Страница 9 из 46
Лиза решила, что с ним можно договориться. И еще одно немаловажное: из всех вьющихся вокруг хорошенькой девушки молодых людей, пожалуй, самым привлекательным был именно Штефан-Георг Пален...
-Штефан-Георг, я прошу тебя! - тем временем прошептала Эльза Станиславовна.
Штефан оторвал взгляд от ложи напротив и взглянул на мать:
-Я все слышал, не надо сердиться, - потом вздохнул, - я не смогу присутствовать на этом приеме и уж тем более не смогу сопровождать туда нашу очаровательную Елизавету Максимовну. Послезавтра я возвращаюсь в Эстляндию.
-У вас вид человека, получившего смертельное ранение, - улучив удобный момент и прикрывшись веером, прошептала Лиза Штефану. - Хотелось бы знать, что вызвало у вас такую реакцию...
-Уверяю вас, ничего интересного... Я всего лишь пытаюсь делать то, ради чего приехал в оперу - слушать музыку.
Раздосадованная ответом, Лиза постаралась сконцентрировать внимание на дуэте Аиды и Амнерис. Но успела перехватить унылый взгляд молодого человека, направленный к ложе напротив, и постаралась рассмотреть сидящих в ней людей. Видно было плохо. Да и Бог с ними!
Штефан же размышлял о том, что увидел. Одеваясь сегодня в оперу, он мечтал встретить там Киру. Желание увидеть её превратилось в навязчивую идею. Куда бы он ни шёл, везде его глаза искали тоненькую Кирину фигурку. Да, он мечтал видеть её и одновременно безумно боялся. Опасался, что не сможет сдержаться; страшился, что Кира, увидев его, все вспомнит и тогда на нее, еще не окрепшую после болезни, обрушится лавина неразберихи. Боялся и страстно этого хотел.
Он растерялся, когда к нему подлетел Андрей Монастырский, и, подхватив приятеля под руку, потащил в сторону сидящих на банкетке Полины и Киры. Четыре долгих месяца он не видел её. Целая жизнь пролетела за эти недели: он успел похоронить и оплакать жену, испытать счастье от сознания, что она жива, и тут же вновь ее потерять.
Он сразу увидел серебристую головку Киры и поразился происшедшим в ней изменениям. Роскошные волосы, которые он так любил заплетать в косу, были скандально коротко обстрижены, из-под густой ровной челки светились зеленым блеском глаза, радостные и удивлённые. Вечернее платье из дымчато-зеленого шифона выгодно оттеняло цвет глаз, а широкий прямоугольный вырез демонстрировал нежную кожу. Золотой овальный медальон на тоненькой цепочке (тот самый, что он ей когда-то преподнес) - и все, больше никаких украшений, кроме широкого обручального кольца на тонкой руке в перчатке.
Но главные изменения произошли, видимо, не в наружности Киры - она изменилась внутренне. Спокойная улыбка, отсутствие порывистости - она повзрослела? Хорошо ли это? Он не знал. И еще - она страшно устала.
Он остановился и хмуро взглянул на сияющего Андрея:
- Так вот кто твоя жена: Кира Сергеевна Стоцкая. Удивил. В самом деле, удивил.
-Я знал, что смогу поразить тебя, - рассмеялся Монастырский.
-Погоди, может, не стоит беспокоить твою жену, - он с трудом выговорил это. - Даже отсюда видно, что она ужасно утомилась...
-Ты заметил? Это всё последствия её болезни. Покой и отдых - вот предписания докторов. Конечно, мы стараемся её беречь. Но ты же знаешь, как бывает: то одно, то другое - за всем не углядишь.
Штефан знал, как это бывает. Монастырский прав: за всем не углядишь.
Кира встретила его пристальным взглядом ясных глаз, в которых читалось простодушное любопытство и интерес. Взгляд же ее тети выражал напряжение и еле сдерживаемое волнение, она будто ждала, что вот-вот произойдёт нечто драматическое. Андрей ощутил напряжение между Полиной и Штефаном и недоуменно взглянул на них. Но Штефан, не отрываясь, жадно всматривался в Киру. А она не сводила глаз с Монастырского. Ах, какой это был взгляд! Трепетный взгляд влюблённой и нежно любимой женщины.
Потом он проводил её к их ложе. Буквально, выхватил её руку из-под носа мужа, мгновенно нарушив все правила приличия. Но это стоило того. Ручка Киры в длинной кружевной перчатке невесомо и так приятно привычно покоилась на его руке. И вся она такая светлая, милая и до боли родная. Видимо, Кира что-то почувствовала - она вопросительно взглянула и почему-то покраснела.
