Выбор судьбы

Клиган обвел хмурым взглядом далекий горизонт и повернулся к Сансе.

— Не нравится мне это место, Пташка, — прорычал он хриплым, словно пила, голосом, — я бы предпочел сейчас оказаться в каком-нибудь трактире с распутной девкой на коленях. Хотя некоторые неплохо устраиваются и здесь… — кивнул он в сторону бухты якорного каната, из-за которой торчали нечищеные сапоги. Их размер не оставлял сомнений в том, что они принадлежат Малышу Свону, а богатырский раскатистый храп с переливами свидетельствовал о том, что сапоги валяются на палубе не просто так, а в комплекте с пьяным в стельку хозяином.

«Я бы тоже предпочла сейчас находиться в Винтерфелле, рядом с мамой и братьями», — подумала она, метнув на него полный обиды взгляд.

Штиль стоял почти неделю. Семь дней назад корабль столкнулся с вооруженным судном работорговцев из Миэрина, и капитан благоразумно решил сойти с заданного курса, чтобы не накликать на команду беду. Следующим утром корабль попал в штиль. Даже вездесущие подводные течения куда-то исчезли. Судя по звездам за пять дней они вообще не сдвинулись с места. Команда, первое время опасавшаяся погони, изнывала от безделья. Запасы вина и эля таяли на глазах, а вместе с ними испарялось и хорошее настроение. Провизия и вода тоже подходили к концу, предвещая голодную смерть всем обитателям корабля..

— Не нравится мне это место… — еще раз повторил Клиган, — неизвестно, какие тайны хранят в себе эти глубины. Я предпочитаю чувствовать землю под ногами.

— Уж не Кракена ли Вы опасаетесь? — с легкой издевкой спросила Санса, устремив на Пса глаза, полные веселых искорок.

Пёс смирил ее суровым взглядом, от которого мурашки побежали по ее спине.

— Есть кое-что пострашнее древних легенд, о которых болтает пьяная матросня. Ты думаешь, что я верю в байки о том, что существует зверь, способный потопить корабль, переломив его пополам? Что он может устраивать ловушки? И одна из них — смертельный штиль, попав в который, корабль остается на месте до тех пор, пока не кончаются запасы, и команда не погибает от голода и жажды? Или не сойдет с ума? Тогда Кракен не спеша лакомится сумасшедшими, прыгающими за борт, или мертвецами с палубы… Нет, девочка, эти бредни меня не волнуют, мне приходится думать о людях, которые нас окружают. Я твердо знаю, что море слишком часто приносит смерть. Лошадей поить нечем, воды для нас тоже не осталось. Ты ведь не забыла, на что способна голодающая толпа?! А сейчас мы в море, и бежать нам некуда. И не говори, что ты не видишь того, как они на тебя смотрят… если штиль продлится еще несколько дней, твоя судьба известна.

Веселость будто рукой сняло — Санса нервно сглотнула и обвела взглядом изрядно захмелевшую команду, про себя отметив, что лишь Клиган в течение этого времени не притрагивался к вину, что было для него несвойственно.

— Но Вы, Вы ведь не станете пить сейчас?

— Не сейчас. Необходимо сохранить ясность рассудка. Скоро мы будем изнывать от жажды под палящим солнцем. И уж поверь, как только они допьют эту бочку вина, — он кивнул в сторону початого бочонка, — каждый из них захочет напоследок попробовать тебя на вкус.

— А Вы… сможете…

Клиган, какое-то время смотрел на нее непонимающим взглядом, но потом проговорил:

— А что я, Пташка? Даже если у меня получится перебить их всех, мы обречены на смерть от голода и жажды. Для того, чтобы управиться с кораблем, нужна команда.

Санса обхватила себя за плечи, и слезы побежали по ее щекам.

— Значит все было зря?! Неужели мы бежали из Королевской Гавани только для того, чтобы умереть от голода на этом корабле?

Клиган почти нежно коснулся ее плеча и слегка встряхнул, тем самым заставляя девушку смотреть ему в глаза.

— Верь в своих богов, девочка, даже в самой глубокой преисподней можно увидеть луч надежды.

Какое-то время они стояли молча, всматриваясь в морскую гладь, но звук приближающихся шагов заставил Клигана обернуться.

— Не к добру это затишье, — проговорил капитан, сплюнув себе под ноги, — помяните мое слово!

