Белая Яся. Подарки

Обнимаю за шею, шепчу:

- Не отвечай.

Он и не собирается. Вместо этого - трогает мои волосы, целует в макушку. Успокаивается.

Мне рядом с ним тепло и правильно.

- Разбаловала вас, насекомых, моя внучка. И знаешь, есть одна беда - я не могу ей возражать. Вениамин, вон, считает, что у вас можно вырастить души. Благодаря его наработкам и появилась "О.С.А.". Васпы научились любить и им есть, что терять. Он умеет убеждать. Я никогда не принимал психологию всерьёз. Не могу апеллировать к исследованиям, результаты которых не увижу даже под микроскопом. Но раз моя девочка выбрала тебя, я поверю этому ненормальному. Но если хоть волосок упадёт с её головы ...

- ... вы сделаете меня пожизненным хомячком в вашей лаборатории! - заканчивает Ян, и меня окатывает волной его негодования. Разделяю целиком и полностью - Ян и сам не допустит. Иначе бы не было так спокойно в его объятиях.

- Ну что ж, на этом пока заключим нейтралитет. А, согласны? Это не самый плохой расклад. Как контролировать васпу, я знаю. А вот то чудо, которое выкопала тебе, пташка, в качестве жениха моя дражайшая сестрёнка, нет. Она намерена познакомить вас в самые ближайшие дни. Только не надо мне такого счастья ... Я собственно и примчался предупредить. И потому, что с кем Рождество встретишь, с тем весь год и проведёшь. А я хочу с тобой, малышка. Ну ... теперь придётся и с тобой, - он салютует бутылкой Яну, - раз уж она выбрала тебя... И ещё, раз уж вы стоите под омелой, целуйтесь уже.

Мы целуемся.

Мир начинает искрить, взрывается фейерверком.

Часы бьют двенадцать.

И, шепча ему в губы его имя, я успеваю загадать желание, самое заветное. И оно сбывается тут же. Ян наклоняется и говорит:

- Я тоже. И очень давно. Наверное, с того дня, как впервые увидел тебя. Ты - моя. И больше не отпущу.

- Берите уже шампанское и айда фейерверки смотреть, - зовёт дед.

И я смеюсь.

Вот уж воистину - счастливое Рождество.

... Дальше застолье продолжается в уже более дружелюбном ключе. Хотя, конечно, Яну не так уютно, как когда мы были вдвоём, он холодён и натянут, но позволяет мне держать себя за руку.

В два пополуночи понимаю, что едва ли стою на ногах. Дедушку целую в щёку, Яна - в губы, и прощаюсь.

Ян начинает собираться тоже.

Дед качает головой:

- Э, нет, зятёк, у нас с тобой ещё долгий разговор впереди. Так что садись пока. А где переночевать - найдём, квартира большая.

Ян печально вздыхает и садится за стол. Дед извлекает из чемодана бутылку "Хеннеси". Да, разговор точно будет серьёзным и мужским.

- Обещайте, что не поубиваете друг друга.

Оба ухмыляются.

- Заботишься, моя умница! - хвалит меня дед.

- Нет, - говорю, - просто утром двадцать шестого будет сложно вывезти два трупа. У всех служб - выходной.

Делаю книксен и ухожу.

Смеются они уже мне вслед.

... Засыпаю, едва голова касается подушки. Снится мама - красивая и молодая, и городской каток с огромной ёлкой посередине. То была сказка.

- 7 -

В гостиную выхожу с опаской - мало ли что всё-таки случилось. И - удивляюсь. Стол чист. Иду на кухню проверить догадку: действительно, еда - в холодильнике. Ну надо же, какие мужчины у меня умнички!

Сердце щемит от нежности.

Едва успеваю привести себя в порядок - раздаётся звонок.

- Готовься, малыш, в три мы с Яном заедем за тобой! - ошарашивает дедушка.

- Постой. Вы с Яном? Где вы вообще?

- Потом, всё потом, малыш. К трём - будь готова. Отправимся к твоей тёте Римме знакомиться с женихом.

- Не собираюсь я не с кем знакомиться. Я хочу быть с Яном.

- Будешь, но потом. А сейчас - поедешь и познакомишься. Всегда сможешь ему сказать, что он тебе не нравится.

- Он мне уже не нравится.

- Я очень на это надеюсь.

