Кривич

   На крыльце терема подошедших встречал высокий, красивый осанистый воин в дорогих доспехах, с мечом на поясе.

   - Сотник, приплывшие византийские чернецы, просят о встрече с боярином. А, это купец Туровский, мыслю, к боярыне его надо провесть, - доложил Свирыня.

   - Добро, дружище, иди, неси службу дальше. Я, сам с ними пройду. Доброго здоровья, уважаемые.

   Прибывшие в земли кривичей греческие монахи поклонились сотнику.

   - Следуйте за мной, провожу вас в светлицу. Боярин подойдет сейчас.

   После позапрошлогоднего буйства скандинавов, светлицу отремонтировали, стены, не скупясь, отделали тканой материей небесно-голубого цвета, поломанную мебель, заменили на новую. Плотники, приложив руки и мастерство, сотворили возвышенность у центральной стены, застелили ее коврами и установили резное кресло, по примеру княжеского стола. По бокам, впритык стенам были установлены лавки обитые выделанной, крашеной кожей. На самих стенах висело со вкусом подобранное оружие и доспехи.

   - Присаживайтесь, ожидайте, - предложил Андрей. Громко хлопнул в ладоши, на что из боковой дверцы, молодая стройная девушка, вынесла поднос, на тусклом серебре которого стояли две чаши немалых размеров.

   - Угощайтесь, святые отцы, - словом и жестом снова предложил он.

   От этих слов, старший грек вздрогнул.

   - Благодарствуем, как-то не имеем желания.

   - Обидеть норовишь, чернец? - хищная улыбка тенью промелькнула по лицу Ищенко.

   - Да, что вы, и в мыслях не было!

   - Тогда испей. Не бойся, не отравим, у нас нравы простые, если б хотел - я тебя просто бы зарезал. Ножом по горлу чик, и в колодец. Ха-ха-ха! Шучу.

   Оба пришлых открывши рот, во все глаза смотрели на веселого русича.

   - Однако!

   - А, что вы хотели? Еще неизвестно с чем вы на Русь пожаловали, - Андрюха, словно приятелям, по-дружески подмигнул. - Что? Велено пошпионить, небось?

   - Сын мой, да...

   - Андрей, иди делом займись. Нечего тебе здесь жеребячье племя пугать. А, вот Славку и Михаила пришли сюда. Оба мне нужны.

   - Понял, командир.

   При виде вошедшего славянского феодала, чернецы поднялись на ноги, поклонились.

   Перед взорами византийцев предстал варяг, одетый в легкую холщевую одежду и мягкие высокие сапоги, в голенища которых были заправлены шаровары. Светлый, длинный клок волос, спускавшийся с макушки головы, был заброшен за левое ухо. Умные, голубые глаза обежали взглядом обоих пришлых.

   - Присаживайтесь, уважаемые.

   Сам варяг неторопливо проследовал к креслу, уселся в него.

   Прежде чем сесть, старший чернец вновь поклонился боярину:

   - Здравствовать тебе и семье твоей многие лета, боярин!

   - Тебе тоже не хворать, добрый человек. Что привело тебя к нам? Зачем искал встречи со мной?

   - Русь и империя Византийская всегда были добрыми соседями, и святые отцы в Константинополе скорбят о том, что люди, населяющие земли княжества русского вот уже много веков не приобщены к вере истинной. Родятся в грехе, живут в нем и умирают, не зная о рае небесном, в ад попадая. Мы, монахи монастырей христианских, посланы к вам патриархом, дабы нести слово Божье, помочь вступить в лоно церкви, замолить грехи, поколениями свершенные.

   Открывшаяся дверь, впустила двух молодых воинов, один из которых был коротко стрижен, на голове другого раскинулась грива густых рыжих волос.

   - Звал, батька? - спросил один из витязей.

   - Да, звал. Слава, подходи сюда, становись рядом. А, ты, Мишаня, сходи за Людмилой, нужда мне в ней есть. С ней сам сюда придешь. Поторопись, чувствую, разговор у нас со святым отцом долгим будет.

   - Понял. Сейчас придем.

   Между тем, рыжий юноша проследовал к помосту, молча встал за левым плечом боярина.

   - Как, звать-то тебя, чернец?