— Что Вы имеете в виду? — пролепетала девушка

— Это затишье перед бурей, и скоро она грянет.

— Как долго еще мы будем тут стоять?

— Пока боги нас не отпустят, но не думаю, что долго… — он кивнул в сторону, показывая на облака, плывущие в дали.

— Тучи сгущаются, — проговорил Пес, озвучивая мысли капитана. Санса облизала потрескавшиеся губы и посмотрела на Пса.

— Держи, но на сегодня это последняя, — проговорил он, подавая ей флягу с водой.

За спиной раздался пьяный вскрик и послышался звон разбитого стекла, Санса вздрогнула и инстинктивно ухватилась за своего спутника, пытаясь найти защиту за его широкой спиной.

— Все знают, что женщина на корабле — к несчастью. Её присутствие накликало на нас гнев богов. За борт ее, — кричал пьяный матрос, на шатающихся ногах выходя из трюма.

— За борт, за борт, — вторили ему неуверенные голоса.

Клиган выступил вперед, выхватывая из-за пояса кинжал, и одним движением полоснул по глотке неудачливого крикуна. Кровь хлынула из разорванной раны, растекаясь темно-багровой жижей по палубе. Крики толпы моментально исчезли, затаив дыхание, вглядываясь в ужасающую картину.

— Если кто-то еще посмеет прикоснуться к девочке — последует за ним! Всем ясно? — проговорил он, а ответом ему стала тишина.

Пес ухватил Сансу за локоть и направился в каюту.

— Видишь, первые роптания и подстрекательства к бунту, но будь уверена — не последние. Тебе лучше остаться тут, пока напряжение не спадет.

Санса покорно кивнула, а Клиган направился к выходу.

— Постойте! — выкрикнула она вслед удаляющейся фигуры. — Мне страшно тут одной.

— Мое место там. Если мы запремся в этой комнате, мне будет сложнее защитить тебя, я должен знать настрой команды.

Санса ухватила его за рукав, обратив на себя все внимание грозного воина.

— Спасибо Вам за все, Вы единственный, кто не бросил меня в трудной ситуации.

— Пустое, Пташка. Ложись лучше спать.

Санса завернулась в широкий плащ Клигана и, поджав ноги, свернулась на кровати, напевая себе под нос гимн Матери, пока туман сна не унес ее за границы сознания.

***

Облака пушистой пеленой заволокли все вокруг, скрывая от ее зоркого глаза поля, пустыни и моря, раскинувшиеся внизу. Она простирала свой взор на сотни километров, покоряя могучую воздушную стихию равномерными взмахами черных крыльев. Ее глазам открылись неизведанные дали, картины настолько необычные, что даже самое смелое воображение не могло нарисовать подобные пейзажи: были тут и бескрайние моря травы, будто волнами колыхающиеся под порывами ветра, и песчаные пустыни, уходящие за горизонт. Она видела огромные, ни на что не похожие города и людей в необычных одеждах, населявших их. Все это было настолько необычно и интересно, что девушка не могла оторвать взгляда от этого зрелища. Но вдруг ее сердце пропустило удар и еще один. Острый запах крови ударил в ноздри, лишая рассудка и здравого смысла, и, поддавшись неконтролируемому порыву, крылья понесли ее в неизведанную даль.

Облака рассеялись, и перед ее глазами возник город, подобного которому ей никогда не приходилось видеть. Казалось, будто она парила над ним, вглядываясь в массивное сооружение, находящееся внизу. Сотни людей стояли на ступенях каменной арены и выкрикивали что-то на языке, которого она не понимала, вокруг все было залито кровью. Одна секунда — и ее дыхание перехватило, она стала падать с высоты, на которую не суждено подняться ни одной птице. Крик ужаса застыл в груди, но Санса не смогла издать ни звука. Порывы ветра кнутом хлестали ее по щекам, а взгляд обжег огонь, окруживший со всех сторон. Еще мгновение — и девушка увидела себя и Клигана, закрывавшего ее своим телом, а вокруг полыхал огонь. Она чувствовала, как языки пламени касаются ее кожи, оставляя на ней свои поцелуи. Нестерпимая боль пронзила все тело, добираясь до самых потаенных глубин души. Она возвела руки к небу, моля богов о пощаде, но огонь поглотил их, девушка задыхалась, вдыхая мелкие частички пепла, а запах горелой плоти бил в виски, тошнотворным комом подступая к горлу.