Дедушка отключается, а в груди клокочет ярость. С шестнадцати лет доказываю родственникам: свою жизнь я строю сама. Не понимают, и всё ещё продолжают опекать. Ладно, дедушка, нужно отдать ему должное, влияет на мою жизнь в основном финансово, после того, как я поступила на искусствоведа, а не на генетика, как он хотел, наши отношения стали прохладнее. Потом позиции сильно разошлись, когда я пробивала поправку в закон о перемещённых лицах. Но всё это сущие пустяки, по сравнению с разногласиями в жизненных позициях между мной и тётей Риммой. Она считает: я всё ещё выпускница гимназии, и меня нужно направлять на путь истины. И да, ежегодно подыскивать мне женихов, из-за которых потом приходится менять номера телефонов и чуть ли не работу.

Что задумал дедушка?

Почему Ян подыгрывает ему?

Злюсь на них и пылесошу. Домашние дела - лучшая пилюля. Так время пролетает незаметно, но к трём я готова и безупречна. Потому что тётушка Римма устроит мне разнос, если хоть один волосок в причёске будет лежать не так.

Звонок в дверь удивляет - дедушка мог бы и по телефону, я бы спустилась.

Открываю дверь и вижу Яна.

Сердце прыгает, и улыбаюсь я, наверное, глупо.

Но Ян - мрачнее тучи, и скорбь, что окружает его, расползается по моей радости, как чернильная клякса по бумаге.

- Ты слишком хороша, - наконец говорит он. Голос глухой и бесцветный. - Чтобы отказаться от тебя.

- А ты отказываешься?

Комната качается, опираюсь рукой о стену, чтобы не упасть.

Ян подхватывать не спешит, он вообще не переступает порог.

- Я должен, - заученно повторяет Ян. - Полич прав: ничего хорошего из этой связи не выйдет.

Ну вот! Дедушка всё-таки наговорил ему пакостей! Сломал его! Сжимаю в руке клатч и усилием сдерживаю слёзы.

- Но мы же договорили - только если ты хочешь сам. Ты говорил, что хочешь меня. Сегодня уже не так?

- Хлоя, - в моём имени - почти стон, - я так долго мечтал о тебе. Так отчаянно и безнадёжно. И тут ты, рядом, доверчивая, желанная. Конечно, я потерял голову. Но ... я не обрёл её и теперь. И желаю тебя не меньше. Но я должен отказаться от тебя, от твоей любви...

Нет! Не делай этого?! Я не выдержу!

Но он безжалостен.

- Прощай.

Ломаюсь, падаю на колени и плачу навзрыд.

Он разворачивается и уходит, шаги гулким эхом отдаются в пустоте души ...

Пол подо мной проваливается, и я падаю в бездну.

Больно ударяюсь.

И - просыпаюсь.

На полу.

Ничего себе сон!

В сумочке, которую всё ещё стискиваю в руке, трезвонит телефон. Я прилегла на пять минут, в ожидании дедушкиного звонка, и вот - уснула. Прямо в костюме и туфлях. Хорошо, что ничего не измялось.

Достаю телефон.

Дедушка в ярости:

- Ну где ты там! Такси уже пятнадцать минут ждёт! А Римма - собирается подавать в розыск.

Я смеюсь.

Потому что сон.

Хватаю шубу, замыкаю квартиру и бегу к лифту.

Мне так хорошо, потому что он не отказался от меня. Мы будем вместе. Как и обещали друг другу вчера.

... Сажусь в такси, назад, рядом с дедом. Он целует меня в щёку и говорит:

- Крепись, детка.

Дедушка называет водителю адрес, и мы отправляемся в гости к тёте.

И тогда решаюсь спросить:

- Где Ян?

Ведь ещё с утра они были вместе.

- Поехал домой, - спокойно отвечает дед. - Не волнуйся, он обещал тебе позвонить.

Сникаю.

За время нашего с Яном сотрудничества он звонил мне всего два раза. И то - по острой необходимости.

Сон в руку.

- Чего ты ему наговорил?

Дедушка хлопает меня по ладони:

- Просто небольшая проверка. Должен же я знать, на что он готов ради тебя.

- Меня пугают одни только догадки.

- Не гадай, всё узнаешь в своё время.

Смотрю за окно на пляску снежинок. И злюсь на людскую природу: всегда нужны доказательства.

Мне не нужны. Я и знаю и так.

Дедушка наконец выдаёт то, что, по-видимому, мучит со вчерашней ночи: