Собрание сочинений в трех томах. Том 2

ХОЗЯЙКА

Березник… Заприметив кровлю, Антенн еловые шесты, Как перед первою любовью, Вдруг оробел за полверсты. Свет Марьевка! Но где же радость? Где теплота? Где встречи сласть? Томительная виноватость В груди отравой разлилась. Виновен? В чем? Припоминаю Всю трудно прожитую жизнь, Ромашки белые сминаю, Топчусь на месте, Хоть вернись. Напомнили мне стебли-травы, Напомнил голубынь-цветок, Что я хотел ей громкой славы. Хотел. И сделал все, что смог. Другой деревни нет известней Ни по соседству, ни вдали. Она заучена, как песня, Поэтами моей земли. Слова кресалами кресаля, Высокий я возжег костер. Что ж горько так? Не от письма ли С унылой жалобой сестер, Что жизнь в деревне Стала плоше, Что хлеб попрел, Раздельно скошен, Что в роковом ряду имен Их председатель. Вновь сменен… А помню, Светлым и крылатым, Когда и рук не натрудил, Мальчишкою в году тридцатом Я агитатором ходил. Но главное не в окрыленье, Не в силе слова моего. Со мною был товарищ Ленин, И люди слушали его. К забытым радостям, причастен, Я шел и мучился виной, Что нет в моей деревне счастья, В тот год Обещанного мной. Я тихо шел… На повороте Из придорожного леска — Авдотья, что ль?.. Ну да, Авдотья Гнала брыкастого телка. В одной руке пушился веник, Другой придерживала свой В углах подоткнутый передник Со свежей ягодой лесной. Теперь усталой и болящей, Когда-то, дальней из родни, Высокой, Статной, Работящей Записывал я трудодни. — Вась, ты ли? — С нежностью великой Пахнуло в милой стороне И веником, И земляникой, Душевно поднесенной мне. — Поди, забыл… Испробуй нашу… Ладонь, шершавая с боков, Выла как склеенная чаша Из темных, Мелких черепков. Румянясь, Ягода лежала, Тепличной ягоды крупней, Светилась, Нежилась, Дрожала, Как будто вызрела на ней. Душистая, меня лечила, С души моей снимала страх, Но все-таки она горчила Рассказом о простых делах, Что жизнь в деревне Стала плоше, Что хлеб попрел, Раздельно скошен, Что в роковом ряду имен Их председатель Вновь сменен… И продолжала без утайки, Судила без обиняков, Как вседержавная хозяйка, Сельхозначальство и райком. Кольнула областное око, Бросала и повыше взгляд — На тех, кто учит издалека; Доить коров, Поить телят. На миг замолодели очи, Расцвел и выцвел Синий мак. Про совещанья, Между прочим; Авдотья мне сказала так: — Зовут все первых да первущих, А им и так неплохо жить. Собрать бы нас вот, отстающих, Да с нами и поговорить. Э-э, я претензию имею. Передний, крайний — все родня. Наш фельдшер, ежли я болею, Так он и слушает меня. И что болтаю! — Хитро глянув, Прутье перебрала в руке. У нас, у старых, как у пьяных, Не держится на языке. А где ж телок? Убег? Гляди-ка! — Простилась попросту кивком И, пахнущая земляникой, Поторопилась за телком. А я-то думал, Как зазнайка, Что в чем-то виноватым был… Она судила как хозяйка. Своей земли, Своей судьбы. И все ж, не позабыв урока, Я шел, виновный до конца, Не в роли Юного пророка. А в долге Зрелого бойца. 1960

СВАДЬБА

У крыльца толкутся люди, Бабы шепчут у окна: — Как же будет? — Что же будет? — Поженились! Вот те на! — А старушка об одном: — Самый главный агроном, Городской, В деревню пришлый… Вот те крест, А я б не вышла! — Кто-то весело в толпе: — Удержаться просто, Если, бабушка, тебе Стукнет девяносто… Запоздавшего встречая, Упрекают — ну и ну! Агрономша тащит к чаю, Агроном зовет к вину. — Разорвут! — Смеются гости. — Вы свою стыдливость бросьте, А не то в отместку вам Я и эту выпью сам. «Нашим девкам белолицым Ваши парни не с руки!..» Заскрипели половицы, Застучали каблуки — Застучали: ту-ки, ту-ки! Подобрался, вскинул руки И пошел дробить сплеча: Ча-ча-ча! Ча-ча-ча! В белой вышитой рубашке, Улыбаясь за двоих, По одной тесовой плашке Гусаком прошел жених. Никому не верится — То-то был серьезный! С ним решил помериться Бригадир колхозный. — Эхма!.. Эх! Гуляй, Антошка! Молодая, не зевай! Из просторного лукошка Ножка в ножку Понемножку Бригадиру подсевай. — Молодая не зевает — Золотым дождем идет. — Сею-вею, подсеваю, Да боюсь, что не взойдет!.. Дед увидел неполад, — На невесту строгий взгляд. — Песня песней, Пляска пляской Не забыть бы и обряд: Молодые, встаньте в ряд. Тише, гости! Тише, резвые! Не воруем, чтоб спешить. Нам, пока головки трезвые, Надо дело завершить. Говорю тебе сердечно, Мне перечить — не моги! Отдаем тебе навечно, Век-то долог — береги! На породу нету жалобы, Красота! Не возражай. Чтоб трудилась и рожала бы, Как колхозный урожай. — Отвечай, жених, словами! — Отвечай, жених, делами! —Только все во свой черед, Подождет тебя народ! — Что ответить? Что сказать бы? (Дед сказал и шасть на печь.) Откровенно, я для свадьбы Не успел придумать речь. Чтобы с линией согласно, С той, которой я иду, Безусловно, дело ясно, Так сказать, не подведу. 1941