Страна василисков

- Инспектор Еремеев! - воскликнул он. Под густым слоем лепантийского акцента слышалось беспокойство, смешанное с тревогой. - Что привело вас сюда? С моим грузом что-то не в порядке?

- Насколько мне известно, нет, господин Гучетич. - повелительно ответил Еремеев и отступил на шаг, кивнув на меня. - Это инспектор Штайнер, мой коллега из Национальной полиции, и он здесь, чтобы задать вам пару вопросов.

- Господин Гучетич. - слегка наклонил голову я. Интересно, что у него за фамилия? На каллистянскую, или даже какую-то из наших, она была непохожа. - Очень приятно.

- Взаимно, уверяю вас, взаимно. - торопливо заговорил лепантиец. - Позвольте провести вас в более подходящее место... надеюсь, кают-компания вас устроит, господин инспектор?

- Вполне. - на этот раз я не стал удостаивать его кивком. Гучетич выказывал нам должное почтение, но я-то был совершенно не обязан.

Путешествие до кают-компании оказалось не в пример короче, чем на "Синевире". Переступив комингс, я на секунду обомлел: никаких технических панелей и привинченной к полу мебели не было и в помине. Переборки скрывала деревянная отделка, кресла были выложены атласными подушками и стояли на ножках в виде львиных лап, а пол застилали такие ковры, что мне захотелось разуться.

- Присаживайтесь, прошу вас, господин инспектор Штайнер, - пригласил Гучетич. Сам он садиться первым отказывался. - Располагайтесь поудобнее, пожалуйста! Господин инспектор Еремеев...

- Чего ты не сказал, что раньше с ним общался? - молча спросил я.

- Ты и не спрашивал, - написал в ответ Еремеев. Я покачал головой и сел в ближайшее кресло.

Только после того, как мы уселись, командир "Лепанто Экспресса" опустился в другое кресло сам. Видно было, что Гучетич нервничает. Дурацкие тонкие усы на тёмном лице космонавта топорщились. Лишних волос у сатурниан нету, и усы Гучетича меня откровенно раздражали.

- Господин Гучетич, - начал я, включая Линзу на запись.

- Милорад Гучетич, к вашим услугам, господин инспектор.

- Спасибо. - холодно ответил я. - Господин Гучетич, ваш корабль произвёл стыковку вчера, в 21:49 по местному времени. Это верно?

- Верно, разумеется. - кивнул Гучетич. - Это важно?

- Да, господин Гучетич, это важно. Вы заметили какие-то странности в поведении диспетчера при заходе на стыковку?

- Дайте подумать... - Гучетич нервно побарабанил пальцами по колену. - Нет, господин инспектор, никаких странностей.

- Вы не заметили, сколько стыковочных узлов было занято на терминале во время захода на стыковку?

- Нет, но... - Гучетич снова побарабанил пальцами, скосив глаза в сторону, - не могу ручаться, господин инспектор, но занят был только один. Во всяком случае, других грузовиков у терминала мы не видели.

- А не грузовиков? - спросил я. - Менее крупных кораблей?

- Разрешение сенсоров. - развёл руками Гучетич. - Если они и были, то различить их на фоне терминала было невозможно.

- Я понял. - кивнул я. Один грузовик... значит, только "Гваэчжу Грин", а это следующий. Его командира нужно будет расспросить поподробнее. - Господин Гучетич, диспетчер давала вам конкретные указания, к какому узлу заходить на стыковку?

- Ну разумеется! - ответил Гучетич. - Она приказала нам приближаться сюда, ко второму узлу. Если честно, я бы предпочёл самый крайний, четвёртый, но не стану же я пререкаться с диспетчером!

- Диспетчер делала какие-то паузы или задержки, когда указывала вам стыковочный узел?

- Нет... нет, точно. Никаких пауз, господин инспектор.

- Понятно. - ответил я. - Вы раньше были в Титане-Орбитальном?

