Страница 23 из 46
Они погрузились в каменный лабиринт. Идти было трудно приходилось постоянно крутить, следуя извилистому курсу, который прокладывал сквозь мешанину камней навигатор. Вдобавок часто случалось, что ход оказывался завален осколками валунов, какие навигатор так или иначе не отмечал, и приходилось подбирать альтернативный маршрут. Приходилось постоянно через что-нибудь перелезать; при этом больше всего страдал Гуммо, который едва двигался, перелезал через камни, оставляя за собой следы копоти.
Гуммо, если замигает опять умоляю, не нервничай, Хайдег указал трубой арбалета в небо. Надо спуститься метров хотя бы на сто. А это будет только там, он указал вперед, где за толщей каменного скопления их ожидал лес конусов и пирамид.
Сколько можно... просипел, задыхаясь, Гуммо. Давайте привалим...
Через два часа, отрезал Хайдег.
Курс забирал к востоку. Они шли уже почти параллельно кряжу, отдаляясь от него все слабее. Наконец серия поворотов увела их на север. Через два часа каменный хаос закончился; они вышли в небольшую долину, шириной метров четыреста, за которой начинались другие джунгли скалы конусов и пирамид, что были видны в тумане с подножия кряжа. Вблизи они казались огромными вонзались в низкие облака, протыкая желто-свинцовую толщу; облака над ними не двигались, словно на самом деле застряв на скальных клыках.
Гуммо выбрался из камней, повалился на землю, застонал.
Расслабься, подошел Камбетэ. Мы пришли.
Мы еще не пришли, Хайдег оглядел долину. Там трещина, он указал на север, в середину свободного от камней пространства, которую надо переходить. Мы хорошо помним, как переходили ту? он указал на юг, за спину. А у нас, спасибо Гуммо, теперь только один мост.
А что, не хватит? отозвался Камбетэ, прислонившись к крайнему валуну рядом с Гуммо.
Мне хватит. А на вас с этим, Хайдег пнул Гуммо, который снова скорчился и не переставая стонал, боюсь, рассчитывать уже не приходится.
Ну, и брось нас, Камбетэ хихикнул, если уже не приходится.
Пока не брошу. Еще пригодитесь, там, Хайдег указал на восток. Когда придет кислота. Или когда дойдем до болот что раньше... Тогда даже от таких идиотов, как вы, будет польза. Может быть. Снимай «морду», здесь уже низко.
А какая именно, интересно? Камбетэ поднял стереомат, снял нейтрализатор, утер ладонью лицо, осторожно вдохнул, закашлялся.
Скормлю тебя крокодилу, Хайдег отошел от камней. А пока он будет жевать, сам уйду.
Какому еще крокодилу? Камбетэ помешкал, вернул нейтрализатор на покрытое пылью и потом лицо. Опять шуточки?
Он подавится, простонал Гуммо, гы-гы-гы...
Ты жив еще там?.. Камбетэ вяло пнул Гуммо ботинком. Прекращай уже свои шуточки, Хайде. Давно без тебя тошнит.
В болотах живут крокодилы, которые не мигрируют.
И что?..
Хайдег долго вращал головой, изучая долину. Наконец он выбрал место для установки моста и стал пересекать открытую зону. Пройдя метров сто, он остановился, постоял, всматриваясь, обернулся, махнул рукой.
Видишь, Кам, как все непросто, раздался в шлеме насмешливый голос. Моста здесь не хватит. Трещина здесь сто сорок четыре метра. И этого я не знал.
А как же схема твоя? Камбетэ поднялся с камней, подхватил карабин. Хваленая?
Не знаю. Но в навигаторе левые данные. Прими это как факт.
И что? Камбетэ сделал пару шагов.
Плохо, Камбетэ, быть дураком. Ты читал описание по комплекту? Прежде чем пользоваться?
Хайде, хватит бесить, Камбетэ побежал к Хайдегу, который стоял застыв черной фигурой в мутно-желтоватой серости.
Мост семьдесят пять метров. При том, что гарантированная фиксация только на пятьдесят.
Камбетэ подбежал к Хайдегу тот, как оказалось, стоял на краю обрыва, за которым разверзалась пропасть. На дне, в по-прежнему желтоватом тумане, жирной широкой лентой стелился черный поток. Провал к глубине сужался, и в самом низу в ширину был метров пятьдесят-сорок. Крутые берега потока заросли бледно-фиолетовыми лианами они сплелись в цепкий ковер, покрывший дно пропасти целиком и местами влезавший на стены.
