Страница 65 из 113
Предложил – это, конечно, мягко сказано.
Хэрри целый вечер уговаривал Мэри-Линетт остаться дома. Я никогда еще не видел, чтобы
эта женщина злилась, словно фурия, загнанная в угол. Обычно Мэри бросает шутки и ест
яблоки. Но вчера она сама на себя была не похожа. Собственно, Джейсон не промах, он знает, что нужно сказать, чтобы вразумить Монфор, и надавил на самое важное: охрану сестры. Мол,
никто не сможет присмотреть за Норин лучше, что сама Мэри-Линетт, и это переубедило
младшую Монфор в одночасье. Злиться она не перестала. Но хотя бы больше не сдавливала в
пальцах вещи до такой степени, что они превращались в искореженные и обезображенные куски
мусора.
Джейсон отвечает за воздух, Хэрри – за воду. Дюк Роттер – за землю. А я – за огонь.
Я сам вызвался. Просто сказал, что разберусь со спичками. А внутри, будто кретин, с
больными фантазиями, вообразил, что это как-то свяжет меня с рыжей бестией. Я идиот.
Мы приезжаем без четверти двенадцать, выбираемся из машины и смотрим на сосны и
плавающую в тумане пристань. Сегодня морозное утро, но мне не холодно. Я ощущаю в груди
неистовый пожар, и только хороший результат сможет его потушить.
- Слушай, Мэтт, можно вопрос, – шепчет Хэйдан, выросший рядом и кривит губы.
- Если я скажу «нет», ты все равно спросишь. Так что валяй.
- Я ни в коем случае не собираюсь нагнетать обстановку, но мы ехали, и я думал...
- Ближе к делу, Хэрри.
- Я думал, почему никто не попытался напасть на Монфор, когда они пропали почти на
полчаса? День назад. Это весьма странно, не находишь? Очень, очень странно.
- Что странного? – Повожу плечами и захлопываю дверь. – Зло тоже спит, братец.
- О, нет, зло не дремлет, гений. Уж на это я насмотрелся.
- И что ты хочешь сказать?
- Что затея наша выглядит довольно подозрительно. Почему никто не мешает нам?
- Еще не вечер.
- Мэтт, я серьезно.
- Я тоже. – Оборачиваюсь и пристально смотрю на брата. – Тебе не кажется, что для паники,
ты выбрал немного неудачный момент? Уже слегка поздновато поднимать шум.
- Лучше высказать свои предположения, чем потом мучиться, что молчал, – отрезает Хэрри
и нервно проходится тыльной стороной ладони по губам. – Поджилки трясутся.
- Так успокой их. Вот, взгляни. – Киваю в сторону Эби, которая храбро глядит перед собой и
примерно ждет отца, вылезающего из салона. – Ты должен быть смелым ради нее.
Хэйдан кивает, а я отворачиваюсь. Не время сейчас сомневаться и терять голову. Все наши
действия зависят от нашего настроя, от силы воли; страх уйдет, если ты посмотришь ему в глаза.
Так говорила Ари. И она взглянула в лицо собственным ужасам. Пора и нам с лихвой отхватить
кусок кислого пирога.
Я разминаю плечи. Сжимаю, разжимаю пальцы и с удивлением замечаю небольшой порез
на ладони, тянущийся от большого пальца к запястью. Порез тонкий и свежий. Мне впору
записывать, откуда появляются те или иные раны, потому что я начинаю забывать, где и когда я
напросился на неприятности.
- О, что за дрянь, – сетует Дюк Роттер, разглядывая грязь, налипшую на подошву его старых
ботинок. – Какого хрена мы приперлись в эту выгребную яму?
- Рядом озеро, – отвечает Эби.
- Похоже на протухшее болото.
- Это протухшее болото – одно из достопримечательностей Астерии, – парирует брат и
неуверенно улыбается, будто наивно ждет, что его слова произведут впечатление на этот мешок с
костями. Но, нет. Конечно, не производят. – Вам все равно.
- Да, мне наплевать.
Хэрри взмахивает рукой, вроде, он и не сомневался, а затем вздыхает. Очки у него на
переносице неуклюже скошены, и он поправляет их замерзшими пальцами, пытаясь никак не
выдавать своего испуга. Естественно, получается у него так себе.
