Тайна храма

— Мы едем в Стамбул! — удовлетворенно резюмировал Дорохов после часовой беседы со своим турецким товарищем. — Мы обратились к тому, к кому надо, он очень заинтересовался. Мехмет уверен, что «Храмом Царей» называли либо храм Святой Софии, либо церковь Святой Ирины, стоящей прямо во дворце султанов и царей. Он считает, что название «Храм Царей» это неформальное название церкви, в которой венчались на царство византийские императоры.

— Есть одна проблема, — виновато глядя на Дорохова, прошептала Эмма. — Мой паспорт и деньги остались в сейфе отеля. Я так перепугалась, что совершенно забыла о них.

— Сначала мы поедем в отель, — успокоил ее Виктор, — затем ко мне в экспедицию, за моими вещами и сразу оттуда в аэропорт, на ближайший рейс до Стамбула.

— А если билетов не будет?

— Полетим с пересадкой, в самолетах и аэропортах с вами точно ничего не случится.

Эмме больше не хотелось говорить о злополучных записях, и она попросила Виктора рассказать о себе. Неохотно он согласился. Правда, его рассказ был скорее похож на краткую автобиографию. Родился Дорохов в 1975 году в российском городе Мурманске, расположенном за Северным полярным кругом. Отец — военный инженер, мама — врач, они и сейчас жили в этом городе. Сестер и братьев не было. Учился он в школе с углубленным изучением математики.

Почти все мальчишки Мурманска хотели стать моряками, как их отцы и братья, не исключением был и Виктор. Вместе со сверстниками он ходил в кружок «Мореплаватель», где вязал морские узлы, учился разбираться в картах, осваивал секстант. Скорее всего, Дорохов осуществил бы свою мечту и стал капитаном большого судна, но в его жизнь случайным образом влетела путевка на математическую олимпиаду в Москву.

Почему случайно? Виктор был лучшим на Мурманской олимпиаде по математике в своей школе, но только третьим в городе, а путевка в столицу СССР доставалась только победителю. Мальчик, занявший первое место, за двое суток до отлета в Москву простудился и лежал с высокой температурой. Второй финалист уехал с отцом на рыбалку на все выходные, не предполагая, что он может понадобиться.

Таким образом, Виктор впервые выехал в город, который больше его собственного, а Мурманск, кстати сказать, город маленький. Столица поразила мальчика какой-то своей неуемной внутренней энергией и труднообъяснимой суетой. Здесь все куда-то бежали, особенно странно это смотрелось в метро. Первые и последние вагоны были полупустые, а те, что в середине состава, забиты людьми под завязку. И к удивлению юного математика, пассажиры стремились именно в переполненные вагоны, пытаясь выгадать несколько секунд времени на своем маршруте.

Олимпиада проходила в течение двух дней, и Дорохову не удалось войти в десятку сильнейших, а именно они и были награждены путевками в летний детский лагерь на берегу Черного моря. Несмотря на то, что он родился и вырос на море, покупаться в нем не привелось в виду низкой температуры воды, и, конечно, как и все его сверстники он мечтал поплавать в теплом море. Всего в Москве участники всесоюзной олимпиады провели пять дней. В один из дней была организована экскурсия в Московский государственный университет. Виктор помнил, как его поразил этот чудо-город, возведенный для студентов и преподавателей, созданный сделать советскую науку первой в мире. Экскурсовод что-то говорил о самых больших в Советском Союзе часах на главном здании МГУ, но Виктор его почти не слушал. Он всматривался в лица студентов и пытался понять, чем же они лучше его, раз им выпала честь учиться в московском университете.

Перед ним пробегали такие же ребята, как и в родном Мурманске, и в лицах студентов не было ничего особенного. Именно в этот момент Виктор Дорохов для себя решил, что учиться он будет именно здесь.

Окончив школу с серебряной медалью, юноша отправился покорять Москву. Он без труда поступил на механико-математический факультет Московского государственного университета и закончил его с красным дипломом. Студенческие годы в Москве для всякого провинциала являются существенной ломкой стереотипов, не стал исключением и Дорохов.

Первое и самое неприятное — студенты делятся на москвичей и не москвичей. Последние живут в общежитии и мечтают, чтобы после окончания университета их оставили в Москве. Единственное, что объединяло и тех и других, — это тяга к противоположному полу и нехватка денег. Подрабатывали почти все студенты.

После окончания московского университета поступило престижное предложение поработать на кафедре, но Виктор отказался, выиграв грант на учебу в Англии в знаменитом Оксфордском Университете. За рубежом он оказался первый раз и был, конечно, поражен их образом жизни.

По истечении двух лет администрация британского университета предложила ему постоянную работу и неплохой статус, но Дорохов решил вернуться домой, на родину. Ребята из России, с которыми он успел познакомиться в Англии, крутили пальцем у виска и отговаривали его. Никто из них не собирался обратно и не испытывал по этому поводу никакого дискомфорта. В то время в России было страшно и нестабильно.

Дорохов не чувствовал себя каким-то сверхпатриотом, но по России скучал, особенно по родному Мурманску с его суровым климатом и самыми открытыми на свете людьми. Дважды за время учебы в Оксфорде приходило приглашение из Московского Университета с предложением преподавательской работы.

Не сжигая мосты, Виктор взял двухмесячный отпуск и вылетел в Москву. Встречи с однокурсниками были веселыми и бесшабашными, очень напоминавшие студенческие годы. Многие ребята уехали за границу, а оставшееся большинство устроилось совсем не по специальности. В России в то время наука не пользовалась популярностью. Двое ребят из их выпуска, ставшие мужем и женой, остались работать в университете, они и познакомили его с русской версией новой истории и сопутствующей ей новой хронологией.

Теории новых русских хронологов настолько увлекли молодого математика, что он решил остаться в Москве на кафедре МГУ. Решающим фактором стала перспектива в ближайшие два года получить квартиру в столице на очень льготных условиях. Большим финансовым подспорьем стали международные археологические экспедиции, которые организовывал его приятель, преподаватель оксфордского университета шотландец Крис МакКинли. У него был талант выбивать гранты буквально по всем миру на свои исследования. Университеты Америки были главными спонсорами Криса. За глаза все его коллеги называли его не иначе как «Индиана Джонс», в честь знаменитого литературного героя-археолога.

Нынешняя экспедиция в Израиль, самая масштабная, была организована все тем же МакКинли. Для Дорохова она стала одиннадцатой их совместной экспедицией. В обязанности Виктора входил в основном анализ найденных артефактов и правильное их датирование. Кроме упомянутого выше радиоуглеродного анализа он пользовался своими собственными наработками и методиками.

Такая жизнь была ему интересна, но она не подразумевала создания семейного очага, вероятно, поэтому он до сих пор не был женат. Виктор прервал свой рассказ, обратив внимание Эммы на быстро надвигающуюся темноту.

— Алло, это Смит.

— Слушаю вас, Генри, — ответил глава отдела 4268 Курт Тейлор.

— Израильтяне дали нам адрес гостиницы, где прописалась Эмма Рунге, но она там не появлялась больше суток, похоже мисс Рунге сбежала из отеля.

— Что значит сбежала? — растерялся Тейлор. — От кого?

— Вероятно, она напугана. Камеры не зафиксировали лица грабителя. Можно предположить, что это мужчина. Действовал профессионал, это несомненно.

— Так где же мисс Рунге? — раздраженно спросил Тейлор.

— О ее местонахождении никто ничего не знает. Но есть интересная информация. Рунге, вызвав полицию, была не одна, а в сопровождении мужчины. Вместе с ним они и исчезли после происшествия, да так стремительно, что она оставила в сейфе отеля свой паспорт. Полиция взяла координаты ее спутника, это русский археолог Виктор Дорохов, ведущий раскопки под Иерусалимом.