Страница 37 из 113
- Постой, – бросаю я, встряхнув головой, – не трогай их.
- Никто не собирается их трогать, милый. Я просто хочу подойти поближе.
- Ари.
Девушка раздраженно взмахивает рукой, и я вновь отлетаю к стене и так ненавистно
стискиваю зубы, что в ушах неприятно звенит. Еще чуть-чуть, и я взорвусь.
- И каково это? – Ариадна останавливается напротив Хэйдана, а он вяло вздергивает
подбородок и отступает назад, на что девушка идет вперед. – Каково жить, осознавая, что
лучший друг отдал за тебя свою душу? Нравится?
- Нет, – заторможено отвечает Хэрри, на что Ари взрывается хохотом.
- Нет. – Пародирует она. – Что с тобой случилось? Не пора ли взять себя в руки?
- Хватит! – Рявкаю я. – Не трогай его.
- Помолчи, Мэтт, – приказывает Ари, и я послушно затыкаюсь, – мы просто болтаем.
- Ты... ты другая, – лепечет мой брат хриплым голосом.
- Что прости?
- Я знаю, ты хорошая.
- А я знаю, что по твоей вине погибнет много людей. Да-да, ты будешь виноват, не я, и не
Дьявол, Хэрри. Именно ты заставил меня пойти на сделку, ты сделал меня такой, и ты не будешь
спать по ночам, слыша в голове крики моих жертв снова и снова, снова и снова.
- Ты пугаешь его! – Восклицает Бетани, и уже в следующую секунду Ариадна резко
оборачивается, впечатав взгляд в Пэмроу. Брюнетка сглатывает так громко, что даже я это слышу, и сцепляет в замок трясущиеся руки. Сначала я думаю, что Ари вновь пустится в разговоры, расскажет о том, что грызет Бет и мучает. Но ничего подобного не происходит. В коридоре
повисает мертвая тишина. Я свожу брови, Бетани застывает, словно статуя, и в это мгновение
замирает все, даже мысли. Я осторожно ступаю вперед, надеясь подойти на более близкое
расстояние к брату, но затем неожиданно замечаю красные искры, которые вспыхивают на
тонких пальцах Монфор. Черт возьми. Внутри все переворачивается. Что у нее на уме? Что она
собирается сделать? Я понятия не имею, что происходит, все выходит из-под контроля. Как я
могу бороться против Ари? Она же мой друг.
Но я должен, должен что-то предпринять. В карих глазах Бетани проносится горячий ужас,
бурлящий и свистящий, словно вскипевший шоколад. Она, может, и хочет отойти на шаг назад
или в сторону, но она превращается в безвольную куклу, потерявшую смелость.
- Ари! – Восклицаю я, надвигаясь на девушку со спины. – Прошу, остановись!
Она взмахивает рукой, где уже не просто переливаются искры, а вспыхивает пламя! Трудно
сказать, что бы случилось, если бы в следующее мгновение двери актового зала не распахнулись
настежь, и толпа подростков не вылилась наружу, будто поток бурной реки. Я чувствую, как узел
в животе развязывается, но все равно не могу прийти в себя. Все это похоже на сон, неясный и
глупый сон, в котором я почему-то обязан Ариадну не спасти, а остановить. Так не должно было
случиться. Это неправильно.
Коридор наполняется голосами. Тишина расщепляется на сотни кусков и полностью
растворяется в назойливом шуме. Но я все равно слышу, как трудно дышит Хэрри, и вижу пелену
ужаса, застывшую в глазах Бетани Пэмроу.
- Передай привет отцу, – говорит Ари, одарив Бет ледяной ухмылкой.
Она смотрит на меня через плечо. Правда, смотрит мимолетно, едва ощутимо. Потом она
удаляется по коридору, сливается с толпой, ну а я не могу перестать наблюдать за ней, потому
что в голове никак не укладывается все то, что на меня сегодня вывалилось.
Какого вообще черта случилось? Я касаюсь пальцами затылка, морщусь от боли и на
Хэйдана перевожу взгляд вполне растерянный. Я, правда, понятия не имею, как объяснить
поведение Ариадны, как попытаться найти нечто хорошее в произошедшем и уцепиться за
надежду, будто все разрешится. Я знаю, что Ари отдала душу, но я не понимаю, как это.
