставился прорыв всех внешних позиций противника ночью, лишь для штурма самих селений отводилось дневное время, дабы максимально снизить риск для гражданского населения. Лейтенант Королевских ВМС Джон Термен предоставил подробное описание местности, по которой предстояло наступать. Никто и слова не сказал об удобной возможности показать себя, предоставившейся десантникам, ибо в том не было нужны. Совершенно неожиданно для себя 2-й батальон Парашютного полка оказался перед лицом необходимости вести первую классическую битву в рамках кампании по возвращению Фолклендских островов — и на самом деле первую для британских войск акцию против крупных формирований противника со времен войны в Корее. С самого момента поступления в полк любой солдат и офицер проникался мужеством героев Брюневаля, Мервиля и гордился отважной битвой до последнего парней Джона Фроста за Арнемский мост[400]. Каждое следующее поколение десантников-парашютистов автоматически наследует желание равняться на отважных предшественников. Трудно не испытать волнения при мысли о том, как бойцы 2-го парашютного, ведомые подполковником Джоунзом, безоговорочно готовым продемонстрировать всю безграничность способностей батальона, выступали в ту ночь с позиций у Камилла-Крик-Хауса, чтобы дать бой предупрежденному и готовому к встрече врагу.

«Никогда не участвовал ни в чем подобном», — честно признался Роберт Фокс из Би-би-си «Эйчу».

«Так ведь и я нет», — в тон ответил тот.

У «Эйча» еще нашлось несколько минут на инструктаж командира группы артиллерийской поддержки, лейтенанта Марка Уэринга, которого с тремя 105-мм пушками и расчетами 8-й батареи 29-го полка коммандос Королевской артиллерии в темное время, суток челноками доставили на позиции вертолеты 846-й эскадрильи. В распоряжении для транспортировки орудий и боеприпасов — ночью, в полной мгле — имелось всего двенадцать «Си Кингов». В свете донесений о поступлении подкреплений к аргентинской стороне Уэринга снабдили 960 снарядами из расчета 320 на ствол. Всего за какие-то минуты перед переброской из Сан-Карлоса лейтенанту пришлось заменить одного из канониров, раненного в руку в ходе кратковременного налета «Скайхоков». В долине, где располагались пушки, солдаты трудились всю ночь — укрепляли оборону, натягивали маскировочные сети и готовили боеприпасы. Все знали, когда рассветет, от расчетов орудий будет зависеть очень многое.

В 6 часов вечера рота «С» приступила к продвижению в направлении к намеченной исходной Позиции под то и дело начинавшим лить дождем. В течение следующих трех часов бойцы осторожно прощупывали путь, возглавляемые саперами 59-го эскадрона, которым доставалась, наверное, самая ответственная работа в сухопутных войсках на всем протяжении войны. Им приходилось выполнять свои задачи по пояс в воде ручьев и речушек, в темноте, дабы убедиться, что три моста между Камилла-Крик-Хаузом и стартовой (исходной) линией очищены от мин, затем трястись от холода мокрыми, вместе с пехотой ожидая подхода штурмовых рот. Оставшиеся подразделения батальона выступили в 10 часов вечера, предварительно проверив оружие и получив в мерзлой траве приказы на взводном и ротном уровне. Когда парашютисты продвигались, души их согревали выстрелы орудий — велась огневая поддержка с моря. Аргентинцы прощупывали беспокоящим огнем сектора на направлении их выдвижения, но, к счастью, били далеко от парашютистов. В 2.35 пополуночи рота «А» пересекла исходную линию в классическом пехотном порядке — два взвода впереди, один сзади. Парни Дэра Фаррар-Хокли быстро и бесшумно следовали к первому объекту — Бернтсайд-Хаусу. Им оставалось пройти около 500 ярдов (457 м), когда окопавшийся там неприятель открыл огонь[401]. Парашютисты ответили фонтаном свинца из универсальных пулеметов, затем вышли к зданию и пустили в ход винтовки и гранаты. Противник бежал, оставив двух мертвецов. Внутри, скованные страхом, лежали четверо гражданских британцев, из них две немолодые женщины[402]. Солдаты вновь получили законный повод пройтись по адресу разведки. Считалось, что в Бернтсайд-Хаус одни только аргентинцы, потому-то его и нещадно поливали пулеметным огнем. К великому счастью, пострадала только собака, лишившаяся зуба.

