Страница 34 из 73
Ида быстро вытерла свою щеку.
— Мама с папой знают?
Я поморщилась, затем покачала головой. Саванна с Идой переглянулись, затем посмотрели на меня, и через секунду мы все рассмеялись.
Ида завалилась на спину, держась за живот.
— О боже мой, Попс! Папу удар хватит! Все, о чем он говорил со времени возвращения Кристиансенов, как сильно Рун изменился в худшую сторону, какой он невежливый, потому что курит и кричит на своего папу. — Оглядевшись, она села. — Он не отпустит тебя.
Мой смех прекратился. Я знала, что мои мама с папой были обеспокоены поведением Руна, но не догадывалась, как сильно они осуждали его.
— Он подойдет к нашей двери? — спросила Саванна.
Я покачала головой, хотя не была уверена, как он поступит.
Внезапно зазвонил дверной звонок.
Мы все посмотрели друг на друга широко открытыми глазами. Я нахмурилась.
— Это не может быть Рун, — объявила я удивленно. Он всегда приходил через мое окно. Никогда не был таким официальным. Это было не про нас, определенно, не про него.
Саванна посмотрела на часы на моей тумбочке.
— Шесть часов. Разве не в это время он должен зайти?
После финального взгляда в зеркало, я взяла парку и выбежала из двери своей спальни, мои сестры наступали мне на пятки. Когда обогнула коридор, я увидела, что папа открыл дверь, на его лице было пораженное выражение, когда он увидел, кто там.
Я резко остановилась.
Саванна и Ида остановились рядом со мной. Ида схватила меня за руку, когда услышала знакомый голос:
— Мистер Личфилд.
От звука его голоса мое сердце запнулось в середине удара. Я наблюдала, как папа дернул головой в замешательстве.
— Рун? — спросил он. — Что ты здесь делаешь?
Папа был вежлив, как обычно, но я могла слышать настороженность в его тоне. Я могла слышать небольшое беспокойство, может быть, даже глубокую озабоченность.
— Я пришел за Поппи, — сказал Рун моему отцу. Рука моего папы напряглась на дверной ручке.
— За Поппи? — уточнил он. Я выглянула из-за стены, в надежде мельком увидеть Руна. Ида сжала мою руку.
Я посмотрела на сестру.
— ОБМ! — произнесла она драматично одним ртом.
Я покачала головой, пока тихо смеялась над ней. Она сосредоточила свое внимание на папе, но я смотрела на ее взволнованное лицо секунду дольше. Именно такие моменты, беззаботные моменты, когда мы просто три сестры, сплетничающие о свиданиях, поражали меня сильнее всего. Ощущая, что пара глаз смотрит на меня, я повернулась к Саванне.
Без слов она сказала мне, что поняла.
Рука Саванны прижалась к моему плечу, пока я слушала Руна.
— Я веду ее, — последовала пауза, — на свидание, сэр.
Лицо моего папы побледнело, и я устремилась вперед. Когда двинулась к двери, чтобы спасти Руна, Ида прошептала мне на ухо:
— Поппи, ты мой новый герой! Посмотри на папино лицо!
Я закатила глаза и рассмеялась. Саванна схватила Иду и потянула ее назад, вне поля зрения. Но они все еще наблюдали. Они ни за что не пропустили бы это.
Румянец нервозности покрыл меня, когда я появилась у двери. Я видела, как папа качал своей головой. Затем он перевел свой взгляд на меня.
Его растерянные глаза осмотрели мое платье, бант на моей голове и макияж на лице. Его лицо стало белее белого.
— Поппи? — спросил мой папа. Я высоко подняла голову.
— Привет, пап, — ответила я. Дверь все еще блокировала Руну вход, но я могла видеть его размытую темную фигуру через витраж. Я ощущала его свежий аромат, который приносил в дом прохладный бриз.
Мое сердце забилось быстрее в предвкушении.
Папа указал на Руна.
— Рун здесь, потому что думает, что ведет тебя на свидание, — сказал он, как будто это не могло быть правдой, но я слышала сомнение в его голосе.
— Да, — подтвердила я.
Я услышала приглушенный шепот моих сестер позади нас и увидела маму, которая наблюдала в тени в гостиной.
— Поппи... — мой папа начал говорить, но я сделала шаг вперед, прерывая его.