- Повезло, – протирая потными ладонями лицо, говорит Бетани, а я поджимаю губы.
Повезло ли? Сомневаюсь.
ГЛАВА 8. РОДИТЕЛИ И ДЕТИ.
Мы выходим из школы, храня гробовое молчание.
Каждое движение кажется заторможенным, каждый звук – искаженным помехами. Я не
замечаю, как закидываю назад голову и впиваюсь взглядом в серое небо, распахнув рот от
усталости, от желания глотнуть хотя бы немного кислорода. Небо сегодня чужое, меня
пробирает до дрожи чувство фальши и обмана, словно это и не то вовсе небо, на которое я
пялюсь уже восемнадцатый год. Опускаю подбородок, поправляю ремень рюкзака и резко
выдыхаю, будто бы пытаюсь избавиться от мерзкого ощущения в груди и выплюнуть изо рта эту
отвратную горечь. Но все остается прежним: и тупое небо, и сдавленное горло.
Неожиданно вдалеке я замечаю Логана Чендлера. Он ржет так громко, что половина
школьников следит за ним взглядом. В этом весь Логан – привлечь к себе внимание, и при этом
сделать вид, будто он не прилагает ни малейших усилий. Логан вместе с ребятами из команды
плетется в сторону старой забегаловки. Это одна из тех идиотских традиций, что чтится из
поколения в поколение. Когда-то я тоже ходил с этими отморозками в «Грилз».
Сейчас мне кажется, что лучше продырявить череп о стену.
- Сегодня у Логана вечеринка, – неожиданно говорит Бетани, и я покачиваю головой.
- Отлично.
- Что-то вроде поминок, только с выпивкой и травкой.
- Не верится, что ты часть этого безумия, Бет.
- Кто бы говорил, – девушка сплетает на груди руки, будто защищаясь, и вздергивает
подбородок. – Дурацкое клише, Мэтт, будто все спортсмены тупые, а все очкарики умные.
- Не клише, а логическое замечание.
- В этом безумии варится много хороших людей, и ты сам об этом знаешь.
- Я не помню хороших людей на подобных сборищах, Бетани.
- Может, потому что надирался до такой степени, что забывал даже адрес дома?
Я никогда не любил, когда люди пересекали начерченную мной линию, что-то вроде
ограничителя: запретная территория, опасная тема... Я привык предотвращать разговоры о моем
прошлом еще до возникновения импульса, но сегодня я забываю защититься. Бетани никогда не
была моим другом, но мы часто встречались на подобных мероприятиях. И это дает ей право
рассуждать и бросаться фактами, ведь события происходили у нее на глазах.
- Я не надирался, хорошо? – Надирался еще как, а потом приходил в себя уже дома с руками
по локоть в крови. Кого и по какой причине я бил – всегда оставалось тайной.
Ровно до прихода в школу.
- В любом случае, меня это не касается. – На выдохе отрезает Пэмроу.
- Вот именно.
- Как и не касается то, что Блэк прямо сейчас держит за руку Чендлера.
- Ну, она... Что? – Приподнимаю подбородок, ищу Логана и действительно замечаю, как Ари
обольстительно улыбается рядом с ним, поправляя бронзовые волосы, которые от порывов ветра
непослушно вспыхивают огнем вокруг ее шеи. По внутренностям внезапно прокатывается
ревностный кипяток, сносящий крышу, задевающий нервы, но я стискиваю зубы и лишь
равнодушно повожу плечами. Я научился скрывать эмоции. Я умею казаться бесчувственным, пустым. Умею так хорошо, что иногда сам забываю как это, чувствовать.
- Что она делает?
- Ничего особенного. Они давно знают друг друга.
- Да брось, Мэтт. Это странно.
Не отвечаю. Продолжаю идти, проговаривая в своей голове: наплевать, наплевать.
- На Ари это совсем не похоже, – неожиданно шепчет мой брат, а я отмахиваюсь.
- Она и раньше прикрывалась Логаном, когда хотела меня позлить.
- Думаешь, поэтому она вокруг него вьется? – Округляет глаза Бет. – Из-за тебя?
- Она играет. Ей хочется увидеть реакцию. Не будем ей давать такой возможности.
Мы проходим мимо Чендлера и Ари, но я упрямо смотрю перед собой, не собираясь, не при