Кривич

   Теперь Людмила зашептала пояснение речей византийца:

   - Все трое получили столы в княжение. Ярополк - Киев, Олег - Древлянскую землю, Владимир - Новгород.

   Словно услыхав ее, грек подтвердил:

   - Да, незаконнорожденный сын рабыни, как вы называете робичич, Владимир, тоже сел на княжий стол. Настает время больших возможностей для таких как ты, боярин.

   - Объяснись?

   - Скажем так, в Константинополе были бы не против, если бы на юге Руси вдруг возникнет новое княжество, возглавляемое умным человеком. Деньгами ему помогут. Ну, а на текущий момент, Святослав собирает дружины под свою руку, кое у кого есть заинтересованность в том, чтобы из княжества Черниговского, русы не представили бы князю Киевскому ни одного воина. Оправдаться можем, скажем, ожидаемым печенежским набегом.

   Иоанн обратился к послушнику:

   - Петр, отдай боярину наше подношение.

   Молодой послушник, подойдя к помосту, опустил перед Монзырев шкатулку, откинув с нее крышку. В шкатулке поблескивали золотом кругляши монет.

   - Прими, боярин, сии деньги, чтоб не быть голословным перед тобой.

   - Небось, в Курск-то вез, монах, - криво усмехнулся боярин. - Как теперь с наместником Курским разговаривать будешь?

   - Ему тоже найдется что сказать.

   - Стало быть при моем желании, базилевс наденет мне на голову княжескую шапку?

   - И с превеликим удовольствием. Мы навели справки о тебе, боярин. Ты умный, хитрый, изворотливый политик. Приняв под свою руку, обнищавшие земли, всего лишь за три года умудрился обогатить их. Чернь тянется к тебе. Ты отладил систему оповещения, о появлении у границ твоих, врагов, содержишь большую, по местным меркам, дружину, воины, которой ничем не уступают княжеским гридням. В Киевском княжестве не все довольны политикой Святослава, возьми хоть князя Черниговского, имея такой же статус, как у Святослава, он всегда находится на вторых ролях. В случае согласия, часть боярства примкнет к тебе, примет твое главенство, как должное. Мы об этом позаботимся, поверь, у Византии есть друзья на Руси. Вместе с помощью, просим, не препятствовать нашим священникам, воздвигнуть храмы в твоих землях и пусть варвары беспрепятственно смогут посещать их.

   - Хм! А, скажи, чернец, сможешь ли ты повлиять на пару родов печенегов, кочующих неподалеку от моих владений?

   У монаха Иоанна сложилось впечатление, что разговор, начатый им на свой страх и риск в данном ключе, на чужом поле, им выигран. Варвар пошел на контакт, не возмущается, не противоречит сказанному, практически согласен на все требования. Информация, собранная о местном феодале, оказалась правдивой. Ко всему прочему, он еще и жаден. С такими людьми монах работать любил.

   - Да, конечно, я думаю, мы уладим все вопросы с починакскими старейшинами и князьями. А, что ты хотел от них?

   - Понимаешь, давно у меня зрел план, пройти с дружиной через земли кочевников. Навестить полуостров Таврику, прошвырнуться огнем и мечом по городам Феодосии и Херсонесу, да за одно, и по малым городкам греческой фемы. Если обеспечишь мне проход, поделюсь добычей, в накладе не останешься. Ну, как по рукам?

   Оторопело глядя на варвара, монах воскликнул:

   - Да, в своем ли ты уме, боярин? Что ты мне предлагаешь?

   - А, что только что предложил мне ты?

   - Петр! Боярин твой! - вскакивая на ноги, вскричал монах.

   В руках юного послушника вдруг откуда-то появились два метательных ножа. Резкий взмах ними и сам послушник валится всем телом вперед, не успев применить оружие. Из спины его торчит арбалетный болт, выпущенный кем-то из потайного оконца, почти незаметного на фоне стены.

   - А-а-а! - взревел Иоанн. Он выставил руки вперед, по напряженному лицу и вискам заструился ручейками пот. С кончиков пальцев сорвался сгусток голубовато - красной энергии, метнулся шаром в сторону боярского кресла. Монзырев не успел бы ничего предпринять. Только Людмила, словно защищаясь, выставила ладонь навстречу летящему сгустку смерти и как бы смахнула его. Тот, изменив направление, выбив слюду из рамы окна, вылетел на улицу, а уж там грохул взрывом, напоминавшим разрыв гранаты.