395

В действительности первое подкрепление аргентинская оперативно-тактическая группа «Мерседес» получила ближе к полудню 28 мая. В нем числилось 84 чел., объединенных в отряд под командой первого лейтенанта Карлоса Даниэля Эстебана (3-й взвод и небольшая часть 1-го и 2-го выводов стрелковой роты «А» 12-го пехотного полка, ранее располагавшиеся на горе Кент, и остатки боевой команды «Гюэмес», эвакуированные из района Сан-Карлоса). Собранные утром на ипподроме в Порт-Стэнли, эти бойцы в 11.00 получили окончательный приказ погрузиться на транспортные вертолеты армейской авиации (одну «Пуму» и шесть «Ирокезов») и отправиться в Гуз-Грин. Под эскортом двух ударных вертолетов А-109А «Ирундо» отряд Эстебана благополучно долетел до места назначения и высадился в нескольких сотнях метров к югу от Гуз-Грина. Второе подкрепление прибыло к ОТГ «Мерседес» вечером 28-го числа, уже перед самыми сумерками. Это была возглавляемая капитаном Эдуардо Нестором Корсильей боевая команда «Солари» (стрелковая рота «В» 12-го пехотного полка, прозванная «Ла Флорида», всего около 100 чел. под командой первого лейтенанта Игнасио Бенхамина Горрити), которую доставили от горы Кент и высадили южнее Гуз-Грина восемь транспортных вертолетов (одна «Пума», шесть «Ирокезов» и один «Чинук»). — Прим. ред.

396

Во 2-м батальоне Парашютного полка рота «С», возглавляемая майором Роджером Дагласом Дженнером, являлась патрульной (дозорной) и включала только два взвода — патрульный (капитана Пола Рэймонда Фаррара) и разведывательный (лейтенанта Колина Спенсера Коннора); оба взвода имели в строю по 24 чел., а вся рота, вместе с группой управления, насчитывала 53 чел. — Прим. ред.

397

Это был командир взвода разведки 12-го пехотного полка лейтенант Карлос Марсело Моралес, который, как и трое его подчиненных, угодил в плен днем 27 мая; с британской стороны в захвате этих разведчиков участвовали патруль капрала «Таффа» Эванса из разведывательного взвода роты «С» 2-го парашютного батальона и передовая партия наведения авиации, возглавляемая капитаном Питером Кетли (к 14.20 обе команды вернулись вместе с четырьмя пленными аргентинцами в Камилла-Крик-Хаус). — Прим. ред.

398

В действительности перед сражением 28 мая 1982 г. численность всех аргентинских сил, дислоцировавшихся в районе Дарвина и Гуз-Грина, достигала 1093 чел., из которых 643 принадлежали к сухопутным войскам, составлявшим оперативно-тактическую группу «Мерседес» подполковника Итало Анхеля Пьяджи. В штабе, штабной роте и стрелковых ротах «А» и «С» 12-го пехотного полка «Хенераль Хуан Антонио Альварес де Ареналес» насчитывалось 439 военнослужащих (28 офицеров, 72 унтер-офицера и 339 солдат), в стрелковой роте «С» 25-го пехотного полка — 78 (4 офицера, 13 унтер-офицеров и 61 солдат), в 3-м взводе стрелковой роты «С» 8-го пехотного полка «Хенераль Бернардо О'Хиггинс» — 37 (офицер, 5 унтер-офицеров и 31 солдат), в команде 9-й инженерной роты — 11 (унтер-офицер и 10 солдат), в отряде батареи «А» 4-го воздушно-десантного артиллерийского дивизиона — 45 (3 офицера, 7 унтер-офицеров и 35 солдат), в 3-м взводе батареи «В» 601-го дивизиона ПВО — 33 (офицер, 8 унтер-офицеров и 24 солдата). Кроме 7,62-мм универсальных пулеметов FN MAG, имевшихся в пехотных подразделениях, на вооружении ОТГ «Мерседес» находились три 105-мм безоткатные гаубицы «ОТО-Мелара», две зенитные установки спаренных 35-мм пушек (с 2000 снарядов), один 120-мм миномет, два 81-мм миномета и один 12,7-мм пулемет «Браунинг». Основная линия обороны, протянувшаяся поперек перешейка от высоты Дарвин-Хилл до руин Бока-Хауса (по гребню Дарвин-Ридж), была изначально поручена капитану Хорхе Антонио Манресе и его роте «А» 12-го пехотного полка. Эта укрепленная позиция защищала Дарвин и Гуз-Грин от нападения с северной стороны. Разведывательный взвод лейтенанта Карлоса Марсело Моралеса патрулировал и следил за местностью дальше к северу — до Камилла-Крик-Хауса, иногда используя в качестве базы корраль к югу от Бернтсайд-Хауса. Рота «С» 12-го пехотного полка под командой первого лейтенанта Рамона Хосе Дуасо-Фернандеса прикрывала подступы к Гуз-Грину с юга, со стороны острова Лафония, 3-й взвод роты «С» 8-го пехотного полка, возглавляемый суб-лейтенантом Гильермо Рикардо Алиагой, прикрывал побережье залива Салинас, на западной стороне перешейка, а рота «С» 25-го пехотного полка (под командой лейтенанта Роберто Нестора Эстевеса) оставалась в здании школы, находившемся севернее самого поселка Гуз-Грин, к востоку от аэродрома (военной авиабазы «Кондор»). Для замены стрелковой роты «В», развернутой на горе Кент как боевая команда «Солари», подполковник Пьяджи приказал сформировать в качестве резерва сводный взвод, набранный из личного состава штабной роты 12-го пехотного полка. Командование этим взводом принял суб-лейтенант Эрнесто Орландо Пелуффо (заместитель командира взвода огневой поддержки стрелковой роты «А» 12-го полка). Имевшаяся в распоряжении Пьяджи саперная команда из 9-й инженерной роты оборудовала минные поля к югу от развалин Бока-Хауса, на пляже Салинас, у северного края аэродрома и по обе стороны узкого заливчика к северу от школьного здания. Еще одно минное поле было установлено между высотой Миддл-Хилл и гребнем Коронейшн-Ридж. К 27 мая в дислокации подразделений ОТГ «Мерседес» произошли некоторые изменения: стрелковая рота капитана Манресы выдвинулась на север к гребню Коронейшн-Ридж, перекрывавшему перешеек на уровне мыса Коронейшн-Пойнт и высоты Миддл-Хилл, а ее место на главной линии обороны занял сводный взвод суб-лейтенанта Пелуффо (около 40 чел.). Первый лейтенант артиллерии Карлос Альберто Чанампа наметил возможные цели для трех своих гаубиц, которым уже в ночь с 26-го на 27 мая пришлось вступить в дело. Следует также упомянуть, что 27 мая зенитчики суб-лейтенанта Клаудио Оскара Брагини из 3-го взвода батареи «В» 601-го дивизиона ПВО добились успеха при отражении воздушной атаки на Гуз-Грин, предпринятой двумя самолетами британской 1-й эскадрильи КВВС. Огнем своих 35-мм пушек они сбили один «Харриер» GR.3 (бортовой номер XZ988), пилот которого, скуодрон-лидер Боб (Роберт Даглас) Айвсон, сумел катапультироваться и через три дня был подобран вертолетчиками из авиаэскадрильи 3-й бригады коммандос морской пехоты (второй «Харриер», пилотируемый флайт-лейтенантом Марком Хэйром, благополучно вернулся на авианосец «Гермес»). — Прим. ред.

