Огонь и сталь

- Отличный контракт был, - тонко улыбнулась Деметра, поправляя плащ, отороченный собольим мехом. Лицо вампирши белее луны, звериный блеск глаз отливает червонным золотом, - не люблю я, когда под несчастные случаи подстраивать приходится. Ведь куда веселее, если люди знают… или догадываются, - девушка многозначительно улыбнулась. Эльфка сухо кивнула.

- Правая рука Ситиса, левая – Аркея, - контракт и в правду был легким – убить ростовщика в таверне «Ночные ворота». Старый толстый бретон, облаченный в парчу да бархат, торопился в Солитьюд, на корабль, отправляющийся в Сиродил. Следовало спешить, жертва не должна была ускользнуть. Магесса потому и взяла с собой Тинтур. От оборотня убежать невозможно, особенно, если он уже почуял кровь.

- Хорошо сказано, - успешное исполнение контракта влияло на Довакин благостно, девушка улыбалась, что-то напевала себе под нос. Не пожелав пачкать одежду и сталь в крови дряхлого ростовщика, который все пялил на нее глаза в зале таверны, едва не давясь слюной, магичка прокралась в его комнату… и улыбнулась, демонстрируя сахарные клыки. Ее глаза лили расплавленное серебро, а в голосе – эхо самой Пустоты. Бретон с истошным воплем вылетел из собственных подштанников, захлебываясь криком, он бегом бросился из таверны. Ассасины нашли его в полумиле от «Ночных ворот», уже синего и холодного. - Буквально сам побежал в царство Ситиса! Не помню, что бы кто-то так спешил навстречу собственной смерти.

- Не восхищайся слишком сильно, а то станешь как Цицерон с его шутом. Замечательная пара – Хранитель гаер, а Слышащая – скупой маразматичный дед, - Белое Крыло видела Хацутеля два утра назад у кузницы – он наказывал кузнецу наточить его меч и был слишком сильно занят спором с нордом, чтобы обратить внимание на эльфийку, пробежавшую мимо украдкой, словно воровка, низко склонив голову и пряча лицо. Девушка надеялась, что к ее возвращению Хацутель уже уберется из Данстара, но кто знает, что взбредет в голову этому босмеру.

***

- Болтали, что ты сбежала с собственной казни в Рифтене. Звучало как сказка какая, выдумка, но теперь вижу, что правда. Счастлив, что ты все-таки жива!

Улыбка эльфа померкла. Сползла с лица, словно лавина с горы соскользнула. Он похудел, и без того острое лицо осунулось, под глазами лежали тени. Щеки и подбородок заросли щетиной, нескольких зубов не хватало, и Хацутель, будто смущаясь, прикрывал рот пальцами уцелевшей руки.

- Не веришь мне?! Да я… я брата потерял и дом!

- Остальные жизни лишились, а стоишь здесь. Передо мной.

***

Деметра неловко заерзала в седле, грубо дернула за поводья, терзая губы Тенегрива. Недовольное ржание жеребца вырвало Тинтур из круговорота мыслей. Конь нервно плясал на месте, замотал головой. Босмерка поспешно отскочила в сторону и провалилась в снег практически по колено.

- Тише! – грозно рыкнула Слышащая, потянув за ремни. Капюшон слетел с ее головы, снег, свалившийся с ветки, украсил сыпучим серебром ее светло-золотистые волосы, заплетенные в несколько кос и уложенных розой на затылке. Драконорожденная негодующе зашипела, на обычно бледных скулах разлился нежный румянец. Несколько ударов сердца назад бретонка была безмятежна и всем довольна, а сейчас напряжена, словно сквозь нее молния прошла. Довакин втянула носом морозный воздух, напоенный ароматом хвои, пальцы с силой сжали поводья. Верхняя губа медленно приподнялась, обнажая острые жемчужины клыков. Магичка стряхнула с головы снег, глаза, полыхающие невообразимым калейдоскопом эмоций, лихорадочно озирались по сторонам. Крылья носа ее трепетали. Стряхнув с головы снег, Деметра капризно передернула плечами. Тенегрив, ощущая напряжение хозяйки, бил копытом мерзлую землю.

- Что-то не так? – выдохнула Тинтур, выбираясь из сугроба. Немного снега попало за голенища сапог, белые хлопья запутались в складках шерсти и кожи. Слышащая тяжело, глубоко дышала, то и дело облизывая губы.

- Н-не знаю. Просто… чувствую себя немного странно, - озабоченная собственными чувствами, девушка даже не заметила несколько отсутствующего взгляда босмерки. Магесса изящно соскользнула на землю, успокаивающе погладила коня по крутой шее.

***

- Я не предатель, слышишь?! Я бы никогда не выдал тебя Мавен Черный Вереск! – взгляд Хацутеля пылал яростью, эльф кривил губы, наклонив голову на бок и втянув ее в плечи. - Кто у меня был, кроме тебя и Эррота?!

