Страница 6 из 28
Не знаю, сколько это длилось.
Я уже целую вечность брел спиной вперед в этом непроницаемом тумане. Ноги одеревенели. Руки била мелкая дрожь от сильного перенапряжения. Я продолжал идти и не мог остановиться. Страх перед неизвестным и инстинкт самосохранения гнали меня вперед, заставляя раз за разом переставлять ноги.
Не знаю, в какой момент, но я вдруг понял, что мне больше ничто не угрожает.
ОНО отступило.
Я громко выдохнул, выпуская из легких воздух, а вместе с ним - накопившееся напряжение.
ОНО ушло.
Все же не рискуя отворачиваться, я так и шел вперед. Много часов. Конечности онемели. Я устал настолько, что моя голова уже начала падать на грудь. Руки, все еще крепко сжимающие алебарду, безвольно повисли вдоль туловища, словно плети. Когда же впереди послышался плеск воды, я медленно обернулся. Туман вокруг меня рассеивался. Через минуту его не стало вовсе. Впереди меня, вдаль, насколько хватало глаз, уводила кристально чистая подземная река, а я стоял на самом ее берегу. Туннель пещеры, через который она пролегала, был тихим и спокойным, и на всем его протяжении из стен выступали мерцающие зеленые камни. Хотя, в отличие от того камня, что висел на моей груди, они были неровными и угловатыми, но, хоть я к ним и не прикасался, я был уверен, что они тверды, как и окружавшие их черные стены. Мой спутник сталкивал позеленевшую ото мха деревянную лодку на воду. Она была довольно большой, в высоту полтора метра, и один в ширину, и, судя по тому, с каким усилием мой спутник полкал ее, я понял, что она ко всему прочему была очень тяжелой. Правой рукой я закинул алебарду себе на плечо, а левой поднял забрало шлема и ладонью вытер пот на лице. Не знаю, где я был, но когда обернулся, чтобы посмотреть, откуда я пришел, то не увидел ни грота, ни даже тоннеля по которому я мог бы пройти. Передо мной была лишь идеально ровная черная стена.
-Поторапливайся - мой спутник уже сидел в лодке и протягивал руку, чтобы помочь мне взобраться.
Я подошел к нему и схватился за его руку. Вскарабкался наверх. Изнутри лодка выглядела не в пример лучше, чем снаружи. На полу, справа, мой спутник пристроил свою огромную винтовку. Сам он стоял посреди лодки со старым деревянным веслом в руках. Спереди и сзади крепились деревянные скамьи, не тронутые временем. Я сел на ту, что была ближе, и, отстегнув мешок, бросил его под ноги. Мой спутник плавно греб, направляя лодку вперед, по течению подземной реки. Мои глаза начали слипаться, я обессилел. Я слез со скамьи на дощатый пол и растянулся во весь рост. Под голову я забросил мешок и чуть приподнялся на локтях, пытаясь рассмотреть лодку. Она была длинной. Мои ноги не могли достать до моего спутника, стоявшего с веслом точно посередине ее. Я откинул голову назад и положил ее на мешок. Перед глазами предстал бесконечный плывущий поток черных сталактитов, опасно нависающих прямо над нами.
-Сколько меня не было? - спросил я, уже забросив тщетные попытки побороть сон.
-Двое суток - сказал мой спутник, не оборачиваясь.
-Где мы? Как нам выбраться наверх? - я уже сомкнул веки. Теперь перед глазами стояла лишь чернота.
-Нам и не нужно наверх. Это короткий путь. Считай, что мы срезали.
Эти слова я уже смутно мог расслышать, проваливаясь в сон. Насчет того, что мой спутник сказал потом, я и вовсе не был уверен.