Пятьдесят четыре метра, озвучил Хайдег показания дальномера. Спуститься мы спустимся, а что будет там...
Сука, мигает! заорал Гуммо, подпрыгнув и схватившись за голову. Хайде, же...
Хайдег в мгновение обернулся, вскинул карабин и выстрелил. Вязкая тишина лопнула гулким хлопком; белая вспышка вылизала детали, стерев на секунду рельеф долины и каменных джунглей в безликую плоскость.
Надо пойти посмотреть, сказал Хайдег, опустив карабин. Может быть, он еще жив... Что для него только хуже. Вот только заряд жалко, но арбалетом так далеко не достанешь.
Ну да, хихикнул Камбетэ. Надо было его оставить. Как это... Принести в жертву.
Я бы так сделал. Только, Кам, можешь поверить, жертвы они без толку. Потому что за них мозгов не дают. Я, кстати, тебе говорил снять «морду»?
Он быстро зашагал назад, к кромке каменного лабиринта. Гуммо черным комком лежал в центре черного круга весь камень в радиусе двадцати метров был черным от копоти убитого паука. Когда Хайдег и спешащий за ним Камбетэ вернулись, он так же не переставая стонал, мычал и, едва ворочая языком, ругался.
Или поднимайся, Хайдег тронул ботинком черную массу, или оставайся. Времени ноль. Спустимся там, он обернулся к Камбетэ и указал стволом на восток. Там уступ, с которого можно попробовать зафиксировать мост шестьдесят метров.
Он отвернулся и быстро зашагал назад к расселине.
Почему ты уверен, что у него левая схема? Камбетэ разглядывал проход сквозь лес каменных пирамид. У Особого-то?
Я не говорил левая. Я говорил орбитальная. Ты в курсе, в чем разница между орбитальной схемой и локальной? А мою, Хайдег стукнул пальцем себе по стереомату, к тому же, собирал Животное. Который здесь был несколько раз, лично. Когда вешали местность для новой зоны.
Странно как-то Животное выпилился, хихикнул Камбетэ. Вешал-вешал, вешал-вешал... Лично. Ты-то, Хайде, конечно, знаешь? Куда делся Животное?
Хайдег не отвечал. Они лежали, спрятавшись в кустарнике, похожем на огромный моток ржавой колючей проволоки. Длинные кривые ветви скрутились в веретено, обсыпанное бледно-лимонными блестками треугольных цветков. Посередине мотка было пространство, удобное для маскировки и наблюдения; однако пробираться в него пришлось с большим трудом противокислотная оболочка ветвей оказалась настолько прочной, что ветви удалось только прожечь разрядником, и почти на предельной мощности.
Впереди между пирамидами скал простиралось открытое место. Серо-фиолетовая земля в цвет неба, что изредка открывалось в прогалинах облаков; черно-фиолетовая трава, жестко шуршащая в ветре, который возникал порывами в тесноте каменных переходов; булыжник, ссы́павшийся со скал. Пространство широким прямым коридором отходило вглубь скал метров на двести, затем разветвлялось в несколько рукавов. Рукава разбегались в скалах и пропадали в желтом тумане здесь он был ощутимо плотнее.
Они пошли через эти трущобы, Хайдег обвел стволом карабина скалы. А ход на восток только здесь.
Замечательно, хихикнул Камбетэ, водя стереоматом по основанию скал. Они выбираются в точку, а нас тут раз и трое.
Замечательно? усмехнулся Хайдег. Я уже понял, какой ты мастер ландшафтного боя, там... Хайдег указал стволом за спину, на бесконечную ленту скалы. Гуммо давно не в счет... Они выбираются в точку, а я тут раз и один. И с единственным преимуществом у меня приоритет антуража.
Так это и здорово?
Камбетэ, ты все-таки дегенерат. Я не знаю, какая у него батарейка и сколько еще под крышкой. Это как минимум. Особые, Кам, это Особые. У них даже батарейки особые, не сомневаюсь. А экстраполировать система не может. Неизвестно, сколько у него было с нуля. И неизвестно, сколько он мог потратить вне зоны. Может быть, где-нибудь накопал новую батарейку? У вылупков про Особых целая мифология. Особым даже батарейки телепортируются... Хотя, как видишь, у них иногда даже тухлая схема. В том плане, что нелокальная...