Время до Теней

– Местные чужаков не принимают, они подчёркнуто обособлены и далеко не безобидны...

– Твои... подарки и то, кем является один из твоих спутников, думаю, говорят об обратном, – вкрадчиво напомнил Государь. – Кстати, пригласи сюда ксеноса, – обратился он к одному из наших сопровождающих.

Тот кивнул и исчез за дверью.

– Те... существа, в обществе которых я, в основном, проводила время на эпсилоне, -затараторила я, – ... в общем, они являются, в некоторой степени, изгоями... то есть, не совсем поддерживают общепринятые точки зрения на... на некоторые аспекты...

Впрочем, завершить свою путаную мысль я не успела – Итаэ’Элар занял место сбоку и чуть позади меня, прямо встретив внимательный взгляд Государя:

– Итайэ’Элаар, тард’иэлт’cкхор, с эпсилона, – представился нелюдь, кивнув деду как равному себе.

Что означало слово (несколько слов?), произнесённое Иларом после своего имени, я тогда понятия не имела. Зато Государь, похоже, в переводе не нуждался – он коротко усмехнулся и, обратившись ко мне, переспросил:

– Изгои, да?

Видимо, проклятый нелюдь, справедливо рассудив, что ничего ему за это не будет, решил выпендриться и вернуть себе все звания, которых его когда-то лишила новая Анахармэ. Я бросила на Илара испепеляющий взгляд и сухо спросила:

– Могу я продолжать? – Государь не возражал, а нелюдь, если и возражал, то очень тихо и очень мысленно. – Технологии Пространства класса «эпсилон» напрямую связаны с психофизическими особенностями организмов его обитателей, и, так как их вид лишь условно можно называть антропоморфным, я вывожу заключение, что их технический подход к человеческой цивилизации не применим.

Повисла неловкая пауза. Единственную свою связную мысль я уже высказала, а Государь, видимо, ждал дальнейших чудес логического мышления в экстремальных ситуациях с моей стороны и только поглаживал разомлевшую цвиэски по роговым щиткам брюшка.

– Надо же, как интересно, – хмыкнул дед. – Этой ящерице каким-то образом удалось сгрызть полимерную кожу протеза, – он с интересом изучал нанесённый Тенью урон.

Цвиэски быстро перебралась обратно на моё плечо, хотя дед не проявлял желание немедленно поквитаться с Тварью.

– Таскаешь с собой настоящее оружие массового поражения, Морруэнэ? – шутливо и добродушно спросил Государь.

Мои нервы, наконец, не выдержали:

– Дед, что, чёрт возьми, происходит? Я провалила задание! Война до сих пор не развязана.

Государь криво улыбнулся, и я машинально отметила, насколько эта гримаса напоминает Иларовы попытки совладать с мимически неподвижной повреждённой половиной лица.

– Ближе к делу, значит? Хорошо, – прапрадед прошёлся по залу, сцепив руки за спиной и нервно похрустывая пальцами живой правой кисти. – Во временной системе эпсилонцев существует понятие «положения на грани», краткого момента безвременья и баланса...

– Время до Теней, – хрипло сказал нелюдь.

Дед остановил своё маятниковое хождение и с любопытством воззрился на Илара. В отличие от многих людей, дед был достаточно высок, чтобы не теряться на фоне рослого нелюдя.

– Продолжайте, Элаар, – наконец, сказал Государь.

– Время после захода светила, в вашей временной системе – всего несколько минут. У нас есть легенда. О том, что однажды Сердце Света, уже прошедшее дневной цикл и скрывшееся за горизонтом, начало всходить по прошествии нескольких мгновений, баланс нарушился и... – нелюдь замялся, видимо, размышляя, стоит ли пересказывать не подтверждённые фактами байки, – это просто легенда, не представляю, что могло бы так быстро изменить направление вращения планеты. Время до Теней... аллегория?.. промежуток хрупкого равновесия и неопределённости.

Вот оно. То, что происходило за последние годы межу эпсилоном и альфой. Я должна была стать тем камушком, что подтолкнёт вниз одну из чаш весов?

– Я не сумела нарушить равновесие, – пробормотала я, не ощущая никакой вины.

– Видит Триада, я всегда был против тех способов решения проблем, которые предлагает твоя матушка, – заметил Государь. – Хотя на Элоиз, думаю, наложила отпечаток её первая профессия. Они с твоим отцом когда-то были лучшими.

– Лучшими убийцами, – заметила я кисло.

Эти страницы истории моей семьи я предпочитала не трогать – фигурально выражаясь, они были слипшимися от крови.

– Охотниками, – мягко поправил дед. – Как ты и твой брат.

– Я больше не Охотница.

– Ресто никогда не одобрял этого твоего решения.

Я опустила голову и тяжело вздохнула. Это было правдой. Отец мог бы попросить Государя, чтобы на проступки, мешающие моей карьере, закрыли глаза, и, я уверена, прапрадед бы не отказал, если бы не одно «но» – я просила этого не делать...

– Продолжив карьеру Охотницы, я бы навсегда осталась в тени сомнительной славы моих родителей. Я всегда понимала, что... буду справляться хуже их, дед.

– А ты бы хотела их превзойти? – спросил Государь. – К чему эта гордыня? Эпсилонцы на тебя плохо повлияли? – усмехнулся он, кивнув Илару.

Я хмуро воззрилась на прапрадеда:

– Я бы предпочла оставить эту тему.

Я ожидала бури, но она так и не разразилась.

– Морру, твоя семья всегда проявляла... вольности, – усмехнулся Государь.

Предки моего отца происходили не с альфы, предки моей матери не вовремя записались в революционеры. Моя семейка – сплошное разочарование.