Ловец женщин (CИ)

Не важно. Заболоцкий, как и другие зарвавшиеся хамы, рано или поздно должен пожалеть, что не держал в узде свои пороки.

Марк уже решил, куда первым делом направится, оказавшись в столице, когда гоп-компания покинула зал. Они ушли, громко переругиваясь и скалясь на других клиентов. Оставили за собой грязь и звон посуды.

На минуту в полутёмном помещении установилась гулкая тишина.

Потом еле слышно хлопнула дверь кабака, и до слуха Марка долетел негромкий женский голос:

- Привет, Остап!

Глава 4. 'Схватить!'

Марк оторопел. Неужели от усталости начались слуховые галлюцинации?

Он быстро поднял глаза.

Чтобы хорошо видеть в темноте, надо специально тренироваться: подключать к зрению слух и осязание. На овладение этой наукой ушёл не один год. Нет, не почудилось: в зал и вправду вошла женщина. В полумраке она казалось молоденькой, почти девчонкой. И хотя прибывшая была одета в грубые военные джинсы и мешковатую кофту, хотя у неё на голове не было ни единого волоска, а на лице неумело изображено подобие усов, сомнений в её принадлежности к низшему полу не возникало.

Он был уверен в том, что видит девицу, как если бы она вошла нагая. Стройные бёдра, особый поворот головы, тонкая шея, даже взмахи ресниц - всё играло против неё.

Марк ошалело смотрел на девку. Он не понимал, что его больше озадачивало: её приход или спокойствие окружающих. Она вела себя как завсегдатай: поздоровалась с хозяином, села, не раздумывая, на незанятое место, приняла напитки от робота.

Неужели никто не видел, что она женщина? Как такое было возможно?

От возмущения Марк готов был вскочить и заорать не своим голосом. Какого дьявола здесь не собираются уважать закон?

Цепким взглядом он пробежал по посетителям бара. Они что здесь, все сговорились? Может, над ним самим проводится эксперимент с психической подоплёкой? Что-то типа: 'Какой отрезок длиннее?' Марк сощурился, присматриваясь к невозмутимым лицам.

Или разгадка состояла в том, что перед ним не живой человек? Робот? Марк устремил на девицу взгляд.

Ему открывался вид, ещё более противный, чем ушедшая гоп-компания и женщины-скелеты, которых они эвакуировали перед самым окончанием войны из Омска. Развалившись на сиденье, девица невозмутимо ожидала заказ. Издалека, в полумраке, то, что он видел, вызывало если не отвращение, то, по меньшей мере, недоумение. Ну и рожа у неё была! Как у трубочиста. Руки чёрные, немытая шея, лохмотья вместо одежды. Имела ли она представление о воде, мыле, личной гигиене? Из какой пещеры выползла?

Каждый раз, сталкиваясь с новой особой бабьего сословия, старой или молодой, толстой или худой, высокой или низкой, он задавал себе один вопрос. Что находили в них предки? Как можно желать вот такого заморыша? Да нет, даже не желать, а просто с восторгом или наслаждением смотреть в его сторону? Писать для него стихи, посвящать музыку, именовать звёзды? Воистину приблизиться к подобному объекту можно только ради продолжения рода. Видимо, в какой-то определённый момент гормоны начинали творить с человеком что-то невообразимое, что-то, что современный разум смог взять под контроль.

Нет, она не была роботом. Не настолько он плохо себя чувствовал, чтобы перепутать. Ещё в учебке их тренировали отличать киборгов от людей. Последние всегда имели изъяны: в одежде, на коже в движениях. Роботы - нет. Хотя, конечно, со временем производители добавили куклам милые недостатки: родинки, косоглазие, шрамы, асимметрию лица. К этому времени у Марка выработалось безошибочный внутренний нюх: пластиковые создания он чувствовал за километр.

Это всё равно, что отличить резиновые сапоги от туфлей из дорогой кожи. Что называется, рядом не стояли.

Так почему же никто не видел в ней 'юбки'? Снова и снова Марк задавал себе этот вопрос, не прекращая наблюдать за замарашкой. Ответа не находилось. Впрочем, штатские, с его точки зрения, поголовно оставались идиотами. Или смотрели на жизнь с несколько неоправданным оптимизмом, не понимали, что опасность может таиться за любой тарелкой.

