Страница 6 из 18
А жизнь человеческая и есть разговор с Богом.
Жизнь каждого из нас.
Л. С. Салямон
На подступах к великой теме
Леонид Самсонович Салямон (1917–2009), доктор медицинских наук, онколог-экспериментатор, автор многих статей по медицине и монографии «Рак и дисфункция клетки» (1972), не теряющей с годами своего научного значения; а также многих статей, посвящённых другим областям человеческих знаний и деятельности: истории науки, психологии творчества, экологии, филологии; а ещё переводчик стихотворений Р. М. Рильке и других европейских поэтов и автор собственных стихов, провёл в действующей армии во время Великой Отечественной войны более трёх лет, начав её 5 июля 1941 года.
Он был призван во флот из аспирантуры медицинского института, но не врачом и офицером, как все выпускники-медики, а рядовым, потому что по слабости здоровья в годы учёбы был освобождён от занятий на военной кафедре и служил в команде тральщика «врачом-краснофлотцем в должности военфельдшера». Тральщик – это судно, предназначенное к тому, чтобы специальной сетью (тралом) вылавливать немецкие мины из вод Финского залива и освобождать нашим судам пути передвижения. Переоборудованный из деревянного рыбацкого судна, тральщик этот, ничем не защищённый, побывал и под бомбёжками, горел, тонул, но, бог миловал, до зимы, когда Нева и залив заледенели, просуществовал без больших потерь. А Леонид Самсонович получил зимой 1942 г. назначение, соответствующее его медицинской специальности, в эпидемиологическую лабораторию в Кронштадте, там и служил до осени 1944-го, когда был отозван в аспирантуру Военно-морской медицинской академии.
Война навсегда осталась для него особым временем – и в истории страны, и в жизни поколения, и в его собственной жизни. И он всегда хотел написать о ней так, как увидел её и запомнил, но не успел осуществить этот замысел. Возможно, воплощению его мешало то обстоятельство, что Л. С., человек глубокий, дотошный и многосторонний, хотел сначала сам всё узнать и понять про ту войну. Он много лет изучал историю Отечественной войны, читал сборники документов, мемуары её участников, произведения писателей. Он хотел объединить в своём будущем повествовании реальный ход военных событий, восприятие их скрытого и часто противоречивого смысла обычными жителями страны, проанализировать причины наших поражений и побед, показать, как проявлялись на войне человеческие характеры.
Фрагменты записей, выписки, цитаты и ссылки свидетельствуют, что охват материала был очень широким, однако большей частью они представляют собой заготовки для будущей работы и не могут быть напечатаны в виде статьи.
Текст настоящей публикации, подготовленной Н. А. Тарховой, состоит из трёх частей. Открывает её небольшая статья, написанная к 60-летию победы и напечатанная в своё время в газете научного сообщества «Поиск». Во втором фрагменте развивается тема трагического начала Великой Отечественной войны, отношения обычных людей к утверждению пропаганды о внезапности нападения Германии и о роли руководства страной, прежде всего Сталина, в поражениях нашей армии в первые месяцы войны. Весьма болезненной для Леонида Самсоновича теме напрасной гибели солдат на войне, напрасных, неоправданных человеческих потерь посвящён третий публикуемый фрагмент.
Чего мы не знали и что понимали
(К 60-летию начала войны)
Кто может забыть 22 июня 1941 года и не думать об этом! Неожиданное, вероломное нападение Германии на Советский Союз. Неожиданное? Ведь Гитлер в «Майн Кампф» ещё в 1925 году сулил уничтожить большевизм. Мы давно ждали столкновения нашей многонациональной социалистической Родины со страной агрессивного национализма. Противостояние демократии нацизму во время «Испанских событий» 1936–1939 годов стало военным. 50000 человек из 54 стран прибыло в Испанию защищать республику. Помню, с каким напряжением мы следили за этими событиями, как провожали однолеток, едущих в Испанию, каким ударом для нас было сообщение: «Мадрид пал!» (люди плакали).
Неожиданной была не война, а её внезапное начало! Впрочем, к этому времени война уже шла, и Красная армия уже совершала боевые действия, но вне территории СССР.
А неожиданности случались и прежде – да ещё какие! Соратники Ленина, творцы революции и наши вожди, вдруг объявлялись врагами революции. Лучшие полководцы – гордость Родины – оказывались «врагами народа». Но речь не о них, а о начале Великой Отечественной войны.
В один, отнюдь не прекрасный день, 24 августа 1939 года мы (население страны) подверглись очередному насилию и обязаны были отныне верить, что давний и откровенный враг стал вдруг нашим другом: «Вражде между Германией и СССР кладётся конец», а союз между ними не только укрепит добрососедские отношения, но будет «служить делу всеобщего укрепления мира» («Правда», 24 августа 1939 г.). «Укрепление мира» сказалось сразу. 1 сентября немецкая армия ворвалась в Польшу с запада, а 17-го сентября советская – с востока. Мы не агрессоры, а освободители западных украинцев и белорусов от польского ига! А «поджигатели войны» и «агрессоры» Англия и Франция 3 сентября объявили войну «миролюбивой» Германии. 30 ноября началась советско-финская война, а 1 декабря было создано «Народное Правительство Финляндии». Считалось, что эта война обеспечит безопасность Ленинграда. Газеты любили цитировать слова 84-летнего Бернарда Шоу, склонного эпатировать общество: «Русские имеют право держать ключи от Ленинграда в своём кармане».
Лето 1940 года. Фашистская армия уже захватила Норвегию, Данию, Бельгию, Нидерланды, Люксембург, Францию, капитулировавшую 22 июня. Именно в середине июня части Красной Армии вошли в Эстонию, Латвию и Литву, а затем эти республики «добровольно» присоединились к Советскому Союзу. Сотни тысяч «неугодных» жителей Прибалтики «депортировали», то бишь – ссылали!
Мы вчитывались в газеты, затаив дыхание, слушали радио и были абсолютно уверены, что в случае войны наша несокрушимая Красная Армия быстро одолеет врага, ведь «Красная Армия всех сильней» (так пели в одной из песен). О войне пели тогда много:
Или:
вся программа победоносной войны на чужой территории в этих строчках. Мы верили этому. Сам мудрый вождь, гений всех времён и народов, объявил: «Чужой земли не хотим. Но своей земли, ни одной пяди своей земли, не отдадим никому» (в своё время – известный лозунг; пишу по памяти).
Уверенно ставлю множественное число: «Мы верили!» Так же, как и я, думали мои друзья; а самый умный и образованный из них Игорь Дьяконов (в будущем историк, востоковед, филолог) о начале войны писал: «Я и мои сверстники испытывали… подъём: наконец происходило то, чего мы ждали и не боялись… мы не сомневались в быстрой победе» (И. М. Дьяконов. Книга воспоминаний. СПб., 1995. С. 500). Писатель В. Д. Дудинцев, призванный в армию незадолго до начала войны, вспоминал, как эшелон с их полком в июне 1941 г. двигался на Запад для войсковых учений. 22 июня на какой-то станции они узнали о войне: «Хорошо помню, мы все обрадовались. Нападения фашистов давно ждали и были уверены, как сказал Молотов – «победа будет за нами»… высыпав… на платформу, мы кричали «Ура!» А на другой день эшелон попал под бомбёжку…». Журналист М. Шкверин, записавший беседу с Дудинцевым, добавляет: «Теперь уже, вероятно, никто из молодых не поверит, что мы могли радоваться началу войны. Но это было… Мы были абсолютно уверены, что… войну закончим блистательной победой через две-три недели» («Литературная газета». 30 марта 1988. С. 6).