- Ты мог бы купить себе дюжину шлюх и братьев на те деньги, что тебе посулили Верески.

Босмер чуть слышно зарычал. Рука его потянулась к кинжалу, висящему на поясе. До облавы он предпочитал кинжалы мечам и булавам, и глотку мог перерезать так лихо, что не заметишь, не поймешь, пока на полпути в царство Аркея не окажешься. Губы Хацутеля сжались в тонкую линию.

- А может, это ты нас всех сдала? А чего? – он криво ухмыльнулся при виде вытянувшегося лица Тинтур. - Всю добычу себе, еще золотишко от рифтенцев. С казни сбежала, говоришь?! Да они тебя сами отпустили! Услуга за услугу так сказать! – эльф хмуро плюнул себе под ноги и тут же, опомнившись, прикрыл рот ладонью. Уголок рта Белого Крыла дернулся в бледной тени улыбки. Эльфийка плотнее запахнула плащ и собралась было обойти Хацутеля, но его пальцы клещами впились в плечо девушки.

- Я не позволял тебе уйти! – бросил он, пытаясь развернуть Тинтур лицом к себе. - Я каждое твое слово тебе в глотку вобью! Потом кинжалом выковыряю и вобью снова! – босмер прижал ее к себе. Тинтур не сопротивлялась, хотя ее пальцы сжимали рукоять стального клинка. - Я ж пытался тебя найти, - прошептал вдруг разбойник прижимаясь щекой к ее виску, - но, видимо, не там начал искать.

- Видимо, - холодно кивнула эльфка, сбрасывая объятия бывшего любовника. Не для того она сбежала от одного, что бы найти сразу же другого. Хацутель невесело усмехнулся.

-

Ты хоть слезинку проронила по мне? Или ты и вправду такая холодная сука?

- Засыпала в слезах, - отчеканила девушка, направляясь прочь, затылком чувствуя пронзительный взгляд эльфа. Еще пара мгновений, и она точно разрыдается. Тинтур прикусила нижнюю губу до крови, чтобы усмирить свои чувства. Радость, нежность и гнев рвали сердце на части. Ну, почему Хацутель не сдох?! Зачем?..

***

Ветка хрустнула оглушительно громко. Пронзительно закричала сова, пронесшаяся над головами девушек. Слуха эльфийки коснулось глухое рычание. В зарослях снежноягодника мелькнула черная тень. Тенегрив заржал и встал на дыбы. И в это мгновение адская гончая с алчным ревом выскочила из кустов и попыталась вцепиться в ногу жеребца, но конь исступленно забил копытами, и псу едва удалось увернуться. Деметра резко выбросила руку вперед, заклинание молнии сорвалось с кончиков пальцев и ударило по уродливой собаке. Хищно потрескивающий разряд угодил в костлявый бок гончие, которая с диким визгом бросилась в чащу рощицы.

- Какого Обливиона?!.. – возмущенно начала магесса, но второй пес, черным туманом просочившийся на поляну, схватил зубами ее за подол и резко шарахнулся в сторону, роняя бретонку в снег. Довакин глухо вскрикнула, нелепо взмахнув руками. Гончая ринулся вперед, явно намереваясь вцепиться ей в горло, но стрела, вонзившаяся в снег у самых его лап, вынудила зверя отступить. Раненая заклинанием адская гончая, скуля, высунула уродливую морду из кустов, и Тенегрив, прижав уши, понесся на нее. Псина скрылась в лесу с жалобным визгом под решительный топот неумолимого жеребца.

Тинтур, не ослабляя тетивы, крадущимся шагом подбиралась к Деметре, не отводя взгляда от ощетинившейся твари. С оскаленных клыков капала тягучая слюна, глаза пылали алым. Слышащая, путаясь в подоле платья и полах плаща, неуклюже поднялась на ноги… когда вдруг кто-то всем телом навалился на босмерку со спины и впился зубами ей в плечо. Тетива тонко застонала, стрела улетела в сторону. Обезумевший от голода вампир даже не чувствовал волчьего запаха, окружающего эльфку. Он исступленно рвал на ней одежду, пытаясь добраться до живого тепла ее плоти. Голод и отчаяние придали ему сил. Белое Крыло барахталась в снегу, пытаясь сбросить кровососа, но хватка вампира была будто стальной, и девушка все сильнее увязала в сугробе. Эльфка чувствовала нетерпеливое хриплое дыхание вампира, его жадное рычание. Извернувшись, она ударила локтем в живот носферату. Тот захрипел, но хватка его не ослабла. И в тот же миг адская гончая бросилась на помощь своему хозяину. Несколько ледяных глыб, сверкающих на тусклом северном солнце ярче остро заточенной стали, полетели в собаку. Пес завизжал, снег окропила черная кровь.