Страница 23 из 70
– Хэй, Нора, – хором говорят они.
Келлан показывает им средний палец.
– Нора очень прилежная ученица и очень хороший воздействующий фактор, – говорит он. – Никто не пытается испортить ее. – А для меня он добавляет: – Если кто-то из них попытается испортить тебя, немедленно скажи мне.
Я не до конца уверена, что он шутит.
– Приятно познакомиться, – говорю я, несмотря на то, что мгновенно забываю их имена.
– Ты идешь на вечеринку в честь Хэллоуина? – спрашивает один из парней.
– Э… что? – Я хочу забрать слова обратно, едва произнеся их. Кто не понимает слов «Хэллоуин» и «вечеринка»?
– «Альфа Сигма Фи», – поясняет другой парень. – Каждый год мы устраиваем вечеринки. Вход только по приглашениям, но мы сделаем исключение.
В прошлом году Марсела получила приглашение, и я пошла на эту вечеринку, одетая распутной русалкой, и она была потрясающей. Они превратили место в дом с привидениями – в комплекте с пуншем, с добавленным в него алкоголем, и резиновыми звездочками, замороженными в кубиках льда, – входить позволялось только в «настоящих» костюмах: никаких попыток убедить людей, что ты Facebook, написав на лбу «book».
– О, спасибо, – говорю я, стараясь спрятать свой интерес, как наркоманка, будучи три дня без дозы, может притворяться, что не жаждет амфетамина. – Но в тот вечер я должна работать. – Это не совсем правда, «Бинс» закрывается рано на Хэллоуин, чтобы предотвратить разгром, который, бывало в прошлом, учиняли пьяные студенты. Костюмы делают людей бесстрашными – уж мне ли не знать. После того, как мы с моим вроде как бойфрендом расстались в прошлом году, на вечеринке по случаю Хэллоуина у меня был первый одноразовый секс с парнем, одетым как пластиковый игрушечный солдатик. Целую неделю после этого на мне было столько разводов зеленой краски, что не перечесть. Урок усвоен.
Вроде как.
– Скажи, что заболела, – предлагает Кросби, и на мгновение мне кажется, что вся комната погружается в тишину, простое предложение повисает в воздухе словно вызов.
Прежде чем я успеваю ответить, один из парней начинает говорить:
– Он сделает так, что это будет стоить твоего времени, – добавляет он, указывая большим пальцем на Кросби. – В прошлом году он пришел как модель нижнего белья.
Я заметила Кросби в прошлом году, но из-за того, что он отвратительный выпендрежник, немедленно выбросила из головы. Теперь, когда на этом заострили внимание, я припоминаю, как он выхаживал с важным видом и пьяно выкрикивал: «Ну и где ты теперь, Марк Уолберг? А?»
Улыбаюсь, вспоминая это.
– Что насчет этого года? – спрашиваю я его.
– Я буду Кларком Кентом, – вмешивается Келлан. – А Кросби Суперменом. – Он ухмыляется, глядя на меня, его глаза загораются. – Ты должна быть Лоис Лэйн9!
Комната взрывается одобрительными воплями и аплодисментами, и я сухо смеюсь. Женщина, мечущаяся между двумя мужчинами. Не стоит на повестке дня у «улучшенной Норы».
– Посмотрим, – говорю я, хотя наиболее вероятно мы не будем этого рассматривать.
– Она согласна! – кричит кто-то.
Я машу и направляюсь вниз по лестнице:
– Мне нужно идти.
Келлан перегибается через перила, наблюдая, как я надеваю пальто.
– Выглядишь горячо, – говорит он, кивая на мое платье. – Большое свидание?
– Что-то вроде этого, – отвечаю ему. В последнюю секунду замечаю, что Кросби стоит за ним, прислушиваясь.
– Повеселись, – говорит Кросби, чересчур долго удерживая мой взгляд.
Глава девятая
В том, чтобы выдержать сорока пятиминутный разговор о сексе – с девяностолетней секретаршей декана Рипли, вызванной, чтобы «засвидетельствовать» лекцию, – не было ничего веселого. Я перестаю проживать заново этот ужас, однако, когда залетаю в «Бинс» на вечернюю смену, мне кажется, будто зашла в холодильник.
Закидываю пальто в шкаф в подсобке и надеваю фартук на свое чопорное голубое платье, но в ту секунду, как ступаю за стойку, буквально вижу в воздухе пар от своего дыхания.
– Какого?..
Оглядываюсь в замешательстве. Обнаружить причину не занимает много времени: большое переднее окно кофейни отсутствует, у стены стоят несколько деревянных щитов. Несмотря на повреждение и холод, кофейня открыта, клиенты сидят за столиками в куртках, с чашками в руках, от которых исходит парок. Когда люди хотят кофе, они хотят кофе.
– Что происходит? – восклицаю я, когда Нэйт залетает через парадную дверь, застегнутый до самого подбородка и в шерстяной шапке, натянутой на уши.
– Нелепая случайность. Пара парней ремонтировали линию электропередач перед кофейней, и одна из их лестниц упала, разбив окно.
– Кто-нибудь поранился?
– Не-а. Здесь были только мы с Марселой, и оба в подсобке.
– Повезло.
– Ага. – Но на его лице мрачное выражение, и зубы стиснуты – а ведь Нэйт из тех парней, кто нечасто выглядит злым. Это вызывает тревогу.
– Разве нет? – допытываюсь я. – В смысле, помимо повреждения.
Он вздыхает:
– Все в порядке. Все будет в порядке.
– Где Марсела?
– Я послал ее в хозяйственный магазин за парой обогревателей.
Я оглядываюсь. Стремянка исчезла, а осколки уже собрали.
– Как давно это произошло?
– Почти два часа назад.
Коротко киваю.
– Ты искал ее?
– Мне нет нужды ее искать.
Я хмурюсь.
– Ты уверен? Хозяйственный в двух кварталах отсюда. Знаю, Марсела любит шопинг, но два часа – это чересчур даже для нее.
Нэйт вздыхает и пробегает рукой по голове, сбивая шапку набок.
– У нас вышло… разногласие.
– В чем?
– Я встречаюсь кое с кем.
Я не верю своим ушам. Он мог бы признаться в том, что выбил стекло по накурке, и я бы не была настолько удивлена.
– Повтори?
– Ты меня слышала.
– Ты… Я… Но… С кем?
– Спасибо, Нора. Это правда здорово.
– Ну, прости, я просто удивлена. Думала, ты...
Его взгляд предупреждает меня не произносить «влюблен в Марселу», поэтому я прикусываю язык.
– Нет, – коротко говорит он. – Больше нет. Я встречаюсь с Селестией, и все идет хорошо. Не имеет значения, что думает о ней Марсела.
– Селестия?
– Да. Ты, вообще-то, знаешь ее. Она приходит время от времени. Блондинка, по-настоящему симпатичная… в шубе. – Он бубнит последние слова в сгиб руки, притворяясь, что поправляет шапку.
Я в изумлении раскрываю рот:
– Ты только что сказал в шубе?
Он прочищает горло:
– Может быть?
– Типа, в норковой?
– Я не знаю, что это за животное.
– Ты встречаешься с Норковой Шубкой.
– Не уверен, что это норка.
– Не удивительно, что Марсела рассердилась! Ее заказы наводят ужас.
– Они… специфические.
– Она носит норку круглый год!
– А что плохого в… Окей, ладно. Мех – это немного странно, но ты должна согласиться, что в такой день, как сегодня, он идеально подходит.
Я закатываю глаза.
– Ладно, Нэйт. Ты меня подловил.
Он слегка улыбается:
– Иногда приходится мириться с очевидным. – Он жестом указывает на окно. – А иногда нет.
– Не думаю, что эта аналогия уместна.
По крайней мере, пока Марсела не приходит с двумя коробками под мышками. Она плечом толкает входную дверь, заходя вовнутрь, и сваливает обогреватели на стойку.
– Вуаля, – говорит она, не останавливаясь. Мы наблюдаем, как она исчезает на кухне в вихре особенно ледяного порыва воздуха.
Мы с секунду молчим.
– Вау, – наконец говорю я.
– Да.
– Как она отреагировала, когда ты рассказал ей?
Он шумно выдыхает:
– Я не «рассказывал». Мы столкнулись с ней, когда шли домой с ужина, и она выглядела ошарашенной, но не злой. Затем, когда она пришла этим утром, я попытался рассказать ей, что встречался с Селестией весь прошлый месяц…
– Месяц?
– А она просто отшила меня. – Пауза. – Это было перед тем, как разбили окно.