Библиотекарша

- А я боюсь, - Ника взяла вторую пышку, - что из одной любовной зависимости Салка попадет в другую. Стейнтор в последнем разговоре поклялся, что завоюет ее. А он на полпути не отступается, завоеватель по натуре. И ведь какое-то время он имел над юной падчерицей почти гипнотическую власть. Салка смогла освободиться от нее только когда в поселке появился Арнальдур, ее детская любовь. Она даже ушла из дома, подаренного ей отчимом, и как будто вышла из-под влияния его харизмы. Любовь к Али придавала ей сил. Но ореол развеялся, Арнальдур уехал, и она сама отдала ему последние сбережения, только чтобы он слез с ее шеи. Она разочарована, растеряна, не знает, как быть дальше. А Стейнтор может этим воспользоваться, чтобы снова обрести над ней власть. Салка в конце романа - как пилот разбившегося самолета, едва успевший включить катапульту. Грохнулся со всего размаху среди обломков своего крылатого друга, сидит оглушенный и не может поверить, что потерял его и уже никогда не сядет за его штурвал. И теперь у девушки может не хватить сил, чтобы противостоять волевому натиску Стейнтора. Да, он подонок и аферист, но этот аферист готов перед ней на колени встать, ради нее он бросил пить и взялся за ум, ради нее он захватил власть в поселке и разорил предприятие купца - чтобы привести Салку хозяйкой в прежний барский дом. Салка - умная девушка, и сильная, и довольно быстро заметит: да, Стейнтор действует на нее гипнотически, но и она над ним власть имеет, и сумеет этим воспользоваться. Знаешь, мне кажется, что, даже если она не устоит перед ним и придет в бывший дом купца, это будет лучший вариант, чем гнуть спину за гроши, мыкаться по чужим углам, содержать инфантильного попрыгунчика и состариться раньше времени от непосильного труда...

- Ты думаешь, что Стейнтор лучше, чем Арнальдур? - удивилась Лиля. - Ну ты даешь, Ника, твоя логика иногда заводит в тупик.

- Если выбирать меньшее из двух зол, то Стейнтор, такой, каким он стал к концу романа, меньшее зло для Салки Валки, - Ника доела пышки. - Да, он негодяй и аферист. Но он боится снова обидеть падчерицу, хочет, чтобы она снова его полюбила и все для нее сделает. А Арнальдур думает только о себе, по уши ушел в свои душевные метания и переживания от того, как ему тяжело в этом грубом мире, больше ничем не озабочен и думает, что все должны только заботиться о его комфорте и вообще весь мир создан для его удобства. Нарцисс, в общем. Такого тяжело любить, всю душу вымотает.

Они не спеша пошли в сторону Крестовского острова, чтобы прокатиться на колесе обзора в парке и ехать домой.

- Ника, а откуда ты знаешь, что чувствует женщина, брошенная любимым? - спросила Лиля. - Ты же хвасталась, что еще ни один парень не задурил тебе голову.

- Наблюдаю по долгу службы; иногда приходится работать с такими вот далеко зашедшими любовными драмами. Такого насмотрелась, что рада за себя. Я по природе циник-прагматик, и всю эту лирику-романтику вижу без прикрас и не тупею при виде какого-нибудь обаяшки только потому, что он цитирует Ницше и Кафку, бархатным голосом говорит комплименты и белозубо улыбается.

- Ты тогда, наверное, сразу прикидываешь, сколько стоили ему фарфоровые импланты и все ли ими можно есть, - улыбнулась Лиля, - и представляешь себе, как он грызанул сухарик и сломал фарфор, и начинаешь трястись от смеха?

- И это помогает, - кивнула Ника, - стоит только представить себе очередного обворожительного красавца в нелепом виде и я уже не воспринимаю его как возможный объект страсти. Естественно, мужчина быстро замечает, что я над его ухаживаниями смеюсь, и либо отчаливает, либо начинает общаться нормально.

- То есть, надоедливому ухажеру нужно только показать, что он смешон? - развеселилась Лиля. - А для этого всего лишь надо представить его... Ну, например, бегущим в подштанниках за электричкой!

- Ну, у тебя и фантазия! - расхохоталась Ника, - я своих или сбрасываю в Грибанал, или надеваю на голову урну. А ты придумала еще лучше! Без штанов за поездом! Молодец Лилька!