- Страшно было, да? - он усмехнулся и перестал грести. Мне показалось, что он обернулся и смотрит на меня. - Легко рассуждать о жизни и смерти, сидя в безопасности и грея свой зад у костра. Разве, когда ты столкнулся со смертью лицом к лицу, ты рассуждал так же спокойно как в тот вечер, когда мы пришли сюда? Нет. Не думаю, что ты человек, который боится смерти. По правде говоря, смерти никогда не боялся ни один человек. Что толку в том, когда умирает тело? Мы боимся не самой смерти. Мы боимся того, что будет после нее. Люди всегда боялись неизведанного. Того, что ждет всех нас за чертой. Сегодня ты побывал там, но смог вернуться обратно. Ты чувствовал то, что не в силах был понять. ВОТ, что действительно страшит тебя. Пугающая пустота. Бездна, в которой рано или поздно окажется любой из нас. Что ждет нас там? Лучший мир? Или мы вечно будем проживать одну и ту же жизнь, раз за разом совершая одинаковые ошибки и пытаясь понять великий замысел, которого просто не существует? И как знать, может этот страх перед неизвестностью и заставляет нас жить дальше?
Я уже спал. Плеск воды и мягкий зеленоватый свет, пробивавшийся даже сквозь закрытые веки, быстро убаюкали меня, выдернув меня из кошмара реального мира в мир снов и видений. Я спал и не спал одновременно.
Мое тело и разум полностью растворились в потоке моих воспоминаний.
Моих ли? Сейчас я уже не был уверен ни в чем. Даже в том, происходило ли на самом деле все то, что я пережил. Видел ли я на самом деле то, что я видел? Как узнать, являются ли мои воспоминания реальным отражением произошедших событий в моей голове? Мысли кружились беспокойным вихрем, не давая мне покоя.
Я думал о том, что же мне уже довелось увидеть. В мельчайших подробностях в моей голове всплывали огромные фрагменты и маленькие кусочки воспоминаний многолетней давности, однако, когда я пытался ухватиться за те, что были поближе, они ускользали от меня. Забросив тщетные попытки, я отбросил все мысли от себя, и как только я сделал это, то, наконец, увидел.
Глава 3
Темно.
Открываю глаза. Все равно темно. Затем закрываю опять. Это что-то вроде игры. Я лежу здесь и пытаюсь понять, в чем отличие мира, когда глаза закрыты и открыты, если вокруг лишь чернота. Наверное, то же самое чувствуют и слепые. Через десять минут мне это надоело. Я лежал в тесной железной капсуле. Из-за того, что обе белые неоновые лампы внутри нее по неясной причине не включились, внутри царила кромешная тьма. Пальцы на руках и ногах уже обрели чувствительность, и я нещадно шевелил ими. В голове у меня звучала мелодия, которую я услышал давным-давно, еще в детстве. Надо же, слов из той песни я не мог вспомнить, как ни силился, а вот мелодия буквально въелась мне в мозг. Каждый раз, лежа здесь, я проигрывал ее в своей голове.
Я услышал ее еще в детстве, в тот самый день, когда из обычного ребенка я превратился в изгоя, племя которого давно сгинуло. Такого я даже представить не мог. Эта история довольно длинная, однако, пока мое тело полностью не отошло от криосна, я мог позволить себе освежить ее в памяти.
***
Я уставился в небо, черное от туч. Первые капли дождя, медленно, словно нехотя, срывались с неба и падали вниз. Одна из них разбилась, упав мне на лицо. Я хотел переложить свою игрушку - большого зеленого солдатика, с застывшей гримасой на лице - из правой руки в левую, чтобы утереть лицо, но вспомнил, что мою левую руку крепко сжимает моя мама. Она смотрела куда-то вперед, и лицо ее было искажено другой гримасой, не как у солдатика. Страх. Отчаяние. Ужас.
Толпа людей, окружающая нас, казалось, живет своей собственной жизнью. Отовсюду слышался беспокойный ропот, люди понижали голоса, перешептывались, толкали друг друга, указывая пальцами куда-то вперед. Когда же я смотрел вперед, то не видел ничего, кроме спин, ног и голов людей. Поэтому я смотрел вверх. Когда с неба срывалась очередная дождевая капля, и летела прямо на меня, я следил за ее полетом до тех пор, пока она не падала на меня. Теперь я стирал их со своего лица рукавом своего теплого красного свитера. Было прохладно, хоть сейчас и была середина лета. Кроме свитера на мне были надеты теплые черные брюки и белые кроссовки, на высокой подошве. В этой одежде мне было тепло. А вот моя мама замерзла. На ней было надето лишь тонкое зеленое платье, и по ее руке, в которой она держала мою ладонь, побежали мурашки от холода.