   Поняв, что проиграл, монах переиначил свои помыслы, изменил положение тела. Его дыхание стало ускоряться, глаза закатились, сознание в них померкло, тело дернулось в конвульсии. Своим сознанием, он растворился в океане сущего, ощущая только течение Вечности. Оторопевшие от происходящего присутствующие в светлице, заметили, как тело чернеца, стало подвергаться трансформации, становиться все более прозрачным. За какое-то мгновение через него уже можно было увидеть предметы, находящиеся за его спиной, еще мгновение и он исчез вовсе.

   - Боярин, не ходи на Дунай. Погибнешь сам и людей своих погубишь! - Раздался из небытия голос монаха.

   - Интересно девки пляшут, - потер пятерней подбородок Монзырев.- Как, это он, а?

   - Трансформировался, - молвил Славка, - я, ж говорю, чародей.

   - Андрюха! Ну, где ты там?

   - Да, иду уже, командир.

   Из-за дверцы, ведущей в боковушку, показался Андрей с арбалетом в руках.

   - Надо было чернявого еще раньше валить. А, все ты, командир, успеем, успеем. Вот и успели. Скользким, гнида оказался.

   - Ничего. Что-то мне подсказывает, что мы с ним еще встретимся, - хищно ощерил зубы Монзырев. - Мишка, срочно собирай всю старшину на совещание и прикажи, пусть эту падаль, - он кивнул на труп послушника, - вынесут и скормят рыбам. В землю не вздумайте зарывать, не хватало нам тут под боком упыря завести. Такие прыткие, даже после смерти нагадить могут.

   - Сейчас распоряжусь. А, с купцом что делать?

   - Купец пусть на постоялом дворе отдыхает. А, вот имущество, находившееся при этих двух клоунах на судне, прикажи страже изъять. Посмотрим, может, что интересного найдем.

   - Ага.

   Монзырев подошел, к все еще сидевшей на стульчике Людмиле, не пришедшей в себя после случившихся событий в светлице. Погладил ладонью ее голову, заставив встрепенуться от размышлений.

   - Ну, как ты, Мила? Ты, хоть поняла, что смогла сделать с огненным шаром колдуна?

   - Анатолий Николаевич, я только хотела закрыться от опасности, в голове никаких мыслей и не было вовсе.

   - А между тем, походя, смахнула смертельный огонь в форточку. Кстати, Слава, иди, проверь, не пострадал ли кто-нибудь из дворни, - он снова переключил внимание на молодую женщину. - Так все ж как смогла?

   - Не знаю. Вестимира бы спросить, если б он жив был.

   - Да, жаль нет больше с нами старика!

   Нелегко дались прошедшие годы всему населению Гордеева городка. Только утратив Вестимира, Монзырев, да и остальные ребята, попавшие в прошлое, поняли, сколь дорог всем был мудрый волхв, в груди которого билось храброе сердце. Его энергия заряжала родичей, ум способен был дать добрый совет, сам он протягивал руку помощи любому нуждающемуся в ней. Теперь его нет. Смело пройдя земною дорогой, он так же решительно ступил на Калинов мост, уйдя по нему за кромку к давно ушедшим предкам. Видавший в этой жизни много очевидного и невероятного, Монзырев верил, что Вестимир, как считали славяне, пройдя по Звездному Мосту, попал в Обитель Светлых Богов и праведных душ - Ирий. С его уходом, сам Монзырев, лишился советника и первого помощника, незримо прикрывавшего спину в жизненных коллизиях реальной действительности людских отношений десятого века.

   - Так, что, Людмила, теперь только бабка Павлина сможет объяснить нам, как и что здесь произошло. А то ведь, как в присказке получится, тихо шифером шурша, крыша едет не спеша. А нам всем сейчас нужны светлый ум и трезвая голова.

   В светлицу, громко топая, вошли людины, возглавляемые Боривоем.

   - Мы тут убраться пришли, батюшка боярин, - обратился к Монзыреву Боривой, кивнув на распростертое тело молодого византийца.

   - Боря, разденьте его и нагого в реку сбросьте, глядишь, к берегу пристанет где-нибудь, так пусть никто не сможет определить рода - племени утопленника. И болт арбалетный выньте, чай, имущество войсковое, еще сгодится.