Цвет мести (ЛП)

Мимо шли три раба – спины окровавлены, босые ноги волочились по пыльной улице, руки и ноги в кандалах и цепях, а лютый надсмотрщик гнал их по дороге щедрыми ударами хлыста. Вперёд выбежал торговец и попытался продать Шустрому тусклый металлический чайник. На улицах Чада рука Перна никогда не отпускала меча, но сейчас она его наполовину вытащила из ножен, ещё прежде, чем человек заговорил. Торговец – коротышка с растущими из ушей волосами, глянул на хаарина, а точнее на хааринский клинок, и отступил.

Группа карманников наблюдала из тёмного переулка. Воровство в Чаде опасная работа – стражники продавали всех пойманных воров гильдии рабовладельцев, но всё равно многие становились преступниками. Они осматривали Шустрого, но всегда недолго, переводя свои стреляющие глазки на более лёгкие цели. Мудрое поведение. Перн с клиентом был не долго, но уже знал Шустрого достаточно хорошо, чтобы понимать – у этого так просто не украсть, и он с радостью передаст работорговцам любого мужчину, женщину или ребёнка за несколько золотых монет.

Послав Шустрого в качестве клиента, Бог решил испытать не только навыки Перна, но также и его терпение и приверженность долгу. Этот человек был самовлюблённым вором и убийцей и, хуже того, не чувствовал на этот счёт никаких угрызений совести. Он был одним из самых опасных людей, кого встречал Перн. Отлично обращался с мечом и с кинжалом, и ещё лучше с луком.

По дороге в Чад их атаковала группа преступников в надежде на лёгкую поживу. Глупая ошибка, хотя численность вселяла в бандитов мужество. Их было двадцать два, когда они напали, и Шустрый лично убил пятерых. Перн убил только троих, прикрывая клиента. А когда короткая схватка завершилась, Шустрый принялся вместе со всеми обшаривать трупы. Кое-кто из бандитов оказался жив – молодая женщина, некрасивая и покрытая грязью, пылью и кровью, с почти отрубленной левой рукой. Шустрый решил преподать ей урок: швырнул её лицом вниз и изнасиловал посреди её павших товарищей. А после в очередь выстроились его выжившие охранники. Когда все закончили, Шустрый объявил, что собирается зайти дальше, но Перн сжалился над бедной, несчастной девушкой и убил её, пока ещё больше боли и унижения не обрушилось на неё. Он ожидал, что Шустрый разозлится от этого вмешательства, но тот лишь рассмеялся.

– Большинство из этих тупиц даже не знают, кто я, – сказал Шустрый, глянув на Перна. Клиент улыбался, он всегда улыбался. – Знают только имя. Думаю, за последние пару месяцев я показал, на что способен, но сомневаюсь, что хоть кто-то из них знает, как я выгляжу.

Перн хранил молчание. Он был хаарином. Не его делом было давать советы или даже высказывать мнение по таким вопросам. Он здесь, чтобы защищать, и больше ни для чего.

– Наверно, мне оно и нравится, – продолжал Шустрый. – Так можно действовать незаметно. Сидеть на свету весело, но я больше привык прятаться в тени. Как наш друг вон там. Который крадётся по переулку. Наверно, надо сказать привет.

Шустрый повернулся и направился к переулку, на который указывал. Перн как можно быстрее последовал за ним, страдая от того, как люди на улице, казалось, хлынули вокруг, чтобы отделить его от цели. Его взгляд метался от одного к другому в поисках опасности. Если он собирался отыскать потенциальную угрозу, то правда откроется не в том, что у того будет клинок, а в его глазах. Глаза всегда выдают действия человека. Перн давно понял, что если научишься читать по глазам, то у тебя всегда будет преимущество.

А потом толчея закончилась, и Перн оказался в переулке прямо за Шустрым, который улыбался человеку, скрытому в темноте. Лица того не было видно, но Перн чувствовал в равной мере опасность и напряжение. Тёмно-синяя аура, цвет контроля, тёк вокруг его фигуры, словно клочья тумана.

– Давненько не виделись, Кессик, – сказал Шустрый и сплюнул на пыль переулка. – Чё ты всё темноте-то прячешься? Мог бы и выйти ко мне, а не заставлять меня таращиться туда.

– Отошли охранника, Шустрый, – сказал человек в темноте.

