Страница 8 из 9
Сын мой Гермес, дай мне связку ремней сыромятных,
Гера узнает, что чувствовал пленный Зевес!»
141
Мертвенно-белым казалось лицо бунтовщицы:
Злобная Гера уже не владела собой,
Вмиг у неё увлажнились глаза и ресницы:
«Ты не посмеешь со мной обойтись, как с рабой!»
«Я торговаться с тобою сейчас не намерен,
Лишнего ты не получишь, поверь мне, жена!
Скоро поймёшь ты, насколько твой бунт легковерен,
Чашу вины за предательство выпьешь до дна!
142
Быстро оковы сюда! – царь взглянул на Гефеста. —
Две наковальни тяжёлые дай мне, кузнец!
Членам Совета сейчас на Олимпе не место —
Всех попрошу поскорее покинуть дворец!»
С ропотом боги покинули зал пантеона,
Геру с царём оставляя в пространстве пустом.
Зевс позабыл о строительстве стен Илиона —
Ждал с нетерпеньем Гермеса с пастушьим кнутом…
143
Пали звенящие цепи на пол возле трона,
Быстро Зевес заковал Геру злобную в медь,
Ловко подвесил супругу на хвост Скорпиона,
Взял принесённую сыном тяжёлую плеть…
Две наковальни добавлены были для веса,
Чтоб не могла извиваться царица змеёй,
В Трою Властитель отправил с проверкой Гермеса —
Вестник Олимпа не должен следить за судьёй!
144
С ужасом Гера взирала на грозного мужа,
Слёзы текли по её обнажённым ногам,
Образовалась на суше солёная лужа,
Быстрым ручьём убегая к морским берегам.
Страх и великий позор не смирили царицу:
«Что ты подвесил меня, как убитую дичь?
Дай мне свободу!» – «Пущу я на волю орлицу,
После того, как ощиплет «пернатую» бич!»
145
Щёлкнул кнутом повелитель для пущей острастки,
Как это делают часто в полях пастушки,
Мигом не стало на лике надменности маски —
Хлынули слёзы Аргеи потоком реки.
«Что ж ты расплакалась так, словно тучи Нефелы?
Вижу, что ты для владычицы миром слаба!
Стали ланиты твои, словно лилии белы —
Сдерживать чувства не можешь, эмоций раба!
146
В Тартар отправить меня пожелала навечно?
Чем заслужил я такое, скажи мне, жена!
Можешь признаться до кары мне чистосердечно —
В чём, бунтовщица, великого бога вина?»
«Бегать по смертным девицам тебе не лениво —
С юной Европой на Крите прожил много лет!
Знаешь прекрасно, что Гера довольно ревнива,
Нет же! Летишь к молодым, словно муха на свет!
147
Не от тебя ль родила в Арголиде Даная,
Чьи сыновья Мирмидон, Орхомен и Дардан?
Царского ложа дороже тебе жизнь земная,
Пал ты в неё, словно Гелия сын в Эридан!
Видимо, я не прельщаю тебя красотою?
Ты избегал оставаться со мною вдвоём!
Жизнь олимпийской владычицы стала пустою,
Словно без влаги в Ливийских песках водоём…»
148
«Ты надругалась над первенцем нашим, царица,
Бросив за вид неприглядный дитя в океан!
Так никогда не поступит жестокая львица,
Зная, что гибнет детеныш от множества ран!
Ревность твоя без любви, словно нить без иголки,
От подозрений твоих я бежал, Гера, прочь!
Ты ж собирала, за мною следя, кривотолки:
«Этот – сын Зевса, и та – незаконная дочь!»
149
Самоуправство твоё унижает тирана,
Ты нетерпима, как пламень, с богами груба.
Вспомнила злобно Эпафа, Тантала, Дардана…
Будешь наказана ты, как у смертных – раба!
Не поняла ничего ты, жена, в диалоге!
Из-за тебя появились Персей и Пелазг,
Страстью гореть могут даже великие боги,
Хочется им понимания, счастья и ласк!»
150
Высказав всё, начал царь за вину бичеванье,
Не допуская иного решенья проблем:
Пусть же почувствует Гера тирана страданье
(Как он был стянут ремнями, унижен и нем!)