Он сам ничьего оптимизма не разделял.

Так что же девочка здесь забыла?

Её глаза медленно передвигались по залу, лениво осматривая людей. Она кого-то выискивала, но не хотела, чтобы это было заметно.

Когда она не удосужилась задержать взгляд на нём, словно он был пустым местом, по телу Марка прокатилось раздражение. Это было сродни тому чувству, которое возникает, если видишь спокойного таракана, ползущего средь бела дня по твоему столику в ресторане. Марк сжал челюсти. Чего он ожидал от неё, на какую реакцию надеялся?

Ну, его бы устроил страх. Да, страх жертвы.

Ему бы понравилось, если бы она внезапно вскочила с места, поняв, кто наблюдает за ней. В два прыжка он догнал бы её и повалил на пол, скрутил руки и прошептал в самое ухо, что не дело законопослушной гражданке шляться ночью по питейным домам.

Впрочем, он не ожидал, что она узрит в нём ловца.

Марк улыбнулся, продолжая смотреть на непонятное существо. Было в ней что-то такое дерзкое, что ему захотелось подойти к ней, приподнять подбородок и сказать: 'Посмотри на меня. Я пришёл'.

Что же делала девушка в пятницу вечером в людном баре, во вторым по величине городе в стране? Отдыхала? Это было невероятно, но другого объяснения у Марка не было. Ждала подружку?

Марк глянул на ик-систему. Половина двенадцатого. Что, если после полуночи у них здесь начинается настоящая сходка? Шабаш ведьм или танцы, на которые представителей власти никогда никто не звал? Что если все присутствующие, в том числе и владелец бара, в деле?

Наконец, она наткнулась и на его взгляд. На какой-то миг Марку почудилось, что окружающие притихли, а дыхание её остановилось, но страшилка вновь безразлично отвернулась. Теперь уж он ощутил настоящее глухое бешенство. Он не собирался играть с ней в гляделки! Не собирался разгадывать её тайны и изучать причины поступков! Он собирался доставить её, куда нужно, не позднее, чем через два часа, и пополнить свой счёт тысяч, эдак, на несколько сотен.

Народу прибыло. На минуту он отвлёкся на бахвальскую компанию, шумно столпившуюся перед барменом. А в следующий миг увидел, что девчонка встала и спокойно пошла к выходу, сообщив зальному киборгу, что вернётся.

Ага, так он и поверил!

В очередной раз Марк удивился, что никто не пошёл за ней. Почему? Женщины стоили уйму денег! Неужели никто здесь не нуждался в финансовой поддержке? Сговор? Не похоже! Что-то говорило Марку о скудоумии присутствовавших.

Тем не менее, он не мог точно сказать, что здешние мужики не являлись соучастниками преступления. Надо было с этим обязательно разобраться. Только сначала следовало изловить девчонку. Потом он вернётся, и не один. С ребятами они перевернут кабак вверх дном.

Марк медленно глотнул файркофе и поднялся. Под мышкой машинально ощутил чехол ножей. Они были совершенно незаметны даже под майкой, что уж говорить про плащ. Это было заслугой надлежащего портного и стоило немало денег.

Он любил холодное оружие с детства. Оно отвечало взаимностью: Марку никогда не приходилось метать лезвия дважды. Однако он всегда имел бластер за подкладкой плаща. Разве можно всё знать наперед, тем более, что с каждым днём обстановка в мире становилась всё хуже и хуже?

Марк двигался совершенно бесшумно. Он давно уже взял за правило тщательно следить за каждым своим движением. При ходьбе ставил ногу сначала на пятку, а потом на носок, опираясь на внешнюю сторону ступни. Эту технику он довёл до совершенства ещё много лет назад, когда вставал по ночам и неслышно бродил по казарме. Его тяжелые ботинки имели специальную подошву, гасящую шум шагов. Надлежащий заграничный обувщик делал её.

Вышел и остановился в тени. Девушка как раз завела какую-то старушку-машину. Ну, не глупо ли?

Ему пришло в голову, что она могла жить не одна. Что если не хватать её сразу, а проследить? Вдруг она выведет его на целый бабский клан? Здесь он был согласен с одним бывшим 'другом'. В этой стране полно женщин, старых и молодых, здоровых и не очень, просто они осторожны и изворотливы. Они знают, как скрываться от правосудия.