– Не-а, эт вряд ли. Тут у нас хаарин Перн Сузку. Он хаарин. И ничё из сказанного он никому не передаст. Я потратил кучу бабла на него, так что терь он прикрывает мне спину. Не думаю, что стану отсылать его, когда моя спина сильнее всего нуждается в прикрытии. Думаю, эт было бы глупо с моей стороны.

От Перна не укрылся намёк в словах Шустрого. Он сдвинулся вбок, прислонив спину к стене, чтобы видеть в обе стороны переулка. Его рука была над рукоятью меча, он наблюдал. Он не видел лица мужчины, скрытого в тенях, но чувствовал его взгляд.

– Приятно узнать, как ты тратишь мои деньги, – сказал Кессик, и в его голосе послышались угрожающие нотки.

– Твои деньги? – Шустрый рассмеялся. – Я вроде как помню, что ты отдал их мне. Значит, терь эт мои деньги.

– Я дал их тебе не просто так. За услугу.

– Ага, и я ведь её и выполняю?

– Недостаточно шустро.

Шустрый снова рассмеялся.

– Ай, молодца[7]! – Тут его улыбка испарилась, и на смену ей пришёл взгляд, которого Перн раньше не видел. Тёмный и опасный взгляд, и от него Шустрый во всех отношениях стал выглядеть убийцей, которым себя и считал. – Ты, Кессик, давненько в Диких Землях не был, вот чё я те скажу. Так что дай-ка я те кой-чё объясню. Некоторые вещи требуют времени, и это одна из них. Приказ не самый простой, но получишь ты своих людей, не боись. А терь свали-ка ты отсюда, и связывайся со мной, тока когда будет настоящая причина.

Фигура в темноте постояла некоторое время, а потом повернулась и пошла прочь.

– Не заставляй меня сожалеть о том, что я выбрал тебя, Шустрый. Не уверен, что ты сможешь пережить моё разочарование.

Шустрый подождал, пока Кессик не скроется из виду, а потом повернулся, направляясь обратно на улицу. Он ухмыльнулся Перну.

– Думаю, выпивка мне не помешала бы. А ты как?

Перн покачал головой.

– Я хаарин.

– Ладно, ладно. Никогда мне этот пиздюк Кессик не нравился. Но нужда заставит.

– Кто он? – спросил Перн.

– О, ну конечно. Заинтересовался, а?

– Он угрожал вашей жизни. Чем больше я знаю, тем проще мне будет вас защитить, – ответил Перн. Это была чистая и простая логика.

Шустрый посмотрел на Перна уголком левого глаза.

– Ага. Похоже, наш Кессик был когда-то арбитром. И чёт я не думаю, что Инквизиция многих просто отпускает, так что, кажется, этот хрен сбежал от них. Может, как-нть придётся им заняться, но не щас, пока он всё ещё мне платит.

– Вы работаете на него? – спросил Перн.

– Не-а. Мы скорее партнёры. Он даёт мне деньги, много денег, а я нахожу людей, которые ему нужны. Прежде чем ты спросишь, я понятия не имею, зачем они ему, и мне плевать, пока он платит. Но вот в чём штука. Деньги, которые он мне платит… они, блядь, уже мои. – И снова ухмылка исчезла с лица Шустрого, сменившись чем-то намного более тёмным.

– Видишь ли, ты можешь спросить себя – как у арбитра появилось так много монет? Он украл их. – Шустрый горько рассмеялся. – После того дела в Хостграде в прошлом году, с Х'остами было покончено. Всех чистокровных членов семейства, которых не пришили в резне, потом выследили и отправили на тот свет. Не в обычаях чистокровных оставлять человека в живых, когда ему конец. Они почуяли конец Х'остов, и бросились к их глотке. Не удивился б, если этот хуй, Д'роан, прибил к своей стене голову-другую. Так что, как мне кажется, коль уж все чистокровные Х'осты померли, то наследство должно отойти бастарду Грегора Х'оста, так? То есть мне. Проблемка в том, что всё его богатство, похоже, пропало. Наёмники его не забрали, ни один из них к форту и близко не подошёл, после того, как повылазили те демоны. Так где всё? Горы золотых. Миллионы. Исчезло. А потом этот хуй Кессик появляется и грит, что работал с моим папашкой. Грит, хочет платить, и очень щедро, если я добуду то, чё ему надо. Похоже, и монеты у него есть, так что я покопался в его прошлом. Выяснил, что совсем недавно он был арбитром. И где ж он мог разжиться таким баблом? – Шустрый фыркнул и сплюнул на землю. – Нужны крепкие яйца, чтоб украсть у человека, а после платить ему его же собственными деньгами.