Тяжесть слова

Взрыв хохота спугнул котёныша и привёл меня в чувство.

– Все основные инстинкты работают хорошо, – одобрил наагалей, забирая у меня малышку.

– Не смущайся так, Таюна, – наагасах Риалаш улыбнулся, – еду она ищет даже у меня.

– В своё время ты тоже не понимал, что молоко есть только у матери, – припомнил наагашейд под новый взрыв хохота.

Наагасах Риалаш медленно провёл пальцами по струнам цимбал, что лежали рядом, извлекая низкий, мелодичный звук. Шайлина тут же встрепенулась, завертелась, сердито засопела, потянув ручки к брату, и наагалей Ссадаши передал её наследнику. Тот весьма ловко перехватил её, окружая коконом широких рукавов и склоняясь над малышкой, которую совершенно не смущала его несколько своеобразная внешность. Она явно была совершенно счастлива лицезреть его. Что ж, не знаю уж, умеет ли наагасах пеленать детей, но вот очаровывать их он точно умел.

 

Я смотрела на тонкий серп волчьего месяца и прислушивалась к тихому шелесту ветра, гуляющему по парку, ощущая спиной, как вздымается и опускается грудь Арша. Мы стояли на террасе дома и смотрели на небо. Из дворца мы вернулись почти четверть часа назад и всё никак не могли зайти внутрь. Возвращались мы в полной тишине, погружённые каждый в свои мысли. А может, они у нас были и одинаковыми.

Удивительно, какой может быть семья сурового повелителя нагов. Семья, где дети не опасаются пошутить над родителями, где царит настоящее тепло и любовь. Где рождённый ребёнок сразу получает море любви и заботы и не чувствует себя обделённым.

– Она миленькая, – неожиданно прошептал Арш.

– Кто? Шайлина?

Муж не ответил, только склонил голову, положив подбородок мне на затылок.

– Деду никогда не нравилось, что бабушка куда-то ездит.

Мне стало казаться, что он просто высказывает вслух обрывки мыслей, витающих в голове.

– Он терпеть не может, когда она подвергает себя опасности, но сам тренируется вместе с ней.

Руки на моей талии сжались сильнее.

– Каждая её беременность для него – испытание.

– Почему? – я осмелилась вмешаться в его мысли. – Госпожа такая сильная, она уже родила столько детей. Все они крепкие, здоровые… красивые, – последнее я добавила шёпотом, вспоминая приятную тяжесть Шайлины.

Аршавеше тихо вздохнул и прижался к моему затылку уже щекой.

– Не все.

– А?

– Не все здоровые. Дед ещё и из-за этого переживает. Что ребёнок может родиться… – муж осёкся, будто не рискуя произнести что-то вслух. – Дядя Риалаш, мой отец, тётя Амарлиша и тётя Тейшарила были очень крепкими и здоровыми. Мой отец так вообще был отменно здоров! А вот дядя Шашеолошу родился мёртвым.

– Как?! Но…

– Эош откачал. Папа рассказывал, что дед был в отчаянии, бабушка плакала не переставая. Их третий сын был очень слаб здоровьем. Кровь наагашехов и кровь скальных котов-оборотней проявились в нём очень сильно и подавляли друг друга, убивая и его. До двадцати лет он постоянно болел, и Эош ему стал практически вторым отцом. А потом кровь пришла к балансу, и он наконец начал крепнуть. Если присмотришься, то увидишь, что бабка и дед относятся к Шашеолошу с особым трепетом. Он дался им очень тяжело. Пока он был маленький, они даже не всегда на каких-то торжественных приёмах упоминали о нём. Будто от мира скрывали, чтобы тот не забрал сына.

Я сама вцепилась похолодевшими пальцами в запястья мужа.

– И иногда кажется, что они до сих пор его скрывают. Привычка, что ли… – Арш тихо рассмеялся. – Наверное, он потому и стал соглядатаем, что о нём мало кто знает. Папа рассказывал, что дядю Шаша называли Маленькой Тенью наагашейда: дед постоянно его с собой таскал.

Он умолк, и мы опять погрузились в ночную тишину.

– Таюна, – тихо-тихо позвал Арш спустя несколько минут, – а хочешь поехать со мной через три дня на юг княжества?

– Я? – я вскинулась так резко, что чуть не ударила головой Арша. – А можно? Да, я хочу! Очень! Очень-очень! Правда можно?

Муж стиснул меня.

– Ну… со мной можно, – неохотно выдавил он и, тяжело вдохнув, добавил: – Если так хочешь свободы, то я могу дать её тебе. Но только если я буду рядом. А взамен давай ты не будешь терзать мне нервы, мне и так тяже…

Я пискнула и, развернувшись, повисла на плечах мужа.

– Я буду очень послушной!

– Не обещай того, что не можешь выполнить, – Арш фыркнул и проворчал: – А детей нам пока рано заводить.

– Детей? – удивилась я.

– Да это я так. Не слушай.