— Все в порядке, — уверила я его. — Со мной все будет хорошо. — Казалось, что папа не мог сдвинуться с места. Я использовала этот неловкий момент, чтобы пройти через дверь и поприветствовать Руна.
Мои легкие и сердце перестали функционировать.
Рун было одет во все черное: черную футболку, черные джинсы и черную кожаную байкерская куртку. Его длинные волосы были распущены. Я наслаждалась моментом, когда он поднял руку и провел по своим волосам. Он прислонился к дверному проему, его обычная поза излучала высокомерие.
Когда его глаза, яркие под нахмуренными бровями, увидели меня, я заметила вспышку света в них. Он медленно осмотрел все мое тело: от длинных рукавов моего желтого платья, вниз к моим ногам и назад к белому банту, закалывающему мои волосы на одну сторону. Его ноздри раздулись, а зрачки увеличились, что было единственным доказательством того, что ему нравилось увиденное.
Покраснев под его тяжелым взглядом, я вдохнула. Воздух был плотным, и в нем потрескивало напряжение. Напряжение между нами было ощутимым. В этот момент я поняла, что возможно безумно скучать, даже если с последней встречи прошли считанные часы.
Звук того, как папа прочистил горло, вернул меня обратно к реальности. Я оглянулась. Положив ободряюще руку ему на плечо, я сказала:
— Я приду позже, папа, хорошо?
Не дождавшись ответа, я нырнула у него под рукой, которая была прижата к двери, и вышла на крыльцо. Рун медленно отодвинулся от дверной рамы и последовал за мной. Когда мы достигли конца подъездной дорожки, я повернулась к нему.
Его напряженный взгляд уже был прикован ко мне, челюсть сжата, когда я ждала, что он заговорит. Заглянув через его плечо, я увидела, что папа наблюдает за нашим уходом с озабоченным выражением на лице.
Рун оглянулся, но никак не отреагировал, не сказал ни слова. Потянувшись в карман, он вытащил ключи и дернул подбородком в сторону «Рэндж Ровера» своей мамы.
— Я взял машину, — все, что он произнес, когда мы пошли вперед.
Я последовала за ним, сердце бешено колотилось всю дорогу до машины. Я сосредоточилась на земле, чтобы успокоить свои нервы. Когда подняла голову, Рун открыл пассажирскую дверь для меня. Внезапно вся моя нервозность испарилась.
Он стоял, как темный ангел, смотря на меня в ожидании, что я заберусь внутрь. Улыбнувшись ему, я запрыгнула в машину, краснея от счастья, когда он закрыл дверцу и забрался на водительское сиденье.
Рун завел двигателей без слов, все его внимание было сосредоточено на доме через лобовое стекло. Мой папа по-прежнему, как скала, наблюдал за нашим отъездом.
Челюсть Руна сжалась еще сильнее.
— Он просто оберегает меня, вот и все, — объяснила я, мой голос нарушил тишину. Рун посмотрел на меня боковым зрением. Мрачно взглянув на моего папу, он выехал с улицы, тишина постепенно усиливалась, пока мы ехали.
Руки Руна так крепко сжимали руль, что побелели костяшки. Я ощущала, как агрессия исходит от него волнами. От этого мне было очень грустно. Никогда прежде я не видела, чтобы в ком-то было столько ярости.
Я не могла представить себе каково это — жить так каждый день. Не могла представить вечное колющее ощущение в желудке, боль в сердце.
Выдохнув, я повернулась к Руну и нерешительно спросила:
— Ты в порядке?
Рун резко выдохнул через нос. Он кивнул один раз, затем заправил свои волосы. Мои глаза опустились на его байкерскую куртку, и я улыбнулась.
Рун изогнул свою правую бровь.
— Что? — спросил он, звук его глубокого голоса отдался в моей груди.
— Просто ты, — сказала я уклончиво.
Рун пригвоздил взгляд к дороге, затем снова посмотрел на меня. Когда он повторил это несколько раз, я поняла, что он безумно хотел узнать, о чем я думаю.
Вытянув руку, я провела ею по потертой коже рукава его куртки. Мышцы Руна напряглись под моей ладонью.
— Я могу понять, почему все девушки в городе влюблены в тебя, — сказала я. — Ида рассказала мне все об этом сегодня. Как все будут завидовать, что я иду на свидание с тобой.