- Неужели в Питере нет парня, в которого можно влюбиться? - поинтересовалась Лиля. - В таком огромном городе?

- Может и есть, но мне это пока не нужно. Да что мы, о парнях, что ли, будем разговаривать, как восьмиклассницы?!

- Ладно, не будем о драконах, - вспомнила малопристойный анекдот Лиля, - сменим тему! Знаешь, мне Сигурлина напоминает героиню "Двадцати лет". Тоже ни о чем не мечтает, кроме того, чтобы рядом был мужчина, родить ему побольше детей, и в этом она видит женское счастье. Только такой муж, как героине фильма, Лине не встретился, зато негодяев было полно.

- Негодяи? - переспросила Ника. - Да нет... У мужиков полигамия в крови с первобытных времен, основной инстинкт прежде ума срабатывает, вот они и стремятся перетрахать как можно больше баб. А Сигурлина практически сама напрашивается, чего же мужикам отказываться? Если бы ей встретился такой муж, как героине Гундаревой, Сигурлина стала бы такой же почтенной женой и матерью. И наоборот, как сложилась бы судьба героини фильма, если бы вместо мужа она встретила того же Стейнтора или Али? Тоже мыкалась бы по стране, неприкаянная, с голодным ребенком на руках, перебивалась бы случайными заработками и слышала бы шепот за спиной...

- А почему ты думаешь, что Салка непременно уступит Стейнтору? - поинтересовалась Лиля. - Может, она постарается дальше жить самостоятельно, ей ведь не привыкать...

- Да, может и так. А может снова попадет под власть харизмы отчима. Иногда и сильным женщинам бывает тяжело со всем справляться в одиночку, или на душе паршиво и хочется, чтобы кто-то понял и утешил. И, если в этот момент рядом окажется Стейнтор, он охотно поможет и утешит. Тем более что в конце романа ей как раз нужно утешение, она растеряна, проводив пароход, не знает, как привыкнуть к новой жизни без Али...

- И Стейнтор окажется тут как тут, - задумчиво сказала Лиля.

Когда колесо обзора медленно поднимало их над парком, Ника сказала:

- У меня в июне было еще одно расследование. Может, ты видела меня на ток-шоу, посвященном этой истории. Мамаша отправила трехлетнего ребенка в "травму" за то, что он измазал шоколадом ее пиджак от Донны Каран. Это произошло в "Патэрсоне". Охранники скрутили ее не за то, что она избила ребенка, а за то, что она толкнула его прямо на стойку с дорогими винами, и две бутылки упали на пол. Перед этим она добрых полчаса шипела на мальчика, как унитазный бачок и лупила его то по затылку, то по заднице, но на это никто не обращал внимания, думали: без нас разберется, может, он сам виноват, плохо себя вел, и у мамы нервы не выдержали. Зато когда разбились бутылки стоимостью в мою зарплату, секьюрити подорвались. Скрутили истеричку и начали разбираться, какой ущерб причинен магазину и как быть. А "скорую помощь" ребенку вызвала одна сердобольная старушка-покупательница. Ни мать, ни охранники до этого не додумались. Одна верещала, что, пока товар не оплачен на кассе, за него несет ответственность магазин, и она ничего платить не будет. Другие доказывали, что очень даже будет: по-хорошему или по суду. А ребенка увезли с сотрясением мозга и сломанной рукой. На мамашу завели дело за причинение телесных повреждений, на охранников - за халатность. Она попыталась вызвать к себе жалость и под подпиской засветилась на нескольких ток-шоу, трогательно рыдая и доказывая, что жизни не мыслит без своего Санечки и это у нее просто нервный срыв на почве душевной драмы случился. А знаешь, какая у нее драма? - Ника поморщилась. - Ей не хватило ста рублей в бутике "Маноло Бланик" на новые туфли для корпоративной вечеринки, и она была расстроена от того, что придется снова идти в лабутенах, а ее заклятая подруга уже хвасталась обновкой от Джимми Чу. На одном шоу я задала ей вопрос: "У вас всегда случаются душевная драма и нервный срыв, если не удается достать новые туфли для корпоратива?!". Она аж заикаться начала, а у ведущего чуть очки не слетели. В общем, из страдалицы она вмиг превратилась в капризную мещаночку, помешанную на модном барахле, и ведущий, который в начале передачи готов был лично защищать ее материнские права, скривился, как от кислятины.