   - Я, монах Иоанн, со мной, вот, послушник Петр. Богу нашему Иисусу Христу молимся денно и нощно, о том, чтоб ниспослал он на землю благодать великую, помог славянским племенам избрать веру новую для них, веру праведную...

   - Стоп, стоп, это я уже понял. Ты расскажи мне, что в вашей империи происходит. Как здоровье императора? Не беспокоят ли границы ваши, армии восточных царей? До нашего медвежьего угла, вести доходят с большим опозданием.

   Не успел разговор начаться, когда в светлицу вошел Мишка с молодой женщиной в широком сарафане, ее живот указывал на то, что не за горами то время, когда на свет появится младенец. Молодой воин по кивку боярина поставил рядом с его креслом, обшитый плотной тканью столец и, подав руку, усадил на него женщину.

   - В империи, слава богу, все в порядке, правит нами сейчас мудрый базилевс. Несмотря на свою молодость, Иоанн Цимисхий уже проявил себя умелым полководцем, ведя войны в Малой Азии. Что касается его здоровья, то он здоров. Границы наши тверды, как никогда. А, помыслы императора направлены на север, он может оказать своему брату Святославу любую помощь в делах его ратных и поместных.

   - А, нужна ли Святославу помощь базилевса?

   - От протянутой Византией длани помощи, еще никто не отказывался, тем более империя ничего не требует взамен.

   - Странно слышать мне речи твои, монах. Византийская империя неоднократно использовала в своих целях кочевников, живущих в степях Причерноморья, соседствующих с Херсонесской фемой. Руководитель внешней разведки империи - ваш великий логофет, недаром ест свой хлеб. При его непосредственном участии, чиновники министерства не раз толкали печенегов на войну с Русью, тем самым, удерживая дружины князя от дальних походов. А когда Русь не воюет, печенегов ведь можно направить и на Дунай к болгарам. Ведь так?

   - О, чем ты, боярин?

   - Да, все о том же, о протянутой длани базилевса. Самих печенегов можно держать арканом конных тысяч хазарского хакана. Надо всего лишь проплатить войну. Если хазары отобьются от рук - на них можно натравить гузов и аланов. Нехай колбасят друг дружку. А, в это время базилевс будет созерцать происходящее со стороны, лишь изредка подергивая нужные ему нити у марионеток. Хороша безвозмездная помощь. Ха-ха-ха! Вот и ты, монах, и сотни таких как ты, узрев, что пахнет жаренным, пришли на Русь. Ну, скажи, в чем я не прав?

   Брови монаха сошлись у переносицы, черные глаза смотрели твердым взглядом в глаза Монзырева, в них отражалось противоречивость чувств и мыслей византийца.

   - Откуда столько познаний у деревенского боярина? Откуда ты взялся такой умный на землях пограничных, - вырвались вопросы у чернеца. - Я, вижу, боярин, с тобой не надо юлить и изворачиваться, можно сразу говорить о деле. Предложить тебе неплохо заработать и подняться вверх по лестнице бытия.

   - Ну, и какие будут предложения у скромного монаха христианской конфессии?

   К уху Монзырева приник Слава, зашептал:

   - Батька, монах-то приверженец мистического течения в христианстве. Исихаизм, называется. Таких, как он, широко используют в шпионаже на чужой территории, они совершают подкуп, устраняют неугодных. К тому же, я чувствую, что он обладает личиной, сродни чародею. Когда ты с ним говорил о политике, он мыслил о том, что с тобой делать, замочить тебя или подкупить. Склонился к подкупу.

   Монзырев кивнул. Информация принята.

   - Ну, так что мы имеем?

   Монах пристально вгляделся в Славку.

   - Не знаю, о чем тебе поведал столь юный советник, но все же хочу обратить твое внимание на события в великом княжестве. В средине прошлого лета умерла архонтесса русов - Ольга. Вся внутренняя политика государства была завязана на ней. Святослав - воин. Он не любит заниматься рутиной налогов, пошлин и даней. Ему претит мирная жизнь. О прошлом годе, он вел войну с болгарским царем Петром. Вот его удел. Через месяц-два он снова двинет дружины в болгарское царство. Что с того, что он наделил княжеской властью своих сыновей. Они слишком юны для княжеских дел.