- Был. Два года назад, для наших кораблей это нечастый маршрут. - быстро ответил Гучетич. Ничего удивительного: Лепанто находится за добрых десять прыжков от Солнечной, да ещё и к галактическому западу. - Это важно?

- Да, господин Гучетич, это важно. - снова повторил я. - Как долго вы остаётесь в порту?

- Обычно это было бы четверо суток, - начал Гучетич, - но половина моей команды застряла в Дэдзиме, а другая половина -- злые как черти из-за пропускного режима. Я уже думал, что что-то не так с моим грузом...

- Что у вас за груз?

- Машиностроительные полуфабрикаты. Хорошо хоть конвееры работают... но моя команда этому вовсе не рада, да и я тоже. Скажите, господин инспектор, нас могут задержать?

- Это не в моей компетенции, - ответил я, - но, возможно, нам может понадобиться ваше сотрудничество.

- Разумеется, разумеется. - Гучетич прямо-таки рассыпался в заверениях. - Буду рад услужить вам, инспектор!

- Вы уже оказали незаменимую помощь следствию, господин Гучетич, - сказал я, - но всё равно спасибо.

Предлагать нам угощение Гучетич не стал. Видимо, он был научен горьким опытом.

***

- Ты видел его груз? - спросил я у Еремеева, когда мы вышли наружу. Вести такие разговоры внутри "Лепанто Экспресса" я не собирался: в космическом корабле переборки в прямом смысле имеют уши.

- Ну да. - ответил Еремеев. - Он не врёт, там действительно полуфабрикаты. А что, ты у меня работу отбирать собрался, Штайнер?

- Держи карман шире. - ответил я. - Нужна мне твоя работа.

Еремеев гневно засопел.

"Гваэчжу Грин" был нашей последней остановкой. У стыковочного узла никто не дежурил, и Еремееву пришлось несколько раз нажать кнопку интеркома.

- Спят они там, что ли? - недовольно пробурчал он, когда и в третий раз не было ответа.

- А зайти внутрь? - предположил я, одним глазом глядя в иллюминатор. Снаружи простирался серый борт грузовика. - Твоя Линза же вскроет их шлюз, да?

- Ага, вскроет. А потом сюда сбежится весь Порт. - кисло ответил Еремеев. - Оно тебе надо?

- Ну как сказать... - определенно, за такой переполох Мэгурэ меня по головке не погладит, да и начальство Еремеева едва ли отнесется с пониманием. Я оставил конец фразы висеть в воздухе.

Воздух тут был очень спёртый.

- Дежурный, говорите. - ожил интерком характерным выговором селенитского французского. Еремеев просиял:

- Инспектор Еремеев, Транспортная полиция; инспектор Штайнер, Национальная полиция, нам нужно переговорить с вашей командиром. - сказал он.

- Вас понял. Подождите. - ответил интерком. Мы с Еремеевым одновременно посмотрели друг на друга и пожали плечами: да уж, конечно, от селенитов вежливости тем более не дождёшься. - Проходите, господа полицейские. Вас встретят.

- Прошу. - Еремеев жестом указал на коридор. Я покачал головой и вошёл первым.

В шлюзе нас встретила космонавт, совершенно непохожая на селенитку -- абсолютно непохожая: вторая половина Лунно-Лагранжийского Альянса живёт в орбиталищах, мало чем отличающихся от Титана-Орбитального (кроме, разве что, плотности населения). Она провела нас внутрь корабля -- но, как оказалось, не в кают-компанию, а сразу в каюту командира.

По дороге нам встречались и другие космонавты -- и лагранжийцы, и селениты, худые и высокие из-за низкой гравитации, и колонисты -- рядовые космонавты из внесолнечных миров. Так как наш путь следовал через жилые отсеки, нас провожали недовольные взгляды: нашему вторжению никто не был рад.

Мне было не привыкать к таким взглядам, а уж Еремееву, имеющему дело с гайдзинами восемь, а то и двенадцать, часов в сутки -- и подавно. Но в кои-то веки ощущать чужаком себя было неприятно.