399

Стрелковую роту «А» майора Чарлза Дэра Фаррар-Хокли составляли 1-й, 2-й и 3-й взводы (26, 26 и 27 чел. соответственно) под командой сержанта Теренса («Теда») Эрвинга Барретта, лейтенанта Марка Эндрю Коэ и 2-го лейтенанта Гая Уоллиса, а стрелковую роту «В» май-ора Джона Гарри Кросленда — 4-й, 5-й и 6-й взводы (28, 27 и 28 чел. соответственно), которыми командовали лейтенанты Эрнест Зигфрид Хокинг, Джеффри Роналд Уэйгхелл и Клайв Чапмэн; с учетом групп управления в обеих ротах числилось по 90 чел. — Прим. ред.

400

Брюневаль, Мервиль и мост в Арнеме — места трех британских воздушно-десантных операций периода Второй мировой войны. Первая из них (операция «Байтинг», представлявшая собой успешный рейд отряда из 120 коммандос под командой майора Парашютного полка Джона Даттона Фроста с целью уничтожения радара в Брюневале, на севере оккупированной немцами Франции) была проведена 27–28 февраля 1942 г., вторая (атака 9-го парашютного батальона подполковника Теренса Отуэя против немецкой батареи в Мервиле, на побережье Нормандии) — 6 июня 1944 г., и третья (операция «Маркет-Гарден», включавшая, в числе других задач, взятие и удержание моста через Рейн в голландском городе Арнем) — с 17 по 26 сентября 1944 г. Со стороны британцев в захвате и последующей обороне северной стороны Арнемского моста участвовал 2-й парашютный батальон, которым командовал все тот же Дж. Д. Фрост, тогда уже подполковник. В Арнеме этот батальон, отрезанный от остальных войск британской 1-й воздушно-десантной дивизии, четыре дня противостоял частям 9-й танковой дивизии СС «Хоэнштауфен» и понес тяжелые потери (к началу операции он насчитывал 745 военнослужащих, из которых 20 сентября, к моменту сдачи, осталось в строю не более 100 чел., полностью израсходовавших свои боеприпасы). В числе парашютистов, сдавшихся немцам 20-го числа, был батальонный командир Фрост, раненный в ноги осколками минометного снаряда (освободившись из плена в марте 1945 г., он продолжал после войны служить в британской армии и в 1961 г. дорос до звания генерал-майора). Хотя мост в Арнеме бойцам 2-го парашютного удержать не удалось, они проявили в борьбе за него незаурядное мужество. — Прим. ред.

401

Этим противником был один из патрулей разведывательного взвода аргентинского 12-го пехотного полка. — Прим. ред.

402

Кроме хозяина дома, мистера Моррисона, в Бернтсайд-Хаусе находились его жена, мать и один из друзей семьи. — Прим. ред.