-Мне говорили, что вы сопровождали Олечку Матвееву в ее поездке в Каменецк? Мы там с вами встречались?
-Да, мы квартировали у вашей мачехи, - хрипло ответил он.
-Вот как...Тогда вы, возможно, могли бы рассказать, какие события там происходили?
-Конечно. Но вот уже третий звонок...
-Давайте встретимся в следующем антракте. А еще лучше, если вы к нам завтра пожалуете. У Андрея именины, но из-за того, что завтра пятница, мы не собираем гостей. Будут только свои. Вот и вы приходите! Андрей! Поторопись пригласить своего друга на завтра, - повернулась она к подошедшему мужу.
-Конечно, обязательно приходи. Устроим вечер воспоминаний! - улыбнулся Андрей.
-Боюсь, завтра я не смогу - должен ехать в Эстляндию.
-Ну, как знаешь. Жаль, ты мог бы рассказать что-то, о чём Кира не помнит.
-Может, отложите свою поездку хотя бы на один день и все же заглянете к нам?- Кира умоляюще взглянула на Штефана, но тот лишь неопределенно пожал плечами.
-Кто эта Дюймовочка, девочка-подросток, с которой вы так мило беседовали в антракте? - хитро улыбаясь, поинтересовалась всё замечающая Лиза.- Симпатичная сестричка вашего приятеля?
Уже одетые, они дожидались Эльзу Станиславовну и Ивана Фёдоровича на улице, стоя под массивным фонарем.
-Девочка-подросток? - удивился он.- Ах, да. Это мои старинные знакомые, - не вдаваясь в объяснения, небрежно бросил Штефан, но Лиза почувствовала, как дрогнул его голос.
-О чем речь? - сияя улыбкой, легкой походкой приблизилась Эльза Станиславовна. Ей очень понравилось, как смотрятся со стороны закутанная в темный мех Лиза и высокий статный Штефан - отличная пара, о чём она тут же шепнула мужу. И Иван Фёдорович с нею согласился. - Так о чем разговоры?
-Я спросила Штефана-Георга, с кем это он так долго беседовал в антракте.
-И с кем же?- благодушно поинтересовалась Эльза, сбрасывая лёгкие снежинки с бобрового воротника мужа.
-Да так, старые друзья, - нехотя отозвался Штефан.
-Вон они, - Лиза показала в сторону вышедшей из дверей группы.
-Что-то мне эти люди совсем не кажутся знакомыми...- Эльза уже хотела отвернуться, но тут из дверей вышла девушка, при виде которой у нее все похолодело внутри. - Нет! Не может быть... - еле слышно прошептала она. Иван Фёдорович с тревогой глянул на жену:
-Эльза, тебе плохо? Ты так побледнела...
-Нет-нет, всё хорошо, - она с трудом улыбнулась, кинула на сына вопросительный взгляд. Но он отвёл глаза.
-Прошу вас, входите, - Штефан подал руку, помог матери и Лизе сесть в коляску, вскочил сам и сделал знак, чтобы кучер трогал. Потрясенная Эльза Станиславовна с состраданием всматривалась в осунувшееся лицо сына. Да может ли быть такое? Нет, она не могла ошибиться: это в самом деле несчастная жена её бедного сына. Что же это всё значит?
Они доставили Лизу к дому. Штефан вышел проводить девушку. Он понимал, что надо как-то объяснить мрачное молчание Эльзы Станиславовны и свои рассеянные ответы на робкие вопросы Лизы, становящиеся уже просто проявлением невоспитанности. К счастью, Иван Фёдорович смог поддержать постоянно затухающий разговор.
-Вы, пожалуйста, не сердитесь на нас. Дело в том, что для маман это совсем неожиданная встреча...- начал он извиняться.
Но Лиза прервала его:
-Не надо объяснений, - тут она слукавила: ей очень хотелось узнать все-все подробности происшедшего, но она рассудила, что великодушие ценится много выше, и оказалась права.
Штефан благодарно взглянул на нее и совершенно искренне произнес:
-Спасибо, вы очень добры. Мне, действительно, не хотелось бы сейчас что-либо объяснять. Мы, наверное, не скоро увидимся - ведь я уезжаю. Но если вы надумаете погостить у нас на мызе, я буду очень рад этому.