Громко кричала жестокая Гера от боли,
Слышали боги стенанья с высоких небес,
Только боялись ослушаться царственной воли —
Зевс запретил всем вмешательство в этот процесс.
151
Кара землянам казалась страшнее затменья:
Бич пролетал над землёй, словно злой ураган,
Падали храмы богов и страдали селенья,
В панике люди бежали из тёплых Балкан.
Ливнем обрушились слёзы неверной супруги,
Ужасом стал для живущих виновницы плач,
Смертные Зевсу молились в сильнейшем испуге,
Только не знали, что бог – и судья, и палач!
152
Но пожалели богиню великие дети,
Старший – Гефест и рождённый царицей Арес —
Мать для любого ребёнка одна есть на свете,
И попросили отца снять Аргею с небес…
Зевс согласился, отмщеньем уже не пылая,
Верил, что даст ей прощение мужа не зря.
Освободил он жену, одного лишь желая:
Чтобы не строились козни для власти царя!
153
И посему он призвал деву Стикс из Аида,
Чтоб клятву верности Зевсу дал весь пантеон,
Думал: утихнет навеки любая обида,
Если останется ясным его небосклон…
Тифон
154
Мрачная Нюкта безмолвно накрыла Балканы,
Спрятался в дальних горах шаловливый Борей[6],
В сон погрузились в Додоне дубы-великаны,
Не беспокоили волны просторы морей…
Гея вздохнула: «Уснули и люди, и боги!
Очень устала от них я за тысячи лет!
Рушат бездумно и заново строят чертоги,
Каждый властитель на мне оставляет свой след!
155
Муж, оскоплённый Уран, сослан в тёмные дали,
Пылкою страстью измучив меня навсегда…
И вспоминать не желаю о Кроне-вандале —
Он наказал мной рождённых детей без суда!
Новый Властитель Вселенной стал прежнего хуже:
В Тартар отправил могучих моих сыновей,
И натянул он бразды управленья потуже,
Яростно трудится Зевс, как лесной муравей!
156
Нежную кожу мою истоптал он ногами,
Волей своей на Олимпе создал пантеон,
Распределив власть над миром моим меж богами,
Осуществляет надзор в нём с различных сторон.
Царь умудрился оставить на теле замету,
В гневе безумном устроив всемирный потоп —
Мощной десницей направил на Землю комету,
Волны по суше пошли выше диких Родоп!
157
Так уничтожил Властитель творения Крона —
Долгоживущих, красивых, но праздных людей!
Видимо, голову жмёт Олимпийцу корона —
Многое хочет исправить на мне любодей!
Новых людей создавать повелел Прометею,
Внук их учил выживать, сохраняя свой род,
И воплотил в жизнь титан Громовержца затею,
Только низвергнут он в Тартар от «царских щедрот»!
158
И поощрял Зевс создание царства Аида,
Чрево моё беспокоит Властителя брат!
Время пришло для сверженья с Олимпа Кронида,
Коль не считается с мненьем моим автократ!»
Знала Земля, что низвергнуть царя будет трудно.
«Но уничтожит его мной рождённый титан!» —
Думала Хаоса дочь о коварстве подспудно,
В жизнь воплощая чудовищный пагубный план:
159
Снова вступила в супружество нравная Гея,
Страшного Тартара выбрала смело в мужья,
И родила великана с ногами от змея,
Так в подземелье поспешно возникла семья.
С рёвом дитя поднялось на поверхность из чрева,
Дикими звуками был весь Олимп оглушён,
Слышались в голосе ноты свирепого гнева,
Грозное имя чудовищу дали – Тифон.
160
От сотрясенья осыпались многие горы,
Стали глубокими ямами монстра следы,
Звери от страха попрятались в тёмные норы,
Не ожидали Крониды ужасной беды!
В сильном волненье смотрел Повелитель небесный,
Как приближался неспешно к дворцу великан:
«Боги Олимпа! К нам движется монстр неизвестный,
Тенью огромной своей он закрыл много стран!»
161
«Это творение Геи и Тартара, видно!
6
Боре́й – бог северного ветра. «взмах» – имеется в виду взмах серпа, которым Крон оскопил своего отца Урана, чтоб свергнуть с трона.