Мы сходим с места, плетемся к пристани, над которой плавает туман, и слушаем, как Дюк
Роттер жалуется на вонь, на мороз, на треклятую язву в желудке. И я уже собираюсь
притормозить, чтобы развернуться и со всей силы вмазать ему по болтливой морде, но, на долю
секунды, меня опережает Джейсон. Он врезается ногами в землю, подается назад и с
раздражением хватается за выцветший воротник куртки Роттера.
- Еще один звук, и я перегрызу тебе горло. – Дюк сердито раскрывает рот, собираясь
ответить, но Джейсон грубо встряхивает его за плечи и придвигается ближе. – Я не шучу.
- Он не шутит, – для пущего эффекта добавляет Хэрри, покачав головой.
- Да понял я, – рявкает Дюк, отшвырнув руки Джейсон от себя. – Понял.
Эбигейл грустно морщится, опустив взгляд себе под ноги, а я почему-то спешу стать к ней
поближе, чтобы увести подальше от отца и его гниющей туши. Эби одета в жилетку, розовый
свитер толстой вязки и смешные резиновые сапоги. Эби – девочка противоречие. Девочка с
глазами эльфа и волей тигрицы. Мне кажется, что она станет сильной ведьмой.
- Ты как? – Спрашиваю я, прочистив горло. Общаться я не привык, но нужно что-то сказать,
чтобы Эби перестала сверлить опечаленным взглядом сухую листву под ногами.
- Все нормально, – поднимая голову, шепчет она, – правда, все отлично.
- Боишься?
- Немного.
- Ты не бойся.
- Потому что вы рядом? – Она моргает ангельскими глазами, а я чувствую, как грудь у меня
наполняется пожаром. Пожалуй, в этот момент я осознаю, что сделаю все от меня зависящее, чтобы вернуть это маленькое существо домой.
- Да. – Серьезно киваю. – Потому что я рядом.
Эбигейл смущенно улыбается, а потом кивает, заправляя за уши светлые волосы.
Что ж, мы на месте. Хэрри выходит на пристань, Дюк Роттер прячется за сосной. Я и
Джейсон стоим возле Эбигейл, осматривая завывающий лес, шатающиеся кроны деревьев, и
молчим, прорабатывая в голове план снова и снова. Снова и снова.
- Если что-то пойдет не так, беги. Ясно? – Наставляю я, пока Джейсон разговаривает по
телефону с Норин. Он отходит на пару шагов в сторону, а я присаживаюсь на корточки и
непроизвольно прохожусь ладонями по дрожащим плечам Эбигейл. – Ты поняла?
- Да, Мэттью, я вас услышала. Но все будет в порядке. Я же видела.
- Конечно. Будет. Но...
- Идите, – смеется она, толкнув меня в плечо, – вы должны спрятаться за той рощей.
- Верно, – на выдохе поднимаюсь с колен и сглатываю горькую желчь, обжигающую глотку.
– Я буду совсем близко. В случае чего, ринусь к тебе.
Эбигейл благоразумно кивает, поджав губы, и смело расправляет плечи.
- Норин приготовила зелье, – сообщает Джейсон, спрятав телефон, – пора начинать.
Отлично. Все идет по плану, все идет так, как мы задумали. Я смотрю на часы: почти
двенадцать, и серьезно свожу брови. За спиной у меня притаились стрелы, поясницу жжет
ледяной металл браунинга шерифа Пэмроу. Я справлюсь, я верну Ари домой.
- Удачи. – Небрежно улыбнувшись, отрезает Джейсон и прокатывается широченной ладонью
по макушке Эбигейл. Девочка шмыгает носом, отходит в центр поляны. И теперь спокойный
взгляд оборотня падает на меня. – Тебе тоже.
Мы расходимся, делая вид, что все в порядке, что все под контролем, что я не боюсь, а
Джейсон не переживает. Мы живем во лжи, которая позволяет нам дышать. Это именно та ложь
во благо, которую не любят и оскорбляют. Но ложь бывает полезной. И дело даже не во лжи
окружающим. Тут дело во лжи самому себе . Быть храбрым трудно, когда у тебя трясутся
поджилки, ты осознаешь риск, понимаешь, что шансов мало, а врагов так много. Тогда ты и
начинаешь врать сам себе, чтобы не тряслись руки, когда пальцы хватаются за лук, чтобы перед
глазами не стояла пелена, когда ты целишься в сердце противника. Это и есть ложь во благо.
Ложь, которую я готов принять, и с которой я готов жить.
Я становлюсь за густыми, высокими кустами и достаю из кармана спички.